Денис Старостин - И гаснут звезды

Однажды к ним в класс пришли двое мужчин и позвали всех мальчиков в клуб дзюдо. Из двенадцати одноклассников Леры записалось трое. Четвертой и единственной девчонкой была она сама. Валерия не могла однозначно ответить, почему тогда сделала это. Скорее всего потому, что все её бывшие подруги ни за что бы не пошли заниматься единоборствами, а ей хотелось доказать, что она отличается от них, показать свою независимость. Отец одобрил выбор Леры, хотя и грозился прийти в зал, разобраться с тренерами, когда его дочь приходила домой с синяками после спаррингов. А вот её мама всегда была против. «Девочка не должна драться!» – таким было её мнение. Но Валерия продолжала занятия. Собственно, с этими мальчишками из секции она вскоре и подружилась.

Пару минут отец косился на дочку, глядящую в окно, пока муки совести за неоправданную агрессию не взяли верх.

– Ты уже думала, чем будешь заниматься в новом учебном году?

– Пока нет.

– Может ты всё-таки… – начал было Белов.

– Нет, в секцию я не вернусь.

– А мне нравилось, когда ты туда ходила. Тебе не надо было целыми днями после школы сидеть дома. Да и знания приёмов для девочки в таком городе как наш – полезный навык.

– Я знаю, но не хочу, – повторила Лера.

– Почему ты ушла тогда? Тебе разонравилось бить пацанов?

– Мы же это уже обсуждали с тобой. Я разошлась во взглядах с тренером.

– Ах, ну да, точно, – закивал Белов, хотя он и не запомнил, о чём тогда разговаривал с дочерью.

– Это же всё из-за…

– Ну? – Лера повернулась к отцу. – Ты продолжишь? Или ты как обычно меня не слушал?

– Я всегда тебя слушаю.

– Тогда на счёт три оба скажем, о чём я тебе тогда говорила. Идёт?

– Хорошо, – Белов-старший попался в ловушку, расставленную собственной дочерью.

– Три. Два. Один…

– Из-за мамы, – быстро сказал её отец.

– Вегетарианство! – одновременно с ним произнесла девочка.

– Что? – поразился Михаил Белов.

– Чего? – Лера удивлённо посмотрела на отца. – Почему из-за мамы?

– Ну… я подумал, что тебе было трудно в тот период… И ты решила бросить занятия, потому что мама не одобряла их.

– Потому что я подумала, что так она может вернуться? – Лера скорчила рожу, выражая своё мнение относительно этой мысли.

– А разве нет?

– Конечно, нет! Она ушла не из-за того, что меня швыряли через себя три раза в неделю.

– Тут ты права, – у Михаила Белова испортилось настроение. Зачем он вообще поднял эту тему? Прошло уже три года, а он всё ещё не хочет возвращаться к тому периоду жизни даже в мыслях. – Так почему вегетарианство? Что с ним не так?

– С ним всё нормально, только вот тренер считал, что я просто выделываюсь, говоря, что отказалась от мяса.

– Но ты правда не ешь его уже несколько лет.

– И я об этом. Но он каждый раз на построении задевал этим. Потом меня стали дразнить травоядной… Вот я и ушла, – Лера уставилась в окно.

– Но к мясу так и не вернулась. Я горжусь тобой, дочь, – улыбнулся её отец. – Хотя секция мне нравилась.

– Мне тоже.

– Слушай, – вспомнил вдруг Белов-старший. – Ты же просила меня этой зимой пойти на охоту. Когда меня звали в деревню друзья.

– И что? – не поняла Лера.

– А как же убийства невинных пташек и зайчишек? Разве тебя не коробит от этого? – ехидно поинтересовался отец.

– Нет конечно.

– Почему? Ведь это же убийство, разве нет?

– Убивать животных не то же самое, что есть их, – объяснила ему Валерия. – Убивая, ты демонстрируешь свои умения, ведь ты можешь и промахнуться. А поедая труп того, кого убил – выказываешь собственное превосходство над животным. Так что мясоедение – просто акт тщеславия. А быть тщеславным плохо.

– Так курицу в морозилке убила не ты.

– Ещё хуже. Ты ешь то, что убил за тебя кто-то другой. Промахнуться вилкой по мясу из магазина, что лежит у тебя на тарелке, невозможно. В чём тогда твоё достижение?

– И в кого ты только такая, – с улыбкой произнёс отец. – Все эти твои принципы.

– А что в них плохого?

– Они мешают тебе знакомиться с новыми людьми. Дружить.

Дочь ничего ему не ответила. Когда Белов повернулся к ней, Лера уткнулась лбом в стекло, созерцая траву и деревья за окном.

– Прости, – сказал он. – Глупость сморозил.

Валерия молчала.

– Д-о-о-очь, – протянул отец. – Извини меня.

Она пару секунд не отвечала, а потом вдруг сказала:

– Там метеорит падает, пап.

– Что? – не понял тот.

– Большой метеорит летит прямо на нас. Посмотри сам.

Отец пригнулся к рулю, чтобы взглянуть на небо, но ничего не увидел.

– Смотри вправо, вот он! – Лера спустила стекло и высунула голову в окно. – Он сейчас упадёт совсем рядом!

– Где? Я ничего не вижу.

Но спустя секунду он услышал тихий неясный шум, будто бы вдалеке летел самолёт. Гул нарастал.

– Папа, он совсем рядом! Осторожнее!

Деревья по бокам трассы сменились открытым пространством, поросшим мелким кустарником. Девочка в испуге повисла на руке отца. «Нива» опасно вильнула в сторону.

– Тише ты! Он нас не заденет.

– Заденет! Он совсем рядом! – закричала Лера.

Кабина автомобиля осветилась ярко-жёлтыми огненными сполохами. Теперь Белов ясно слышал свист разрезаемого воздуха. Он нагнул голову к приборной панели и увидел, как слева от дороги с неба падает нечто, объятое языками пламени. Оно врезалось в землю, и его дочь завизжала.

– Тихо, успокойся! Он совсем маленький!

Впереди на шоссе упали ещё куски метеорита.

– Держись!

Отец дёрнул руль, машина едва удержалась на трассе, вильнула вправо, чуть не слетев с дороги в кювет. В ту же секунду на землю с оглушительным грохотом упало что-то огромное, полыхающее огнём. Лера кричала изо всех сил, но отец не слышал её. Он отчаянно крутил руль, пытаясь справиться с управлением.

Старый автомобиль выжал из себя всё что мог и со скоростью выше ста двадцати километров в час помчался в город. В ночной степи бушевал пожар.

Ночь. 2 часа после инцидента. 01:00

– Быстрей, быстрей! – капитан Маркин подгонял солдат, запрыгивающих в крытые «Камазы». Три такие машины стояли во дворе военной части, в двадцати километрах от Зареченска. В первой из них уже сидело примерно тридцать человек из особой радиотехнической группы. Их погрузили с оборудованием для радиосвязи, которую надо будет настроить на месте выгрузки.

Во второй машине разместилось несколько десятков солдат взвода из пехотного полка. Пятнадцать минут назад их подняли с казарменных коек, вручили автоматы, построили в две шеренги возле машин, а потом приказали грузиться.

В третьей машине сидели военные в полных костюмах химзащиты и с оборудованием. За тремя «Камазами» с людьми стоял грузовик, везущий собранный компактный полевой лагерь, который можно было развернуть силами нескольких десятков человек за считанные часы.