Андрей Басирин - Грааль никому не служит

– …и вот он говорит: «Я – сын древа. Обещайте, что не станете убивать туземцев. За то – исполню три желания».

Как ни старался я войти бесшумно, поднос звякнул.

– Тс-с-с! – прижала палец к губам Хаала. – Садись.

Я уселся, поставив чайник рядом с ней. Шиона рассказывал:

– И тогда Большой Хао схватил веточку и говорит: «Хочу золото! Много золота!» По слову его и сбылось. Засверкало в небе, жидкий огонь пролился. Прибегают люди И Пына: так, мол, и так, склад боеприпасов к небесной владычице Си Ван Му отправился. А на страже Игнисса стояла – дочь Большого Хао. И свёрток с собой пластиковый тащат, чёрный. Развернул Хао пластик, глянул, во что дочь его превратилась, – и умом тронулся. Кричит, бьётся. – Шиона вздохнул: – А несовершенный возьми да ляпни: «За погибшую волею Чёрного Чума страховка назначена. Ты, Хао, теперь богат».

– А он?

– Против дао пошёл. Сжал ветку до хруста, кричит: «Не нужно мне проклятого золота! Пусть доченька моя живёт».

Я взял чашку рассказчика, выплеснул старый чай и налил свежего.

– Благодарствую, – Шиона отхлебнул и продолжил будничным голосом: – Ожила она. Села, руками обугленными шарит вокруг себя. Четырнадцать лет деве было. Вся её красота в огне сгинула – живой труп остался. Криком заходится, кричит, а умереть не может – по велению отца.

– Я слышал похожую историю, – заявил Альберт. – Только там речь шла о высушенной руке обезьяны. И третье желание было, чтобы всё осталось по-прежнему?

– Благородный отрок ошибается. Прежде чем Большой Хао назвал третье желание, ничтожненький застрелил его из нитевика. Глупо тратить такую силу в угоду прихотям неразумного. Мы уложили Игниссу в робоэскулап и отправили к выжившим колонистам. И Пын клялся, что душу из них вытрясет, а заставит вылечить отроковицу. Так-то вот.

Случилось странное. Я точно помню, что зелёный коврик слева от меня был пуст. Но вот сидящий на нём человек вытянул обнажённые руки, похрустел пальцами:

– Отличная история, Шиона. Рад был её услышать.

Монахиня отчаянно завизжала. Туландер отреагировал правильно: без замаха пнул незнакомца в голову. Тот даже уходить не стал: рубанул летящую ногу ребром ладони. Что-то хрустнуло.

Я отпрыгнул к окну, целясь в голову незнакомца из нитевика. Альберт путался в ремнях кобуры. Хаала же стояла на коленях, вытянув руку. Вид у неё был сосредоточенный, как у ребёнка, кормящего лошадь сахаром. Но вместо кусочка сахара в руке звенело вибролезвие. Клинок расплывался скрипичной струной. Остриё плясало в миллиметре от кадыка гостя.

– М-мерзость какая, – фыркнула монахиня. – И не стыдно ему!

Хаала была шокирована. Незнакомец не носил одежды. Зелёный клетчатый шарф перехватывал волосы, на груди висела веточка дуба на сыромятном ремешке. Запястья и лодыжки были украшены кожаными браслетами. Вот и весь костюм.

– Уберите оружие, – попросил гость. – Я мирный. Да.

– Госсподи!.. – Хаала не знала, куда деваться от отвращения. – Ты – мирный? Да ты хоть рожу свою в зеркале видел?

Тут она преувеличивала. На бандита гость похож не был. Широкий в кости, мускулистый, загорелый. Лицо скуластое. Нос чуть с горбинкой, губы тонкие, нервные. Волосы до плеч, обрезаны неровно – как у Маугли в мультфильме. Симпатичный парень. Выражение лица, правда, злобное, но я бы тоже разозлился на его месте. Виброклинок у горла – это противно.

