Кира Артамова - Король Мертвой Страны

Караван шел шесть дней. Нартанг еще никогда так долго не был в песках. Эта дорога истомила воина, но он держался; привычным к переходам всадникам было легче.

Нартанг ехал, и как ему не было тяжело в пути, он все же радовался тому, что вскоре его плен кончится.

Вскоре пески, как и на границе с владениями кауров, стали меняться, но вместо леса впереди простиралась каменистая равнина, на которой кое-где ютились небольшие чахлые деревца. Вскоре показался колодец, но рядом с ним не было никакого поселения, как это было по всей пустыне.

Вдосталь напившись воды и наполнив пустые бурдюки, караван тронулся дальше.

Вскоре показалась стража, охранявшая границу, отмеченную большущим валуном, на котором были высечены какие-то надписи на двух языках. Рядом с валуном примостилась небольшая хижина, служащая убежищем стражам границы.

Переговоры со стражниками вел Талибар. За въезд полагалась торговая пошлина и препинания были бесполезны, поэтому шейх без разговоров выплатил все, что полагалось и за себя и за нервно переминающего в руках полу халата Карифа.

Стражники пару раз покосились на Нартанга, облаченного по совету Талибара в подаренные калифом Города солнца доспехи и перевязь с оружием. Воина представили как охранника – за провоз бойца полагалась более высокая пошлина.

Незаметно пыльная каменистая дорога превратилась в мощеную и тянулась еще достаточно долго, пока впереди показались селения. Но называть селениями красивые белёные дома с аккуратно подстриженными кустами, ровно посаженными деревьями и ухоженными полями не хотелось. Приглядевшись, Нартанг увидел под сенью деревьев изумительной работы статуи, которые издалека он принял за людей, удивившись еще их неподвижности.

Эта страна была полной противоположностью пескам – здесь все было чисто и красиво. Даже работавшие в полях рабы – или слуги, а может просто бедняки – были одеты просто, но опрятно.

– Может ему снять доспехи, почтенный Талибар? – волновался Кариф, тоже глазея по сторонам и суетясь.

– Нет, на играх тоже больше дают за снаряженного бойца. А за такого могут вообще много дать.

– О-о-о! Хорошо! – радостно закивал торговец.

Проехав через поля и рощи, караван подошел к городу – еще более поражающему своей чистотой и красотой. На воротах их также встретила стража, которая записала на отдельной дощечке через какую границу они вошли, сколько и какого товара везут, когда думают возвращаться обратно и где размещаться в городе.

После длительных разговоров и регистрации, Талибару выдали табличку, где было указано, что все налоги ими уплачены и что им спокойно можно вести торговлю.

Город поражал воображение яркими цветами одежд жителей и изысканностью домов, украшенных изображениями животных и людей, выполненных настолько мастерски, что казалось они вот-вот сойдут с гладких барельефов. Встреченные женщины не прятали здесь глаз и лиц, как жительницы пустыни, а наоборот смотрели открыто и гордо, их одежды едва скрывали тела, обнажая бедра и спины. Кариф прикрывал глаза рукой и возводил глаза к солнцу, что-то бормоча – в его понимании это был верх распутства; Нартанг же с жадностью пялился на аппетитных красавиц. Мужчины здесь были двух категорий – или молодые хорошо сложенные атлеты или уже пожилые с изрядным жирком и сединами, людей же промежуточного возраста было найти не просто. Воин понял, что этот народ много отдает времени красоте тела… Но, однако он не видел у них оружия, что сначала озадачило воина, но потом он понял, что здесь так же как и в других городах оружие носила только стража.

Они прошли почти через весь блистательный город, жители с интересом оглядывались на них, люди песков же поспешно отводили взгляды – здесь все для них было дико и неведомо. Талибар привел их караван в дом, который снимал во время своего последнего посещения, но тот оказался занятым, однако владелец дал адрес своего знакомца, и вскоре странники уже размещались в аккуратненьком домике, правда, не таком роскошном, какие они видели по дороге, но тоже ухоженном и чистом.

В доме была совсем небольшая конюшня, в которую поставили только Гайрида и коня Талибара Каруфа – чагрового жеребца со склочным нравом; верблюды же остались во дворике, почти целиком заполонив его. Рабы поспешно разобрав тюки и перетащив их в дом, забили ими одну из комнат и сразу ушли в отведенное для них помещение.

Нартанг остался в комнате с товаром, не желая присоединяться к рабам или сидеть во дворе, упершись взглядом в верблюжий бок. Устроившись между тюками, он почти сразу уснул. Но вскоре его разбудил шорох за дверью – пришел Залим с едой – как раб не боялся и не недолюбливал страшного человека, он не смел ослушаться приказа хозяина заботиться о его состоянии.

Быстро поев, воин вновь провалился в сон, пытаясь побыстрее восстановить силы после утомительного долгого перехода через пески.

На следующее утро дом вновь наполнила суета: тюки вновь грузили на верблюдов – шейхи собирались на рынок. Рабы были чем-то явно взволнованы – особенно рабы Талибара – но спрашивать их о чем-то Нартанг не собирался.

Вскоре процессия двинулась на окраину города, где располагался огромнейший рынок, какого еще не доводилось видеть Нартангу, и судя по выражению лица торговца, и Карифу тоже. Талибар лишь довольно улыбался, смотря на ошалелое лицо приятеля:

– Ну как тебе иная земля, друг, Кариф? Каков размах! А!?

– Великое Солнце! Посмотришь, так здесь все богачи! Какая богатая страна!

– Богатая и щедрая, друг Кариф, – с не до конца скрываемой неприязнью улыбался Талибар, – Эта страна платит небывалую цену за необычный товар.

– Какой же товар здесь ценится, почтенный Талибар?! – с интересом поспешно спросил Кариф – он никогда не упускал возможности узнать что-то новое и полезное, а когда речь шла о наживе, так вообще становился неугомонным.

– Ты сам все увидишь и все узнаешь, дорогой Кариф, – с прохладой в голосе ответил Талибар, – Я не хочу говорить тебе что-либо, потому что всем известно, что у тебя дар находить выгоду во всем, а так твои мысли будут затуманены моими словами. Лучше разберись здесь сам, и кто знает, может, ты сделаешь нас богатыми, – улыбнулся он нахмурившемуся торговцу.

– Ну что ж, мне льстят твои слова и доверие, друг Талибар, – рассеяно улыбнулся он, непонятно к чему вдруг вспомнив случай, рассказанный ему кем-то из друзей о том, что жестокий шейх как-то бросил в пустыне одного из друзей, когда у них сбежали рабы с верблюдами и водой, а конь приятеля пал…

– Да ты никак обиделся, друг Кариф, – засмеялся Талибар, – Прошу не обижайся! Но ты же знаешь, что я никогда не желал тебе зла и действую истинно во благо – иначе зачем бы я вообще взял тебя с собой?