Евгений Велтистов - Мир приключений. Ежегодный сборник фантастических и приключенческих повестей и рассказов

2 августа 1956 года к ним присоединился еще один — палеолитическая (древнего каменного века) стоянка Сунгирь.

Сунгирь — местное название ручья и оврага, по которому этот ручей протекает. Пожалуй, это имя и осталось бы известным лишь жителям близлежащей деревни, если бы не события, которые там развернулись. Ученые определили возраст стоянки в 25 тысяч 500 лет. После многолетних раскопок на Сунгире были обнаружены следы людей высокой культуры. Открытие и исследование стоянки были совершены доктором исторических наук, профессором О.Н. Бадером.

Экспедиция на Сунгире стала своеобразной школой гражданственности, школой воспитания патриотов своей земли. Здесь через тяжелый труд, требующий терпения, настойчивости, физической выносливости, студенты, школьники из разных городов страны приобщались к настоящей науке. В беседах с известными учеными ребята учились серьезному отношению к делу. Здесь, на Сунгире, в обстановке доброжелательности каждый мог проявить себя. Одного, особо отличившегося, Бадер никогда не забывал поблагодарить, другого — вовремя поправить, третьему — помочь принять правильное решение.

Недаром за время раскопок на Сунгире больше десяти человек стали кандидатами наук, многие закончили университеты, опубликовали статьи в научных журналах, книги. Но и те, кто не стал археологом, унесли с собой в жизнь песни у сунгирских костров, задушевные разговоры о смысле человеческой жизни, любовь к родной земле.

Рассказ о событиях на Сунгире, свидетелем которых мне довелось быть, не надо воспринимать сугубо документально. Мне хотелось, призвав на помощь художественный вымысел, передать ребятам ту атмосферу творческого поиска, теплоты и дружбы, которая царила на стоянке. Хотелось мальчишкам и девчонкам, вступающим в жизнь, дать, может быть иным впервые, понятие ценностной культуры своего народа, которые надо беречь, как зеницу ока.

Дома Алеша радостно крикнул прямо с порога, что у него начались каникулы, которые — это он сам высчитал! — продлятся девяносто шесть дней!

— И столько дней ты будешь играть в футбол? — лукаво спросила сестра Маша, раскрывая замыслы брата, и с важным видом откинула на спину две короткие косички с красными бантами. Карие глаза ее блеснули.

— Молчи, вакса, — шикнул брат, зная, что сестренка не любит, когда над ней подшучивают: мол, не умылась утром, вот глазки и остались черными.

— Мам, что он? — побежала Маша в кухню.

— Слышу, слышу. Не ссорьтесь. Поздравляю тебя, сынок, спереходом в следующий класс. А как провести лето — решим, вернее, я уже решила: нам выделили семейную путевку в дом отдыха, на Азовском море. Кто «за»?

Мама весело обвела всех взглядом. Отец поднял обе руки.

— А вторую зачем поднимаешь? — подлетела дочка. — Одной хватит! — И стала клонить руку вниз.

— Я, конечно, «за», — шутливо сопротивлялся отец, — но вторая рука — это еще одно предложение.

— Какое?

— Сейчас все объясню. Тебе письмо, Алеша, там, на столе.

— Мне? Откуда?

Сын по-быстрому снял школьную форму, переоделся в тренировочные брюки и привычно отмахнул ладонью светлый чуб. Когда сестренка видела этот жест, то смеялась: «Кто кого так научил прилизываться — Пушок тебя или ты кота?» Анатолий Васильевич смотрел на оживленное лицо сына и радовался: как-то незаметно у них вырос сероглазый лобастый парнишка, как говорила мама, «вылитый отец». В табеле успеваемости у сына четверки, как солдатики с ружьями стоят, и по русскому вытянул.

На столе, за которым Алеша учил уроки (и где вчера на скатерти, конечно нечаянно, поставил бурое пятно акварельными красками), конверта не было. Эх, папа! Любит пошутить: тут только камешек. Но отец подтвердил, что это и есть весточка, только не от современного, а от древнего человека. Сын повертел странный предмет, недоумевая, как же можно такое письмо читать. Отец, усевшись поудобнее на диван, что означало — будет разговор важный, пояснил, что, разумеется, древний человек не опустил камешек в почтовый ящик, а, скорее всего, оставил его где-нибудь у костра. Не одна тысяча лет прошла, пока нашел его один знакомый археолог и прислал для школьного музея. К тому же зовет в экспедицию. Анатолий Васильевич протянул конверт, на котором в самом деле стояло: «Краеву А.». Попробуй разберись, где Анатолий Васильевич, а где Алексей Анатольевич.

С папой в экспедицию — ура!

Алеша заговорил о камне-письме, но мать, едва взглянув на камешек, сказала, что это просто-напросто обыкновенный обломок. Отец через увеличительное стекло показал мелкие и ровные зазубрины, которые шли по краям. Конец узкого треугольника кто-то старательно заострил. Нет, это не был обычный обломок. Его явно касалась рука человека. Это был скребок. Мать углубилась в телепрограмму, давая понять, что разговор ей неинтересен. Отец взглядом показал сыну, что ему предстоит уговорить маму. Но как это сделать, если только сейчас они все вместе решили ехать к морю, отдыхать, по словам мамы, «как все люди»?

В комнате нависла тишина. Отец подошел к маме, сел рядом, взял за руку и заговорил тихо, словно извиняясь, что не в силах загорать у моря, когда такое интересное дело намечается, он просто позеленеет от тоски.

Маша вдруг представила себе, как папа вместо коричневого от загара становится зеленым, и быстро нарисовала на листке бумаги фломастером зеленого человечка, а над ним зубастую, как акула, тоску с круглыми красными глазами. Взглянув на рисунок, мать даже не улыбнулась, думая о своем.

— Нашли чем заняться, — произнесла она наконец, — сиди на одном месте и копай лопатой. Скучно и никакой пользы для здоровья.

Вот ведь у мамы как получается: такие слова подберет, что Алеше чуть было и вправду не расхотелось ехать в экспедицию.

Отец оценил красноглазую тоску, подмигнул дочери, а сам, по-чемпионски расправив плечи, сказал маме, что он здоров, как мамонт, и в отдыхе не нуждается. Спор кончился тем, что мама с Машей поедут к морю, а отец с Алешей в экспедицию.

Когда настал час отъезда и отец стал укладывать рюкзак, мама, пришивая вечно недостающую пуговицу к Алешиной рубашке, давала советы, чтобы не забыли зубные щетки, полотенца, носки и другие мелочи, без которых, по ее мнению, жить в экспедиции будет просто невозможно.

Особенно ее беспокоило, чтобы Алеша не «ходил босиком по траве: так и на змею наступить можно. Ох, уж эти мамы! Им всюду мерещатся опасности. Сын хотел было возразить, мол, там, куда они едут, и змеи-то не водятся, но отец опередил его, сказав, что они наденут кеды не только на ноги, но и на руки, лишь бы их дорогая мамочка не волновалась…