Илья Глазков - Эволюция G.A.N.Z.A.

Он ухмыльнулся товарищу, но с суровым лицом продолжил:

– Я должен был возить её каждый месяц на осмотр в центр и там я в разговоре с врачом, одним из служителей, который совсем не фанатик и не любит говорить с пациентами о вере, уточнял процесс. В новостях, как раз мелькали данные, что утечки информации всё больше дают знать об этапах исследований. Он мне тогда же с такой злобой и горестью высказал, как им нужно принимать решение, латать дыры в базах сейчас, а не концентрироваться на исследованиях. И суть-то вроде в решении для всех, но кому-то не терпится взять что-то из общего себе. Синдикат просто паразитирует на открытии, пользуется для обогащения подпольного бизнеса. Вместо развития получается просто продукт для подпольной продажи. Чёрный рынок G.A.N.Z.A.

– Ты встречался с ними?

– Нет. Но получал предложение. В десятки раз дешевле. Конечно, это было крайне заманчиво. Я только потом, уже в Центре понял, почему мы должны были принять такую ношу и делать по лицензии. Чтобы двигаться вперед, нужны огромные средства, и всё, что получает каждый исцелённый, также является частичкой исследования, которое совместно помогает искать ключ и ответы, как удлинить срок до 20…30 лет. А то, что мне предложили на чёрном рынке, просто операцию для сестры. И без гарантий. Они говорили об этом прямо.

– Ты отказался?

– Конечно. Хотя мне было нелегко. Я понимал, на какую жизнь мы себя обрекаем, но 10 лет её жизни стоили таких вложений. И, кстати, у нас в соседнем квартале жила знакомая семья с похожей проблемой. Полный паралич у дочери после аварии. Им неважно было всё осмыслить, просто смотрели на ценник. Они только верили в чудо, не хотели понимать сути предложения. Риски.

– Эксперимент с пиратской G.A.N.Z.A.?

– Да. Это были знакомые матери. Они покинули город, уехали в колонию, пока они ещё были, год назад. Потом вернулись. Но уже одни, без ребенка. Она умерла. Судить некого. Но деньги не вернули.

– А где сейчас твоя сестра?

– Дома. Ходит в колледж. Как только у правительства лопнули нервы, и церковь благословила на поход, колонии начали сносить, и начались выступления сопротивления, я сразу восстановил свой контракт. Эти ублюдки украли то, что может вернуть моей сестре радость жизни, а не страх перед часами. Может, не она, но кто-то другой будет первым, кому не придётся ждать открытия полного исцеления от всех недугов. Может, этот срок будет уже на всю жизнь.

– Веришь в вечную жизнь? – переспросил Боннар, – напоминает речи священников.

Прохор улыбнулся ему.

– Нет. Но верю в то, что кому-то она точно пригодится. И пока эти еретики или синеглазки сопротивляются, верю, что я, ты, капитан и даже Вачонски делают нужное дело, которое хоть на секунду приблизит всех к этой жизни без неизлечимых болезней.

– Злобный ублюдок, – прошипел Вачонски и шутливо зарядил легонько Прохору в ухо.

Сигнал коммутатора пропикал на руке капитана. Он тронул обруч на голове и принял сигнал, воткнув горошину наушника в ухо.

– Капитан Метис

– Через 2 минуты в штабе. – сказал Тито

– Понял сэр, – капитан отключил связь и встал. Оглушительно свистнул на весь зал. Гомон моментально затих.

Капитан нагнулся и поднял свою винтовку:

– Рота, подъём! – громко приказал он.

Повар наблюдал, как сотня солдат молча встала и без суеты, четко вливаясь в двери по двое, покинула столовую вслед за своим командиром. Ряды столов опустели, остались только десятки брошенных подносов, на которых не было ни крошки. Автоматические лампы под потолком, разом щелкнули и погрузили в мрак столовую, в которой только что гудели молодые голоса, полные жизни.

В лифте стояли трое. Двое ксенонов, служителей церкви Предтечи, и один охранник. Кабина, тихо гудя, спускалась вниз с верхних этажей в самый подвал. Они смотрели на быстро бегущие цифры, отстреливающие несколько сотен этажей. Кабина замедлила ход и остановилась на подземных уровнях. Двери распахнулись, и впереди высветился длинный коридор. Он вёл в секретную зону. Яркие надписи предупреждали, что вход только по спецпропускам. Служители жестом пригласили охранника идти вперед. Он быстро пошел по коридору, на ходу надевая на шею карточку. А они неторопливо пошли следом, ведя беседу. Цепочка ламп автоматически зажигалась у них под ногами.

– Я уверен, что мы снова должны идти на переговоры, кон Рерик, – сказал один из служителей.

Его собеседник смотрел прямо и не отвечал сразу. Его синие глаза были умны и очень выразительны. Он неторопливо шагал, приподняв подбородок и словно бросая вызов всему сущему. Однако его ладони были кротко сложены друг на друга в районе пупка, подчеркивая смирение этой вселенной.

– Слушать опять эту болтовню? – помедлив, ответил он.

– Военные могут наконец решить, что усилия, которые мы предпринимаем, дадут результаты, от которых станет очевидно, что нет смысла идти параллельными путями.

– Им есть что скрывать, хранитель Ван Ортон, многое, чего мы не знаем, в их руках.

– Они упустили главное звено.

– Но нашли что-то, чего мы сами пока не можем найти и понять. Что они скрывают? Почему? Они всё меньше идут на контакт, и правительство понимает это. Нам нужно быть терпеливыми.

– Принудить их нет никакой возможности. Военная партия очень сильна в правительстве.

– Вы хотите сказать, что пока сильна?

– Армия всегда будет на страже только своих интересов, и в первую очередь жаждет войны. А она обществу не нужна. Мы за мир, и это – право общества сказать «хватит, пора сделать мир, объединённый одной верой».

– Мы на страже G.A.N.Z.A., – согласился Ван Ортон. – Ведь наша роль неоценима. Объедини мы усилия, не могло бы быть и речи обо всех еще разгуливающих еретиках.

– Об этом я тоже хотел поговорить.

Кон Рерик остановился и повернулся к собеседнику:

– Есть новости из центра военных операций?

Ван Ортон слегла склонился:

– Самые обнадеживающие. Похоже, что мы можем найти важную информацию у синдиката. Они окружены в горах. Приказ «брать главарей живыми» будет выполнен.

– Мы сделали правильный выбор, подсказав, кого назначить командующим.

– Несомненно, кон Рерик.

Они опять пошли по коридору неторопливо. Охранник уже стоял возле двери, застыв с чипом у сканирующего механизма, и ждал, когда они дойдут по коридору. Ксеноны не торопились.

– Командующий корпусом Тито не любит тратить время впустую.

– Он опытный солдат и не раз показывал свою верность долгу. Но он вовсе не наш друг.

– Очевидно, у него есть сильные аргументы, – чуть улыбнулся Ван Ортон.

– Несомненно. Все солдаты, участвующие в операции, верят в него. А что еще нужно от солдата, которому поступает приказ?

– Однако есть не совсем правильные настроения среди военных. Недостаток веры должен быть искоренен.