Анатолий Днепров - Голубое зарево (в сокращении)

- Ну, как? - обычно спрашивал он сиплым пропитым голосом, заглядывая через плечо Френка, когда тот читал тетради Мюллера.

- Гениально. Гигант! Невероятно!

- Кушайте на здоровье, - говорил Родштейн и, зло хихикая, уходил к своей аппаратуре.

Это "кушайте на здоровье" и удерживало Френка от встречи с Мюллером.

И вот однажды в воскресный вечер он все же решил встретиться с Мюллером. Он долго слонялся по берегу моря и наконец подошел к причалу. Часовой одобрительно кивнул, и Френк, усевшись за руль моторного катера, отправился на остров Сардонео.

Когда он подъезжал к берегу, его немного лихорадило. С трудом сдерживая волнение, он полез за сигаретами и обнаружил, что забыл их в лаборатории. Это несчастье совершенно повергло его в панику, так как он знал, что теперь никакими средствами ему не удастся скрыть свое волнение.

- Где живет доктор Мюллер? - спросил он у часового на другой стороне пролива. Тот кивнул в сторону одноэтажных домов.

- Сигареты у тебя есть, парень? - спросил Френк.

- На посту не разрешается. Оставляем в караульном помещении.

К дому он шел медленно, обдумывая, как он начнет разговор с Мюллером. Все обычные обращения казались ему глупыми и вульгарными. А тут еще эти проклятые сигареты...

Ноги как-то сами, без участия сознания, несли Френка к дому. У двери он остановился и посмотрел на освещенное окно. Вот здесь рождается то, чем мы, как пауки, питаемся. Чужие мысли.

Он постучал.

- Разрешите войти? - спросил Френк чужим голосом и приоткрыл дверь.

В комнате он увидел человека возле радиоприемника. Из приемника доносилась тихая музыка. Она показалась Френку знакомой. Бетховен, вспомнил он. Сердце его на мгновенье сжалось.

- Я вам не помешал? - спросил он громче.

Мюллер вскинул голову и взглянул на Френка. Несколько секунд они молча разглядывали друг друга.

- Вы меня извините. Я приехал сюда к одному, э-э, приятелю и забыл сигареты... Чертовски захотелось закурить. Вспомнил, что вы живете здесь. Я Френк Долори.

- А, входите, входите, - Мюллер улыбнулся и поднялся со стула.

Френк прошел в комнату, подошел к радиоприемнику и зачем-то повернул ручку громкости.

- Бетховен? - спросил он.

- Да. Героическая симфония.

- Напоминает вам родину?

- Да, - ответил Мюллер просто. Несколько минут они молча слушали музыку. Френку показалось, что Мюллер совершенно о нем забыл.

- Вы знаете, мне показалось, что я уже когда-то вас видел...

- Так обычно говорят, когда хотят познакомиться с девушкой, - произнес Мюллер чуть насмешливо.

- Вы мне не верите?

- Нет, почему же, верю. Впрочем, какое это имеет значение?

"Конечно, он считает меня одним из шайки Семвола", - с горечью подумал Френк.

- Кстати, вы хотели закурить. Сигареты на письменном столе в соседней комнате, - сказал Мюллер, не отрываясь от приемника.

Музыка становилась громче и величественнее. Френк встал и прошел в соседнюю комнату. Несколько секунд он стоял перед письменным столом, заваленным бумагами и книгами. Они были освещены резким кругом яркой настольной лампы. Под пепельницей он увидел листок бумаги, исписанный его собственной рукой. Это была формулировка очередной задачи.

- Мне не очень нравится, как вы ставите задачи. Сразу чувствуется, что у вас не европейская школа.

Френк резко повернулся и увидел в ярко освещенном прямоугольнике двери Мюллера.

- Чем вам не нравятся мои формулировки? - спросил он.

- Мелочной конкретностью. Вы, наверное, думаете, что чем больше вы сужаете задачу, тем легче ее решить.

Френк на минуту задумался.

- В теоретической физике в подавляющем большинстве случаев значительно проще разобрать более общую задачу, а затем из нее получить частное решение. Вот, например, здесь. Смотрите...

- Верно, - пробормотал Френк, быстро пробегая глазами стройные ряды уравнений и формул. - Вы правы. Это действительно методологический недостаток нашей математической школы. А может и больше - нашей узко коммерческой философии.

- Не знаю, относится ли это к вашей философии. Меня это сейчас не интересует.

- Напрасно, - прервал его Френк. - Если вы хотите доискаться причин, почему мы (он постыдился сказать "я") так ставим теоретические задачи, вы должны смотреть на вещи более глубоко.

- Я просто не подозревал, что у вас существует особый подход к решению проблем.

- Увы, это так, - произнес Френк и вдруг снова почувствовал себя перед этим высоким голубоглазым блондином бестолковым мальчишкой, наделенным незаслуженной властью. Ему мучительно захотелось, чтобы Мюллер не думал о нем ничего плохого.

- Вам здесь удобно работать и... жить? - спросил он.

- А вам? - спросил Мюллер. - Вы ведь тоже, кажется, здесь не дома.

- Ну, я... - начал Френк. - Я привык...

- А я тем более. Я пережил войну и привык решать под бомбежкой дифференциальные уравнения в частных производных.

- Нет, право, может быть, вам чего-нибудь недостает? - настаивал Френк.

- Если хотите, да, - ответил Мюллер очень просто и вышел в комнату, где через динамик приемника вырывались финальные аккорды Героической симфонии Бетховена.

- Чего?

- Общества умных и порядочных людей.

- Разве среди ваших товарищей здесь нет умных и порядочных людей?

- Умные есть. Порядочные встречаются тоже, но очень редко. Более того, те, кто наделен этим качеством, его скрывают. Говорят, оно сейчас не модно.

- А разве не все умные люди порядочны? - спросил Френк.

- Увы, нет. - Мюллер улыбнулся. - Разве вы еще не сделали этого элементарного, но важного открытия?

- Я просто над этим не задумывался.

- Значит, вам легко живется, - сказал Мюллер и повернул ручку радиоприемника. Тот умолк. - Вы любите Бетховена?

- Иногда. Когда я учился в университете, мне приходилось играть в джазе. Идемте, я хочу с вами кое о чем проконсультироваться.

Склонившись над письменным столом, они до двух часов ночи писали уравнения, рисовали графики, подсчитывали эффективные сечения реакций. Они то с жаром спорили, то приходили к соглашению и вместе смеялись над своими заблуждениями.

- С этим можно возиться до бесконечности! - весело воскликнул Френк. Скажу вам откровенно, голова у вас работает отлично. Это правда.

- Ради бога, не завидуйте. Может быть, поэтому я сюда и попал.

- Черт возьми, а ведь верно! Да ладно. В конечном счете, большая физика увлекательная вещь.

- Хорошо. Возьмите сигарет на дорогу.

2.

- Ваш теоретик не дает того, что нам нужно, - объявил Семвол, когда Френк вошел к нему в кабинет.

- Ого, вы начинаете вникать в существо теоретической физики? Вам ли судить, делает или не делает теоретик то, что мне нужно?

Френк уселся на край стола и посмотрел на Семвола сверху вниз.

- Я утверждаю, Долори, он или не такой талантливый, как вы думаете, или просто хитрит. - Сколько времени прошло с тех пор, как вы поставили ему задачу рассчитать способ или метод, или как вы его там на своем собачьем языке называете, хранения антивещества?