Леонид Бойко - Постскриптум. История нескольких жизней

– Роберт О'Брайан. О.. – Он прищурился, видимо заметил, что я работаю в полиции. – Спасибо за сотрудничество, сэр. Вы не могли бы проследовать за мной?

– Капрал, я что-то нарушил? – Ехидно упрекнул я. – Какова причина моей остановки? – Следуя законодательству, офицер обязан был проинструктировать меня о положениях, которые я нарушил на дороге и доложить мне обо всем с самого начала нашего диалога.

– Пройдемте, все узнаете внутри. Общий инструктаж, так сказать.

Как только мы подошли к дверям кирпичного здания, когда из него вышли несколько человек, одетых в черные плащи. На их лице было смятение. Пройдя по бесконечно длинным коридорам, стены которых были украшенными портретами разыскивающихся преступников, мы вошли в маленький кабинет, где меня жестом попросили сесть в кресло напротив стола. В комнате было слишком светло, хоть за окном и была глубокая ночь. Все вокруг было такое надраенное и новое: чистые окна, белоснежный кафель на полу, сверкающий револьвер, который плюхнулся на стол. Мужчина сел за свое рабочее место и, открыв ящик стола, вытащил какие-то документы. Папка казалось неимоверно большой. Он достал какой-то лист и положил передо мной. Я мимолетно окинул взглядом заголовок, в котором было написано следующее: «АКТ №2092, подписка о неразглашении, подписка о явке.»

– Сара, Роберт О'Брайан. Проверить. Прием. – Потянувшись за рацией сказал он.

– Роберт. Могу я вас так называть? – Он обратился ко мне, предложив сигару на его столе.

– Дин. – Глухо отозвалась рация. – Уже нашла. Минуту.

– Да, конечно. Офицер, в чем дело? – Мне уже хотелось покончить со всем этим. Все происходящее меня пугало.

– Все хорошо, не переживайте. Вы ничего не нарушили. Еще не нарушили. – Вчитываясь в листы бумаги говорил он. – Вы знаете, что вся страна готовится к выборам? В Вашем участке уже провели профилактическую беседу?

– Офицер, в чем дело? – Мне не хотелось говорить на лишние темы с офицером, чтоб как-то скрасить ему скучную ночь. – Про голосование знаю, беседы никакой не было. – Бегло отвечал я.

– Нашла. – Вновь заговорила рация. – На него ничего нет, пустой. Отсылаю его профиль тебе. Конец связи.

– Конец связи, спасибо. – Он повесил рацию обратно на пояс. – Роберт…

– Так что? Я пошел? – Перебил я его.

– Мне бы хотелось попросить вас в ОБЯЗАТЕЛЬНОМ ПОРЯДКЕ – подчеркнул он высокой интонацией – посетить свой избирательный участок в установленный заранее срок. – Монотонно сказал он, уставившись в экран своего компьютера, словно эту заготовленную речь он повторял на протяжении всего дня. В его голубых глазах отсвечивались блики монитора. – В этом году очень важно, чтоб все население страны участвовало в выборах. Указ свыше. – Он показал пальцем вверх.

– Послушай, для меня карьера – самое главное. Я обязательно бы пришел. Я слышал мой отдел пойдет в гору, если один из них добьется своего. Меня уже давно заинтересовали их игры.

– Замечательно, тогда чего теряем время? – Он пытался выдавить из себя улыбку. – Подпишите этот бланк и вы свободны. Тут сказано, что Вы поручаетесь не пропустить голосование в этом году. В противном случае заплатите солидный штраф. И да… Данный акт конфиденциален. Вы должны понимать всю глубину проблемы. Президент ДОЛЖЕН быть выбран. Народ ДОЛЖЕН показать свою явку. – Во время всего диалога он имел странную привычку постоянно поправлять свою уложенную вправо челку, смотрясь в настольное зеркальце.

– Давайте, поглядим… КОНФЕДИЦИАЛЬНО. ИНСТУКТАЖ №2092 – Вслух начал читать я. – Я такой то, такой то обязуюсь прибыть по месту жительства в поставленный участок для голосования и отдать свой голос за своего кандидата… бла бла бла.. – Обезьянничал я.

Когда лист был подписан, я жестом снял воображаемую шляпу и поспешил к выходу. Меня переполняли гневные эмоции, что потратил свое время на такую чушь. Я бы в любом случае посетил выборы, даже если бы умирал от рака. Именно в этот раз я видел перспективу в выборе кандидата, который мог улучшить качество жизни всей страны. Повышение зарплаты, дополнительные мед. услуги, проблемы с эмигрантами, с экологией! Предвыборная агитация обещала многое и меня это устраивало. Они говорили и по крепляли свои слова аргументами, устраивали крупные мероприятия, митинги, собрания. Раскрывали коррупционные схемы, сажали конкурентов за мошенничество, устраивая охоту за любым депутатом, погрязшим в коррупционные аферы. Я хотел рискнуть и отдать голос за многообещающую партию, хоть это было и слишком самонадеянно и наивно. Но кто, кроме них? Так звучал их слоган. Хотя партий и направлений было предостаточно.

Приблизившись к машине, я понял, что моя жена уже не спит. Она смотрела на меня глазами, в которых читалось непередаваемое волнение, стараясь скорее поговорить со мной о случившемся. Я сел в машину и успокоил ее, что волноваться не о чем. От всей той ерунды у меня начала болеть голова и я попросил старые добрые болеутоляющие, которые Кэт наивно прятала (не стоило ей рассказывать о моей юношеской зависимости) в своей дамской сумочке. Запив таблетки остывшим кофе, я повернул ключ зажигания, и мы продолжили свой путь. Огни ночного города очаровывали меня, и я наслаждался обволакивающей нас красотой. Вдоль дороги горели яркие лампы, освещая все вокруг медовым светом, который проливался на цветущие деревья и кустарники. В небе, прямо напротив нас, горел одинокий месяц, тоскующий (по преданию) по своей любимой звезде, которую спрятали по другую сторону Земли. В многоэтажках редко горел свет в такое время суток и одинокие вспышки света где-то в небе удивляли своей высотой. Я погрузился далеко в мысли, вспоминая, как в детстве с моим братом часто забирались на крышу нашего дома. В особо темные вечера мы ложились на холодную крышу, уставившись высоко в небо, на звезды. Каждая мерцающая точка завораживала нас до глубины души. И мы мечтали. Мечты – наше спасение.

– Красиво, правда? – Кэт прекрасно чувствовала меня.

– Тебе нравится? – Мы перекинулись взглядом. – Я люблю такие ночи. Очень спокойно на душе становится. – Она поцеловала меня в щеку. Теплые нежные губы любимой жены прикоснулись к моей небритой щеке.

– Да, очень.

– Я вспоминаю Тома в такие вечера. Я по нему действительно скучаю.

– Позвони сегодня своему старшему брату. – Предложила Кэт. Я был средним ребенком в семье, которому приходилось довольно туго. Выживать с братьями иногда было настоящим испытанием, с которым приходилось справляться чуть ли не каждый Божий день. Жестокие битвы за внимание, кровавые схватки за последний кусочек маминого пирога, пылкие сражения за пульт от телевизора. Но, в целом, мне всегда было чем заняться. Я любил их, не смотря на наши конфликты.