Лариса Захарова - Планета звезды Эпсилон (сборник)

— Что с ним, где вы, Дзей? — снова спросил я, но Оун положил трубку.

На базе мне удалось найти последний номер «Производственного континента».

Итак, во главе нового демократического правительства мой тихий инженер. Это меняет дело. Надо ехать к нему, рассказать об Аркосе. И нужно, чтобы в поисках пропавшего космического корабля и в поисках разгадки трагических событий на Беане приняли участие и люди планеты. Это же их дело. По пути к Оуну я решил навестить Крауфа.

У постели Крауфа дежурила пожилая сиделка. Увидев меня, она тихо выскользнула из палаты.

На Крауфа было больно смотреть.

Он силился улыбнуться:

— Я не ждал вас, Алексей…

— Что случилось? Кто посмел?

— Вам нужно немедленно улетать. При нынешней ситуации остается только удивляться, как вы еще живы. И вы и Бэкки… А у вас, Алексей, самая страшная роль — роль соглядатая.

— Какая ситуация? О чем вы говорите, Элдар?

— Эллис, вы не знаете его, но запомните это имя, Эллис ищет членов комиссии. Но не для справедливого возмездия. Увы, это я понял только здесь. Он найдет их и для своих целей начнет использовать, они жестоки, они пойдут за ним. Эллис узурпатор… Помните о Моррисе, о нем писала мать Бэкки? Эллис достойный его преемник Но вместе с тем, как всякий подлец, он боится… Поэтому он хочет знать, что тебе известно об Аркосе…

— Чем я могу помочь вам, Элдар?

— Дело не во мне. В беанцах. Эллис поднял черное знамя.

— Вы говорили об Эллисе с Оуном?

— Увы, да. Но Оун пребывает в розовой эйфории.

Крауф умолк на полуслове, в комнату вошла сиделка со шприцем в руках. Я простился.

Из госпиталя я отправился прямо в бывшее Верховное ведомство. Мне удалось встретиться с Дзеем Оуном. Встреча вышла натянутой и бесполезной. Оун не поверил мне. Эллиса Оун хорошо знал, считал его надежным человеком. И тут в разговор вступил темноволосый человек, сидевший спиной к нам, — он разбирал документы в пухлой папке.

— Я бы серьезнее относился к Эллису, Дзей, — мрачно заметил он. — Я бы не доверял бы ему полностью.

— Это наш попечитель безопасности, — представил мне его Оун, заметив мой интерес к этому человеку. Я внимательно смотрел на него, он был довольно молод, но в его темных волосах уже пробивалась ранняя седина.

К рассказу об аркосской цивилизации Оун отнесся с восторгом:

— Вот, наконец-то мы протянем друг другу руки! В едином порыве мы объединим усилия и преодолеем искусственный, ненужный барьер, что возведен между нами общими врагами. Вы должны рассказать об Аркосе сегодня же на нашем заседании Совета попечителей.

— У нас будет время для подобного выступления. К тому же завтра у меня будут новые факты. Сегодня в ночь я стартую. Будьте осторожны, — сказал я на прощание Оуну, — берегите себя и своих друзей.

Он пожал мне руку.

… Стартовал я нормально. Правда, к моему удивлению, в момент старта на Беане погасло освещение. Главный континент погрузился в глубокий мрак. Только за кромкой океана слабо светилось зарево — продолжал работу Производственный континент. «Что же случилось на Главном?» — забеспокоился я. Но когда «Байкал» выходил за пределы беанской атмосферы, я увидел: Главный континент вновь озарился переливами огней.

Ингит знала только одно — Эллис назвал пароль, и она выполнила свой долг: привезла его на виллу. Конечно, ей могли возразить, что тот, Дрибл, тоже назвал пароль. Ну и что? Тот пришел сам. Этого она привела. Есть определенная разница. В конце концов он знает пароль, а друг он или враг в этом можно разобраться…

— … Планета в руках ублюдков. Они поведут цивилизацию вспять. Они распустят общество, развратят его. Только потому, что не умеют, не могут твердой рукой держать бразды правления. Вы — новая элита Беаны. И вы должны держать бразды правления. Вы должны спасти планету от полного краха. Я пришел, чтобы помочь вам.

— А если нам не нужна ваша помощь? Если мы и сами имеем ясное представление, что нам делать? Такой поворот беседы не входил в ваши планы?

— У меня не было и нет никаких иных планов, кроме одного желания: спасти планету, — последняя фраза прозвучала патетически, это Эллис понял по насмешливым взглядам слушателей и на минуту замолк.

— Чтобы спасти планету, надо иметь над ней власть, — скептически сказал кто-то, — нам же, как я понимаю, предстоит еще ее захватить. Для этого нужно хотя бы появиться в Верховном ведомстве. Это опасно — не сидят же они сложа руки.

— Они отменили аппарат насилия. Охрана невелика, — твердо сказал Эллис.

Комиссия молчала. Кто-то отозвался из темного угла:

— Мы должны подумать, не так ли? Раздалось нечто вроде одобрительного гула.

— А вы, Эллис, — продолжил тот же голос, — покуда отдохните. У нас приготовлены для вас вполне приличные апартаменты.

Дрибл брел по некошеному лугу. Его мысли были заняты одним: как же эти люди примут его?

Из-под ног выпорхнула птица. Он засмеялся. И сам удивился своему смеху — такому счастливому и спокойному. Так беззаботно он радовался только рядом с матерью…

Дрибл проводил глазами птаху и решил отдохнуть. Сел на траву и с ясной отчетливостью понял, что близок к итогу, к цели того главного дела, начало которому положил его отец.

Отец был трезвым и дальновидным политиком, но и он вряд ли предполагал, что все так обернется. И хорошо, что письмо отца, где излагались принципы закона, у Дрибла с собой. Письмо — главный козырь при встрече с бывшей комиссией.

Отцом Дрибла был бывший Верховный министр Ар-коса Пэт Моррис. Дрибл узнал это в день своего совершеннолетия, когда отца уже не было в живых. В тот день мать вручила Дриблу предсмертное письмо отца и маленький конверт, о котором упоминалось в отцовском письме.

«Когда ты поймешь, что планета на грани социальной катастрофы, приложенное письмо ты отправишь в Верховное ведомство на имя своего дяди. Он придет к власти после меня, но ему никогда не понять, как разумнее всего сохранить свою власть.

Эта мысль не давала мне покоя. Некогда мне казалось, что проблема решена в эпоху переселения, когда я рассматривал второй континент Беаны как резервацию для черни. Судьба дала мне в руки средство, не буду обременять тебя его описанием, благодаря которому мне удалось заселить второй континент людьми, не представляющими иной жизни, кроме труда. Однако среди тех, кого я пытался превратить в трудовую касту, началось расслоение. Социальное расслоение рано или поздно приводит к общественным противоречиям. Выделились технократы. Рано или поздно они захотят политической власти и станут опасны. На Главном континенте, увы, произошел тот же процесс. Те, кого я рассматривал как обслуживающую касту, постепенно богатея, сформировались в мелких хозяйчиков, средних собственников. Вряд ли они скоро задумаются о политике, но придет и их черед разделить власть с Верховными.