Максим Шпагин - Визит ученого соседа. Сборник рассказов

© Максим Шпагин, 2018

ISBN 978-5-4493-2332-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Большинство рассказов данного сборника было написано для участия в различных литературных конкурсов. То есть на строго заданную тему. Не удивительно, что все они получились весьма разнородными, не похожими по стилю и манере изложения. Но что поделать? Конкурс задает свои правила.

Федор лежал на теплом песочке океанского пляжа и чувствовал, как ласковая волна, тихо шурша, подбирается к его пяткам. Кайф!

Широкополая соломенная шляпа защищала зажмуренные глазки отдыхающего от лучей утреннего солнца, а нежное, не измученное загаром тельце уже начало слегка подрумяниваться. И Федя лениво думал, что пора уже, кажется, переворачиваться на живот.

«Как сосисочка на вертеле», – усмехаясь подумал он.

Но пока переворачиваться было лениво.

И тут весь кайф обломался от настырного трезвона дверного звонка.

Звонить в такое время, да еще с таким тупым упорством мог только сосед Сигизмунд Иваныч. Федя вздохнул, отряхнул с попы песок и пошлепал босыми ногами в прихожую. Выбора не было, долгий опыт показывал, что просто так сосед не отстанет.

– Нет, ты погляди, что пишут, – с порога заверещал незваный гость, размахивая толстым полунаучным журналом. – Это ж дикость какая!

Плотной парой (Иваныч держался за плечом впритык, как самолет в строю «Русских витязей») прошли на кухню. Федя, жестом указав гостю на стул, ткнул кнопку электрочайника, а себе набулькал в стакан холодной минералки.

– Что на этот раз?

– Во, гляди, – на стол лег журнал, раскрытый на странице с крупным заголовком «Быстрее скорости света».

– Первоапрельский номер? – приподнял бровь хозяин.

– Нет, свежий. Сентябрьский.

Федор вздохнул. Помимо заголовка на странице красовалась фотография автора. Он изрядно постарел, но выглядел вполне узнаваемо. Вовка Пузанов. Когда-то они были друзьями.

– И что там?

Любитель научных журналов пристроил на нос очки и, нацелив на статью обличающий палец, громко зачитал:

«Корпускулярно-волновой дуализм пронизывает весь наш мир. Любой предмет, который мы видим перед собой… да и сами мы, обладают волновыми свойствами. А значит, что он (и мы) не сконцентрированы полностью в какой-то точке пространства, а частично размазаны по всей Вселенной»

– Каково, а? – Сосед Сигизмунд вздернул очки на лоб и вонзился взглядом в скучающего Федю. – И ведь печатают же!

– А тут что? – вяло поинтересовался тот, ткнув пальцем в какой-то график на странице.

– Это распределение Гаусса. Автор, значит, утверждает, что ты вот, например, сидишь передо мной не целиком, а только большей частью. А остальные твои молекулы, типа края этого графика, в исчезающее малых долях, присутствуют хоть на Альфа-Центавре, хоть в созвездии Лебедя.

– Сильно, – сказал Федя, допивая минералку. Потом подумал и набулькал еще. – А доказательства?

– Телепатия. Автор пишет, что за счет такого, пусть минимального, но присутствия во всей Вселенной, мы можем мысленно переноситься в любую желаемую точку. Причем мгновенно.

– Ясен пень, – кивнул Федор. – Мы же уже там. Это как с ноги на ногу переступить. Сначала вес тела здесь, а потом там. Мгновенно.

Сосед уставился на него подозрительно.

– Что там дальше-то? – поспешно сказал хозяин, вставая и извлекая из шкафчика чайные принадлежности.

– Ну, дальше автор объясняет про телепатию. Мол, та наша часть, которая там, – гость помахал рукой в воздухе, как бы обозначая некое удаленное место, – может посмотреть, что там происходит и даже мысленно пообщаться с человеком, который там находится. Правда, получается это только с близкими родственниками, которые настроены на твою волну. А остальные твоих малых долей не замечают.

– Охо-хо, – вздохнул Федя, разливая чай. Не одобрял он таких публикаций. Тот же Вовка Пузанов числился когда-то серьезным ученым. Авторитет имел в научном мире. А потом взялся высказывать и, что особенно скверно, печатать в журналах, такие вот статьи. Утверждая при этом, что сообщает не шутку, а суровую правду.

В результате поражение в правах, зачисление в разряд всяких там уфологов и ловцов снежного человека… Загубил, парень, карьеру. А чего добился?

– Ладно. Чего делать-то собираетесь?

Сигизмунд Иванович аккуратно пригладил волосы.

– Буду писать в редакцию, в академию наук и Президенту. Нездоровые сенсации нам не нужны!

– Понял. А от меня что надо?

– Ну, ты вроде как научным сотрудником числишься… – Тут сосед несколько смущенно почесал нос. – У меня-то образование десять классов, а ты как-никак доктор наук.

– И чё?

– С твоей подписью будет солидней, – завершился, наконец, правдолюбец.

– Вон как, – задумался Федор. Влезать в склоку не хотелось. Тем более, что Вовка по сути был прав. Только вряд ли ему стоило размахивать своим знанием направо и налево. И ведь предупреждали, что до добра не доведет. Но упрямец все равно сделал по-своему. И что теперь, добивать его?

– Ты знаешь, Иваныч, – произнес он, вертя в руках фантик от конфеты, – я в этой теме не силен. А научный авторитет штука хрупкая.

– Боишься, – понял неравнодушный к науке сосед. – Уходишь с передового края. Отсидеться хочешь.

– Ну, что поделать. Такой уж я.

– Трус! – сурово припечатал Сигизмунд и, забрав журнал, направился к двери.

Федя повздыхал еще немного. Потом встал и привычно, как переступить с ноги на ногу, перенес центр своего тела (по распределению Гаусса) из квартиры назад, на океанский пляж острова Сулавеси.

Пузанов уже ждал его там. В городском костюме среди тропической природы он смотрелся диковато.

– Упрямый ты, Вовка, – сказал Федор, укладываясь на песочек, где еще остался не смытый прибоем отпечаток его тела.

– А что делать? – Пробормотал Пузанов, покусывая сорванную еще в России травинку. —Кто-то же должен говорить правду.

– Птица-говорун… Ладно, деньги-то есть? Если что, обращайся.

– Да не… – опальный академик выплюнул травинку и потянулся за соломенной шляпой. – Просто думаю, смотаться куда-нибудь к альфа-Лебедя. Одному стрёмно. Давай вдвоем, а?

– История всех доныне существовавших сообществ, – докладчик поднял палец вверх и пристально оглядел окружающих, – свидетельствует, что при столкновении двух цивилизаций…

– Почему «столкновении»? – поправил председатель. – При встрече.