Брайан Олдисс - Зима Геликонии

Человеческое существование было невозможно без вируса, как существование стад фламбергов было бы совершенно невозможно без проклятия желто-полосатой мухи.

Вирус уничтожал. Но тем самым дарил жизнь.

С берега дул ровный легкий ветерок. Облака расступились, явив в вышине Беталикс. Море сверкало, брызгая мельчайшими жемчужинами воды и пены. «Новый сезон» быстро шел на юго-запад, и ветер пел в его снастях.

Вдоль берегов Лорая на севере стояли Осенние дворцы, одна терраса над другой. В этих камнях, простирающихся вдоль берегов в пространстве и во времени, были заключены сны давно забытых тиранов. По легенде некогда в этих гулких стенах обитал сам король Дэннис. Со дня своего основания дворцы, подобно некоторым незавершенным человеческим отношениям, никогда не считались постоянно обитаемыми, как никогда не считались полностью покинутыми. Дворцы оказались слишком грандиозными и для тех, кто воздвиг их, и для тех, кто их унаследовал. Но с той поры как «осень» впервые окутала эти башни, вознесшиеся над протяженными гранитными стенами, дворцы постоянно использовались — уже долгое время. Человеческие существа — целые племена — обитали здесь, подобно птицам в заброшенном саду.

Ученые мужи, вовсю штудирующие прошлое, тоже наведывались в Осенние дворцы. Для них дворцы были крупнейшим археологическим полигоном в мире, где разрушенные подвалы могли намеками поведать о прошлом человека. И что это были за подвалы! Лабиринты бесконечных переходов, уходящих в недра земли и в скалы, выстроенные словно для того, чтобы добывать тепло из самого сердца Гелликонии. Здесь можно было найти воспоминания, запечатленные в глине и камне: крылышки древних насекомых, отпечатки скелетной структуры листьев давно исчезнувших видов деревьев, черепа, которые можно было измерить, зубы, которые можно было вставить обратно в лунки в черепе, мусорные кучи, оружие, рассыпающееся в ржавчину... историю планеты, терпеливо дожидающуюся расшифровки и понимания и так же мучительно остающуюся вне понимания, как и исчезнувшие человеческие жизни.

Дворцы виднелись в дымке бледными силуэтами, и «Новый сезон» прошел мимо них, оставив далеко по правому борту.

Поредевшая команда время от времени замечала другие корабли. Когда проходили мимо порта Идживибир, пришлось обогнуть рыболовецкую флотилию, активно занятую своим делом. Дальше в море часто встречались военные корабли, напоминающие о том, что раздор между Ускутошком и Брибахром до сих пор не окончен. Никто не замечал их и даже не пытался подать сигнал. Следом за кораблем плыли ледяные дельфины.

После Класита капитан решил, что настала пора высадиться на берег. Здешние воды были ему знакомы и он решил запастись провизией перед последним долгим переходом до шивенинкского порта Ривеник. Пассажиры сомневались в мудрости решения высадиться на берег, особенно ввиду памятной недавней стычки с фагорами, но капитан был уверен, что на суше опасности нет и в помине.

Эта часть Лорая находилась на севере тропиков и все еще была плодородна. На берегу лежала малонаселенная страна богатых лесов, озер, рек и полей. Еще севернее начинались каспиарновые леса и древние скалы, тянущиеся до самой ледяной полярной шапки.

На берегу отдыхали шлемовые тюлени, встречавшие ревом пассажиров «Нового сезона». Охотиться было просто — тюлени не оказывали сопротивления, когда их забивали веслами. Веслом нужно было попасть тюленю под нижнюю челюсть, в уязвимое место на горле, перекрывая доступ воздуха в легкие, и животное умирало от удушья. Мореплаватели смущенно отводили взгляды, пока тюлени катались по камням в агонии. Другие тюлени часто пытались помочь своим товарищам, жалобно скуля при этом.

Головы этой породы тюленей венчало нечто похожее на шлем. «Шлем» был видоизменившимися рогами — в далеком прошлом тюлени произошли от сухопутных животных, вынужденных, спасаясь от Вейр-Зимы, бежать обратно в океан. Теперь шлемы защищали уши и глаза животных, а также череп.

Стоило людям немного отвлечься от своей добычи, как из моря появились ходячие рыбы и прямо из пены волн бросились по пологому каменистому берегу к тюленям, многие из которых еще умирали, и жадно принялись вырывать куски мяса из жирных тел.

— Эй! — крикнул Шокерандит и ударил веслом одну из рыб. Остальные испуганно разбежались и попрятались среди камней. Раненная Шокерандитом рыба осталась лежать рядом с тюленем. Шокерандит поднял ее и показал Одиму и Фашналгиду.

Длиной она была не менее метра. Шесть «ног» рыбы на самом деле были плавниками. Рыба обладала большой зубастой пастью и длинными мясистыми усами. Она крутила головой из стороны в сторону, щелкая зубами и пытаясь ухватить руку своего пленителя. Ничего не выражающие бледные глаза смотрели на людей.

— Видите, кого я поймал? — спросил Шокерандит. — Это скаппер. Очень скоро эти рыбы выйдут на сушу многими тысячами. Большую часть сожрут птицы. Но некоторые выживут и пророют в земле норы, где поселятся в безопасности. Потом, когда придет Вейр-Зима, эти рыбы вырастут длинными, как змеи.

— Это черви Вутры, их еще так называют, — заметил капитан. — Лучше выбросьте ее, господин. Этих рыб моряки не употребляют в пищу.

— Но в Лорае скаппера едят.

Капитан ответил вежливо, но твердо.

— Сударь, в Лорае едят и червей — и признают их деликатесом. А эти рыбы ядовиты. Лорайцы варят их с ядовитыми лишайниками и говорят что два яда убивают друг друга. Я лично, сударь, пробовал это блюдо — несколько лет назад, когда потерпел у этих берегов крушение. И до сих пор от вида и вкуса этой рыбы меня воротит, и уж, конечно, я не хочу, чтобы мои люди набивали животы этой пакостью.

— Хорошо.

Шокерандит выбросил извивающуюся рыбу в море.

Над их головами с криками носились фагоровы белые птицы и другие пернатые. Моряки, освежевав шесть шлемовых тюленей, поскорее отнесли мясо к шлюпке. Остатки бросили на берегу, другим хищникам.

Торес Лахл молча плакала.

— Забирайтесь-ка в лодку, — велел Фашналгид. — Зачем лить слезы?

— Какое ужасное место, — ответила женщина, отворачиваясь от капитана. — Место, где из воды выбираются ходячие рыбы и где все поедает вся.

— Таков мир, сударыня. Прыгайте в лодку.

Они поплыли обратно к кораблю, а птицы преследовали их, и кричали, и плакали.

«Новый сезон» поднял паруса и снова пошел по тихой воде в сторону Шивенинка. Торес Лахл пыталась поговорить с Шокерандитом, но тот приказал ей отойти. Ему нужно было что-то обсудить с Фашналгидом. Торес Лахл встала у борта и, приложив ладонь козырьком к глазам, принялась рассматривать неясный дальний берег.

К ней подошел Одим и встал рядом.