Руслан Шабельник - Рип Винклер - Рождение бога

Гордо подбоченившись и сдвинув набок меховую шапку с длинным пером, Троцеро пришпорил мардока и быстрым галопом двинулся в путь.

Ганселимо, сидя на развилке двух стволов огромного дерева, не торопясь и основательно, как того требовало дело, наводил красоту. Острием своего охотничьего ножа Ганселимо выковыривал грязь из-под ногтей.

Всецело поглощенный данным занятием он не сразу заметил приближающегося путника, а когда заметил...

Ганселимо понял - ему повезло. Повезло, как, наверное, везет один раз в жизни.

Подорожный ехал на огромном, сразу видно породистом (никак не меньше тысячи гривен) мардоке. Амуниция, как и одежда путешественника, отливали шелками и золотом, да и сам он, видно, не из бедных. Ишь как сидит, щенок, ровно принц какой.

Бросив так и не дочищенный ноготь, разбойник ловко соскочил с дерева. Стараясь держаться так, чтобы его не было видно с дороги, он побежал в сторону лагеря, где расположились остальные члены снискавшей в этих краях дурную славу шайки "Кровавые мстители". По крайней мере одно слово из своего наименования они оправдывали. Люди Ганселимо были действительно кровавы. Ну а мстители... разбойники есть разбойники и мстят они или просто так грабят какая разница. Жертве ведь от этого не легче.

– Как не нашли! Вам что, жизнь надоела! Так это можно исправить! Герцог Теодор Фердинанд Виктор Адольф и т. д. и т. п. Калигула находился, прямо скажем, не в лучшем настроении.

– Но, ваша светлость... - попытался пролепетать один из павших ниц слуг. - Мы сделали...

– Ты! - Узловатый палец герцога нацелился на едва живого от страха престарелого камердинера. Несмотря на то что тот не отрывал глаз от мозаичного пола парадной залы замка, каким-то шестым чувством слуга понял, что обращаются именно к нему. Глаза поднялись на разъяренного господина, от увиденного несчастный забыл даже дышать.

– В твои обязанности, если не ошибаюсь, входит смотреть за наследником? - вкрадчиво поинтересовался герцог.

– Да, ваша светлость. - Голова камердинера плавно вжалась в плечи.

– Не слышу!!! - рявкнул Теодор.

– Да, ваша светлость, - повторил несчастный не громче первого.

На этот раз герцог его услышал.

– Так во имя всех святых, какого же черта ты там делал, если не следил!

– Я... я... - Голова вошла в плечи по самые уши и так и осталась в своем укрытии.

Неизвестно, что сделал бы пылающий гневом отец с незадачливым служакой, если бы в этот момент в залу, громко хлопнув дверью, не ворвался лысый человек, с бычьей шеей до могучих ног закованный в блестящие с тонкой чеканкой латы, - старший воевода и по совместительству начальник тайной полиции герцогства Бортоломео Ферручи.

– Мы его нашли, ваша светлость, - прямо с порога доложил Ферручи.

– Где?! - Герцог уже напрочь забыл о невезучем камердинере.

– В зуб каждого мардока вмонтирован мини-передатчик, это делается, если животное вдруг заблудится или его украдут...

– Подробности меня не интересуют. Где мой сын!

– Передатчик очень маломощен, но акустикам удалось взять пеленг. Он не так далеко в лесу, мой господин...

Герцог уже бежал к выходу, выкрикивая распоряжения:

– Мой флайер, срочно, самый быстроходный, и этого... акустика с его аппаратурой на борт! Первого, кто увидит моего мальчика, озолочу!

Троцеро не сразу понял, что произошло. Секунду назад дорога была абсолютно пуста, безжизненной лентой протекая между деревьев, а в следующее мгновение перед мальчиком уже стояли и загораживали путь трое неизвестных. Высокие, плечистые, с удивительно похожими небритыми физиономиями и слипшимися, забывшими мыло или шампунь, волосами.

Одеты незнакомцы были в шкуры мехом наружу, грубо стянутые с боков толстыми нитками. Вся компания скорее походила на диковинных зверей, нежели на представителей рода человеческого.

Незнакомцы стояли молча, сдвинув брови и усиленно сопя перебитыми носами. Несмотря на неординарность ситуации, мальчик не испугался любопытство, вот то чувство, которое подходило к теперешнему его состоянию.

Конечно, он слышал о разбойниках, но никогда не предполагал встретить их вот так - нос к носу. И потом - не пристало потомственному дворянину бояться каких-то оборванцев.

– Та-ак, и кто же здеся у нас? - раздался неожиданно громкий и неожиданно скрипучий голос.

Троцеро обернулся. Пресекая любые попытки к отступлению, позади путника возникло еще двое бандитов. Один такой же здоровый и угрюмый, как впереди стоящие, а второй высокий, худой с впалыми щеками, жиденькой бородкой и огромными, почти до затылка, залысинами на вытянутом черепе.

– Никак благородный господин пожаловали, - проблеял длинный.

Видимо, в компании он был кем-то вроде предводителя, так как единственный из собутыльников не носил шкур, а щеголял в заляпанном жиром, с вырванными пуговицами кафтане. По всему видать, с чужого плеча.

– И куда ж ты так спешишь, милок?

При этих словах худого его сообщники, посчитав их верхом остроумия, обнажили в ухмылках почерневшие зубы.

Троцеро подбоченился.

– Я сын герцога Теодора Калигулы и направляюсь к себе домой, поэтому требую сейчас же отпустить меня.

Дружный гогот был ему ответом. Даже тощий ухмыльнулся.

– Ишь ты, требую, каков молокосос. А ежели я сейчас у тебя чего потребую?

Они издевались над ним. Открыто издевались. Губы мальчика затряслись от обиды.

– Кто вы такие, чтобы так разговаривать со мной! Знайте, если мой отец, благородный Теодор Калигула, узнает об этом, то вам не поздоровится. Он вас... он... - Троцеро лихорадочно соображал, что бы такое сказать поужаснее, что сделает с этими грязными людьми его отец. Как назло ничего достаточно мучительного в голову не приходило. - Он вас побьет! - наконец выпалил мальчик, тяжело дыша.

От дружно грянувшего гогота повзлетали даже птицы с окрестных деревьев. Разбойники, казалось, лопнут от смеха.

– Ой, как страшно, - вытирая слезы, ответствовал тощий. - Не, ребята, может, и вправду отпустим... - Он опять затрясся. - Вы слышали, побьет...

Горячая юношеская кровь ударила мальчишке в голову. Издевательства над собой он еще мог стерпеть, но над отцом... Не помня себя от ярости, Троцеро одним движением стянул с плеча лук, рука его уже двинулась к притороченному к седлу колчану, маленькие глаза метали молнии.

Заметив приготовления путника, привычный к подобным ситуациям тощий бандит протянул руку к поясу, нащупывая пластиковую рукоятку десантного бластера - память о бурной молодости в космических рейнджерах.

Неизвестно, чем бы закончилась эта сцена, если бы не вмешалось еще одно действующее лицо, или не лицо...

Небольшой пятачок дороги, где стояла компания, неожиданно залил яркий слепящий свет. Мардок под мальчиком испуганно заржал и шарахнулся в сторону, бандиты же дружно вскинули руки к глазам.