Шиона потёр ушибленную ногу, поклонился:

– Мастера боя видно издали. Если мои друзья не убьют вас, то ничтожненький готов вас им представить.

– Неужели? – Хаала чуть отвела клинок в сторону.

– Это Ориллас. Благородные называют его неправильным медитатором, а несовершенные – сыном древа.

Я бросил быстрый взгляд в окно. Виселица была пуста.

– Вы – гости, – быстро заговорил Ориллас. – Это хорошо по-вашему? На хозяина – с ножом? С пистолетом?

– Опусти лезвие, Хаала, – приказал я. – Он один из нас.

– А вы – одни из меня, – съехидничал Ориллас. Однако, когда Хаала выключила клинок, а я убрал пистолет в кобуру, нападать не стал.

– Чаю дайте. Я пить хочу. – Глаза Орилласа зыркали туда-сюда. Напряжённые плечи придавали ему вид нахохленной совы. – Хорошо устроились. Молодцы. Древо будет с вами.

Я налил ему чаю. Ориллас неловко принял чашку, отпил. По подбородку потекла блестящая струйка.

– Я так не могу. – Хаала чуть не плакала. – Прикройте же его чем-нибудь!

Туландер покопался среди своих вещей и протянул гостю плащ:

– Соблаговолите принять.

Тот с подозрением покосился на подарок:

– Шерсть?

– Лён.

– Не приму. Вегетарианское.

– Тогда это возьмите. Натуральный шёлк, о господин сын древа. Мой церемониальный халат. Для нижайшего это будет большой честью.

– Шёлк. – В лице Орилласа проступило сомнение. – Что такое?

Как мог, отшельник рассказал ему о тутовых шелкопрядах. Ориллас слушал благосклонно, только в конце поинтересовался, чем шелкопряды питаются. Туландер взялся объяснять, но я пнул его в лодыжку.

– Они хищники, – сказал я. – Мух жрут, ящериц. Могут кошку загрызть. Или даже овцу. На Инчжоу шелкопрядов заводят, чтобы те ловили мышей.

– А почему тутовые?

– Игра слов. Тутовый шелкопряд – тут прядёт, там нет. А тамовые – наоборот.

Шиона кивал, словно китайский божок. Я всё боялся, что он ляпнет правду, но обошлось.

– Я висел за окном. Всё слышал. Очень интересные истории. – Ориллас повернулся ко мне. – Ты расскажешь свою?

Я покачал головой:

– Нет, Ориллас. Не сейчас. Но тебя я выслушаю с удовольствием.

Сын древа закутался в халат. В отблесках костра он напоминал демона, какими их любят рисовать в лионесских храмах.

– Я? Да, могу. История Шионы не полна. Позволяешь? – Туландер кивнул, и Сын Древа продолжил: – Было третье желание. Шиона его высказал. Просил, чтобы древо навело порядок в мире. Сделало всех счастливыми.

Хаала и Альберт растерянно хлопали ресницами. Один Шиона сохранял спокойствие.

– С тех пор всё идёт своим чередом. Здесь, – сын древа развёл руками, словно обнимая весь мир, – единственный порядок, который может вообразить древо. Я строю его. По мере сил.

Всё ясно. Желания надо формулировать чётко. Горькая судьба Большого Хао ничему не научила Шиону. «Порядок», «счастье для всех» – что может быть неопределённей?

И вот результат. Древо принялось осчастливливать окружающих в меру своего деревянного разумения.

Я попытался представить, как всё могло происходить. Кроме мелких деревень на Терре есть город-колония – официально он принадлежит Чёрному Чуму. Вот база мафии погибает в катастрофе. Флот тоже. Колонисты трясутся, не зная, как быть. Страшный Шиона Туландер бродит где-то в джунглях, он всё ещё жив. Прилетает катер с И Пыном на борту и обгорелой девочкой. Хирурги, естественно, делают всё возможное, чтобы поставить её на ноги. Ведь иначе вернётся ужасный Шиона.