Песах Амнуэль - Звёздные войны Ефима Златкина

П.АМНУЭЛЬ

ЗВЕЗДНЫЕ ВОЙНЫ ЕФИМА ЗЛАТКИНА

Вчера пришел ко мне сосед и спросил: "Когда же это кончится?" В этот вечерний час я читал, сидя перед телевизором, газету "Маарив", на первой полосе которой огромный заголовок извещал даже полуслепого о том, что президент государства Палестина направил ноту президенту государства Израиль, и как президент президенту заявил, что не намерен терпеть далее бесчинства еврейских поселенцев в секторе Ариэль. И если поселенцы будут продолжать бросать камни в проезжающие арабские машины, он, облеченный властью именем народа президент независимого государства Палестина, прикажет своим полицейским, и те, естественно, сами понимаете, целоваться не будут.

Поскольку нота была не первой, а камней в Иегуде и Шомроне всегда хватало, я размышлял о том, что произойдет, когда у поселенцев кончится, наконец, терпение, и они начнут швыряться не в арабские машины, а в окна Кнессета (если, конечно, независимое государство Израиль даст им въездную визу). Эти мысли и прервал мой сосед Беньямин своим вопросом: "Когда же это кончится?"

- Никогда, - ответил я. - Два народа на одной земле еще ни разу не уживались. Значит, третий лишний.

- Не понял, - сказал Беньямин, опускаясь в кресло. - При чем здесь народы, и кто третий?

- Есть два народа и земля, - пояснил я. - Всего три компонента. И третий лишний. Народы думают, что кто-то из них. А я думаю, что лишняя здесь - земля.

- Мысли историков понять могут только историки, - пробормотал сосед. - Я тебя вовсе не о том спрашиваю. Вот почитай-ка.

Он протянул мне лист бумаги - вверху было написано "Астрологическая ассоциация Израиля". А ниже был отпечатан текст личного гороскопа Беньямина Шварца, рожденного в 5 часов 14 марта 1989 года в городе Долбань, под знаком Рыб.

- Очаровательное название, - согласился я. - Действительно есть такой город?

- Это в Калмыкии, - нетерпеливо сказал сосед. - Да не читай шапку, читай ниже.

Ниже я узнал о том, что Бене Шварцу на роду написано быть человеком независимым, лидером, работу иметь творческую, а в свободное время вести общественную деятельность. Все было исключительно верно, если не считать того, что Беня всю жизнь находился под каблуком сначала у матери, потом у жены, трудился на пардесе, собирая апельсины, и свободное время имел только в шабат, причем посвящал его чистке единственного в доме, но зато огромного, ковра.

- Бывает, - философски сказал я. - Звезды, как известно, рекомендуют, но не настаивают.

- Послушай, Песах, - понизив голос, сказал Беня, - ты историк, твою "Историю Израиля от 2000 до 2030 года" мой сын читает на ночь как детектив. Я-то не читал, времени нет. Но не в этом дело. Вот тебе тема. Знаешь ли ты, что за последний год обанкротились почти все астрологические конторы, а один астролог, говорят, даже повесился, потому что не имел иных средств к существованию? И все потому, что гороскопы не оправдываются. Никакие. Все идет наперекосяк. Одни говорят, это потому, что мы перешли от эпохи Водолея к эпохе Рыб. Другие - что астрология врала всегда, а сейчас на это просто обратили внимание. Третьи...

Я перестал слушать. Я все это знал. Более того, я знал, когда именно начали ошибаться предсказатели. Весной позапрошлого, две тысячи тридцать пятого, года.

Я знаю даже, кто в этом виноват. Не звезды. Не планеты. Как всегда люди. Точнее, один из них.

Еще точнее - одна.

Наверняка все это еще долгое время могло оставаться в тайне - не потому, что ее так свято хранили, но потому просто, что никто этой историей всерьез не интересовался. Да и я набрел на нее совершенно случайно, когда занимался делом Драннера, о котором расскажу как-нибудь в другой раз.

Натали Орецкая стала практикующим астрологом в шестнадцатом году и к моменту, когда я с ней познакомился, имела два десятка лет трудового стажа. Супружеский ее стаж был на два года меньше, что тоже немало в наши дни, когда каждая вторая семья распадается через год после свадьбы. С мужем Наташи мне лично познакомиться не удалось по естественной причине он был в Штатах, где участвовал в обработке результатов проекта "Зверобой".

Я пришел к Орецкой под видом клиента - пришлось-таки выложить две сотни шекелей, - а на самом деле с единственной целью: узнать правду о "Зверобое".

Чтобы все было ясно: по гороскопу я Рыба, причем в час моего рождения Марс был в плохом соотношении с Венерой, а, если учесть еще положение Юпитера, то получается полный кошмар - с женщинами я общаться не умею, даже собственная жена для меня загадка. Не нужно было быть астрологом, чтобы прочитать все это на моем лице.

Наташе Орецкой было чуть больше тридцати. Молодая, энергичная, уверенная в себе, волосы русые, глаза голубые - северная красавица, неизвестно какими ветрами занесенная в знойные каменные дебри Тель-Авива. Собственно, об этом я и спросил, вместо того, чтобы либо перейти к делу, либо приступить к испытанию собственной судьбы.

- Да я же русская, - улыбнулась Наташа, - родители мои остались в России. Папа долгое время был депутатом Думы.

- Интересно, - протянул я, поняв, что вместо одной истории буду иметь сразу две. - Тот самый Орецкий, что произвел с американцами "метеоритный обмен"?

- Тот самый, - подтвердила Наташа, после чего я перестал волноваться, потому что все разрозненные осколки мозаики, имевшиеся до того в моей памяти, легко сложились в четкую картинку. Теперь, как у мудрого следователя с Лубянки, все нити были у меня в руках, и я спокойно рассказал Наташе о том, когда, где и почему родился.

Современная астрология - прелестная наука, начисто лишенная романтики. Никаких карт, таблиц, тайных знаков. Наташа села за компьютер, набрала мои данные, внесла кое-какие свои соображения, почерпнутые из краткого разговора, нажала Enter, после чего пригласила меня выпить чашечку кофе, поскольку процедура составления и распечатки гороскопа занимает обычно минут восемь. Мы перешли в салон, кофе был отменным, и я подумал, что, даже если меня ждет полное фиаско с гороскопом и информацией, то двести шекелей за такой кофе - цена высокая, но не неумеренная.

Естественно, как это у меня всегда бывает с женщинами, я получил вовсе не то, на что рассчитывал.

- А теперь, Песах, - сказала Наташа, когда я сделал первый глоток и расслабился, - расскажите мне, что вам все-таки известно о проекте "Зверобой".

Я поперхнулся и решил, что кофе, пожалуй, чуть горчит, не стоило платить за него такие бешеные деньги.

- Почти ничего, - пробормотал я. - Почему вы решили...

- Элементарно, Ватсон, - улыбнулась Наташа. - Вы известный историк. Ваши очерки по новейшей истории Израиля я читаю регулярно. О вашем резко отрицательном отношении к оккультным наукам знаю тоже - вы его не скрываете. Значит, желание составить гороскоп - для отвода глаз. Что вас еще могло заинтересовать во мне? Естественно, как историка. Только "Зверобой", о котором вы могли что-то узнать, работая в архивах. Я права?