Яна Дубинянская - Кукла на качелях

Яна Дубинянская

Кукла на качелях

- Мой компьютер знает все, - сказал бородатый парень в клетчатом свитере, подмигивая мне смеющимся синим глазом. И продолжил: - Все, что касается нашей телекомпании. А это мно-ого - даже если бы он знал только то, что положено знать. Я нервно повела плечами и подвинулась на самый край оббитого кожей дивана. Когда они, наконец, за мной придут? Может быть, они вообще обо мне забыли? Пальцы обеих рук крепко стиснули сумочку - какой закомплексованой идиоткой выгляжу я, наверное, со стороны! А если бы - снова хлопнула вертящаяся дверь, и я снова едва не вздрогнула - если бы он действительно сейчас вошел и увидел меня такую... Я с ослепительной улыбкой повернулась к разговорчивому компьютерщику. - А что, здесь есть что-то такое, чего ему знать не положено? Продолжая одной рукой что-то набирать на клавиатуре, он заговорщически наклонился ко мне. - А как же! Есть общая информация - ее он скажет каждому, кто способен клацнуть мышкой. А если речь идет о чем-то более важном, так сказать, интимном - я заношу эту информацию в секретный файл, и открыть ее сможет только тот, кто знает пароль. А пароль знают двое: я и генеральный директор компании, но, - он беззвучно засмеялся, - наш уважаемый шеф ближе, чем на пять шагов к компьютеру не подходит. Излучение, мол, или что-то в этом роде. Я тоже рассмеялась. Двери открывались и закрывались беспрестанно, разные люди постоянно проходили через помещение с кожаным диваном и компьютером, но это уже не так действовало мне на нервы. В конце концов, телекомпания большая. А если мне повезет - а мне должно, непременно должно повезти! ему придется видеть меня довольно часто. Может быть, мы будем встречаться в коридоре... обмениваться ничего не значащими словами... Все может быть. Но столкнуться с ним сейчас я ни в коем случае не хотела. Сейчас, когда все еще на умозрительном уровне расплывчатой надежды, которая вполне может рассыпаться в пыль, и тогда будет вообще неясно, что я здесь делаю. А он, конечно, подумает... - Но мой компьютер ничего не знает о вас, - сказал веселый парень. - Как вы сюда попали? Я повела глазами и лукаво, чуть иронически улыбнулась. Когда-нибудь если все получится - я буду рассказывать Роми эту историю перед сном, как сказку. А журналистам - как легенду о чудесном счастливом случае, который может произойти с каждым из вас, как это однажды случилось со мной. Сейчас я расскажу об этом в первый раз - жаль, если он окажется единственным. - Я сама не знаю. Меня поймали на улице, сказали, что у вас тут проводится конкурс на ведущую какой-то новой интеллектуально-творческой программы. Что у меня есть все шансы, что сегодня последний день - в общем, не дали опомниться. Компьютерщик отвернулся от дисплея и смотрел на меня во все смеющиеся глаза. - Здорово, - сказал он. - А что за проект, не говорили? - Кажется, нет. Сказали, что программа будет суперпопулярной - разве это можно знать заранее? - Ну-у, - он даже присвистнул, - на телевидении известно заранее все. Если бы вы только знали, сколько существует разных секретиков, невинных и не очень, чтобы сделать программу популярной! Мой компьютер мог бы кой-чего рассказать на этот счет. Вот, например, надо раскрутить человека, у которого, в общем-то нет никаких данных, ну скажем... Вы ведь смотрите "Шоу с Дэнни"? Нет, я не вздрогнула и не покраснела. Все-таки три года. Было бы смешно, если бы я так и не научилась держать себя в руках. Хотя... существуют и более смешные вещи. Например - что я каждую субботу смотрю это чертово шоу, смотрю почти без звука, потому что Роми спит за тонкой стенкой, я всегда укладываю ее пораньше по субботам... А голос у меня равнодушный и даже чуть скучающий - разве я не привыкла обсуждать с соседками "этого душку Дэнни"? - Ну я бы не сказала, что у него совсем нет данных. Он, конечно, не красавец, но очень обаятельный, умеет общаться с людьми... Вот так-то. Я его защищаю! - То, что вы видите на экране - результат вложения кучи денег плюс авторитет папы д'Аржантайля. Вы, наверное, не знаете: его отец аристократ и к тому же член парламента. А посмотрели бы вы, какое брюшко у этого Дэнни. Мой компьютер... - Вы с вашим компьютером - две старые сплетницы, - обрезала я. Мне сейчас участвовать в конкурсе, с меня хватит! Когда они, наконец, придут? Он все время слегка посмеивался, но теперь расхохотался по-настоящему раскатисто и звонко. Все, кто в это время проходил через помещение, удивленно повернули головы. - Ну ладно, отсмеявшись, сказал он. - Надо, в конце концов, внести вас в память. Открываю секретный файл - пароль "ник", это меня зовут Ник... вот, мой компьютер уже все знает о вас. - То, что положено? - улыбнулась я. - Берегитесь, я могла и запомнить пароль. И вдруг глаза Ника перестали смеяться - это были теперь глаза совсем другого человека. - Мой компьютер знает кое-что такое, чего не откроет никому ни за какой пароль, не откроет даже мне, если у меня будут хоть чуть-чуть дрожать руки. Мой компьютер знает все... Все об этой телекомпании.

* * *

Большое зеркало занимало всю стену, противоположная стена была прозрачной и звуконепроницаемой - за ней, по моим представлениям о телевидении, находилась сама студия записи. Я сидела у зеркала на вращающемся стуле и ждала обещанного визажиста. Яркая лампа заливала мертвенно-белым светом мое лицо, и на его матовой бледности отчетливо проступали две морщинки от крыльев носа к губам, делая меня скорбной и немыслимо-усталой. И эти гладко зачесанные волосы... если бы все не так внезапно, я хотя бы вымыла голову. Кроме меня, тут находилась юная блондиночка, очень тоненькая и очень красивая. По крайней мере лет на шесть меня моложе... У нее было розовое детское личико, длинные золотистые локоны и маленькие нервные ручки, все время что-то теребившие. Ее я должна победить. Не только ее, конечно... Я должна победить всех. - Я так волнуюсь, - вдруг звеняще сказала блондиночка. - Представляете, я здесь совершенно случайно. Я исполняла в варьете свой номер, а ко мне потом подошли и предложили принять участие в конкурсе. А я подумала, - она накрутила на палец прядь волос, - подумала: что я теряю? А вы как сюда попали? - Я просто шла по улице, - сказала я. Не просто. Я шла, высоко подняв голову и напряженно всматриваясь во встречные лица, потому что где-то в этом городе живет Дэн, и нервная ломаная линия моего пути должна рано или поздно пересечь прямую. Дэн д'Аржантайль всегда и всюду шел по прямой. Он ходил пешком, потому что у каждого из д'Аржантайлей была своя шикарная машина, и еще он утверждал, что непременно прославит свое имя, собственно имя - вопреки фамилии. И ему это удалось, ему всегда все удавалось - по крайней мере, я свято в это верила до разговора с бородатым компьютерщиком.