Михаил Пухов - Картинная галерея (сборник)

Вершинин снова показал кулак.

— Словом, нашли его только через неделю. Знаете где? На Луне, возле кратера Архимед.

— Архиложь, — немедленно среагировал Птицын.

— Святая правда, — сказал Серов. — Значит, была у старика Шимпа такая сокровенная мысль. Глядел он ночами на Луну из клетки зоопарка и мечтал…

— Животное погибло? — прервал его Вершинин.

— Что ты, — сказал Серов. — Это-то они предусмотрели. Герметичность, двухмесячные запасы… А вдруг зверюге захочется искупаться в Мировом океане?..

— Тогда все в порядке. Согласен на ничью. Какая у вас следующая тема? Пришельцы?

— Погоди, начальник, — сказал Серов. — Не заводись. Мы все-таки на работе.

Он показал на экран локатора.

— Появился наконец, голубчик. Только идет как-то странно. Зачем-то рыскает.

— Телепатическое управление, — объяснил Вершинин. — Я как-то попробовал. Не успеешь подумать, а тебя уже ведет, как утопленника. Но не будешь же каждого обучать нормальному пилотажу. Они что-нибудь передают?

— Нет, — сказал Серов, глядя на панель радиостанции. — Глушь. Но маневрируют своеобразно. Так нам и часа не хватит.

— Может, поможем?

— Да, — сказал Птицын. — Руки на пульт.

— Что такое?

— Он предлагает пульту руку и сердце, — перевел Вершинин. — Присмотри за рацией. Давай, Гриша.

Ладони Птицына неподвижно лежали на клавиатуре. Он смотрел на экран локатора. Его пальцы дрогнули. Ракетобус развернулся вдоль местной вертикали, «носом к планете.

— Здорово, — сказал Серов. — Никогда не смогу вести машину слепым методом. Обязательно ошибусь.

— Смотри за рацией, — сказал Вершинин.

Планета внизу была испещрена облаками, опоясана кругом радуги. Сквозь голубое небо просвечивали пятна лесов, лысины пустынь, четкий изрезанный силуэт береговой линий.

— Тридцать девять, — непонятно сказал Птицын.

Возник вес.

— Ноль, — сказал Птицын.

Пол провалился. Ракетобус снова встал параллельно пятнистой стене Гаммы.

Из радуги на горизонте показалась блестящая точка.

— Тютелька в тютельку, — сказал Вершинин. — Молодец, Гриша.

Сверкающая точка над прозрачным провалом атмосферы приближалась, приобретая очертания стандартного орбилета среднего тоннажа.

— Так ничего и не передают?

— Нет.

— Странно, — сказал Вершинин. — Ну ладно. Здесь я пока не нужен. Пойду предупредить пассажиров. Смотри за рацией. Я быстро.

— А вводные? — сказал Птицын.

— Я сейчас вернусь, — сказал Вершинин. — Работайте, ребята.

Он отстегнулся, встал с кресла и пошел к выходу, неловко переступая ботинками со специальными подошвами, пристающими к полу. Неприятный метод перемещения, хотя есть и любители. На базе регулярно проводятся соревнования по ходьбе на этих самых подошвах. Рекорд — пять минут на стометровке.

Прикрыв дверь кабины, Вершинин очутился в круглом, как труба, десятиметровом коридоре, вдоль стен которого тянулись поручни, облегчавшие передвижение. Изредка из стен выступали люки пассажирских и грузовых помещений. Пассажиров было двое, они следовали до Дзеты, чтобы сменить улетавших в отпуск. Пассажиры жили в последней каюте и, по выражению Гриши Птицына, «пассажирили», то есть не занимались ничем существенным. Сейчас их следовало предупредить, хотя стыковка у Птицына всегда проходит без осложнений. Просто так, на всякий случай.

Вершинина бросило в стену туннеля, когда он не миновал еще и полпути. Руки крепко ухватились за поручень. Что-то они рано колобродят, мелькнула мысль. Вес на секунду исчез, и вдруг коридор стал глубоким колодцем. Вершинин повис над ним на поручне, соскальзывая вниз, ища ногами опору. Тяжесть не исчезала.

Уходят на полной тяге, определил Вершинин, пять метров, расшибусь в лепешку, надо держаться. Ноги нащупали крышку люка. Кажется, склад контейнеров. Он стоял, прижавшись лицом к стене. Тяга не ослабевала.

Что они? Услышали SOS? Тогда это надолго, но вроде не от кого. Или увидели летающее блюдце? Или что? Что там у них происходит?

Тяжесть исчезла. Вершинин пополз по стене коридора, крепко сжимая поручень, ожидая возобновления работы двигателей. Пассажиры? Ничего с ними не случилось. Каюта тесная, отделались легким ушибом. Но вот наконец дверь кабины.

— Что происходит? — спросил Вершинин, закрывая ее за собой.

— Происшествие, — сказал Птицын.

— Бред, — сказал Серов. — Во сне не приснится.

— Почему вы от них сбежали?

— Это не они, — сказал Серов. — Они окопались на станции. Я с ними разговаривал. Ракетой управляют легийцы.

— Местные астроантропы, — пояснил Птицын.

Не в форме сегодня ребята, подумал Вершинин. Он опустился в кресло. Ракетобус «Лунь» уходил прочь от Гаммы, в пустое звездное небо.

— Вас разыграли, — сказал Вершинин. — Так всегда делают. Один полетел, а другой остался на станции, чтобы устроить розыгрыш. Это ему удалось.

— Они оба на станции. Я разговаривал с обоими. В основном, правда, с Баскаковым. Но и с Гориным тоже.

— А кто пилотирует орбилет?

— Я же объясняю, легийцы, — сказал Серов. — Ракету оставили незапертой, они проникли туда и остались наедине с биоуправлением. Как старина Шимп.

— Вы шутите?

Но они не шутили. Вершинин рассмеялся.

— Чего же вы испугались? Несколько любопытных туземцев забрались в ракету, чтобы прокатиться. Пусть себе катаются. Это смешно, а не страшно. Только надо будет снять их оттуда.

— Их снимешь, — сказал Серов. — Это же…

— Роботоеды, — сказал Птицын.

— Точно подмечено, — сказал Серов. — Они напали на биологов и вывели из строя двух роботов-телохранителей. Сейчас люди укрываются на станции. Атака может возобновиться в любой момент.

— Вывели телохранителей? — переспросил Вершинин. — Чем — дубинками?

— Противометеоритными лазерами, — сказал Серов. — Понял, начальник? Ла-зе-ра-ми. Лазерами. Есть там такие установки. Кстати, дальнобойные.

— А они разве тоже управляются телепатически?

— Конечно. Кнопок там нет. Подумал — и порядок.

— Но как может машина причинить вред человеку?

Серов пожал плечами.

— Почему бы и нет? Машина не рассуждает. Ты командуешь — она подчиняется.

— И нет никакой блокировки?

— Зачем? Автоматика не рассчитана на воинственных легийцев, — сказал Серов. — Имеется только автоблокировка. Так что бортовые системы в безопасности. Например, корабельные роботы.

— Так у них есть и роботы?

— Конечно. Мощные универсальные роботы с ракетными двигателями. Совершенно беспрекословные.

— Но зачем они забрались в небо?

— Уж не знаю, — сказал Серов. — Видимо, надоело быть роботоедами, как говорит Гриша. Решили податься в ракетоеды.

Так, подумал Вершинин, ну и ситуация. Голова кружится. Доигрались, растяпы.