Евгений Велтистов - Мир приключений. Ежегодный сборник фантастических и приключенческих повестей и рассказов

— Хватит, — оборвал его один из чемпионов.

— Он хочет успокоить нас компотом, — вяло подхватил другой.

— Обозвал бродягами, — слегка скривил губы третий.

— Вот что, Ростик, — Макар Гусев приподнялся на локте, — еще одно обидное слово — и мы переходим к другому тренеру.

Ростик, повидавший немало «чудес» в своей спортивной жизни, застыл с раскрытым ртом.

— Попрошу соблюдать больничный режим, — заявил решительно тренер. — Я должен поставить диагноз… Завтрак принесут в палату…

Один только Сыроежкин объявил, что он совершенно здоров и скоро все остальные поправятся, но голос был у него не очень уверенный, и ему не позволили встать с постели.

Доктор и физрук вышли на веранду, тихо притворив за собой дверь.

— Какой тут диагноз?! — шипел красный от возмущения Ростик. — Обычная спортомания! — Ростик понимал, что его отчет в министерство о новых методах тренировок неожиданно провалился.

— Что-то спортом здесь не пахнет, — задумчиво произнес доктор. — Мания есть, согласен, эта болезнь серьезная. Скорее всего, их поразил вирус. Но почему так внезапно? И что это за вирус?

— Эй, мальчишки! — позвала Электроничка, заглянув в открытое окно. — Что с вами, мальчишки?

Шесть больных не шевельнулись.

Окна палаты облепили волейболистки команды Эли.

— Ой, смотрите, девочки, они — как мумии… уморились, бедняжки!.. Пусть знают, как с нами сражаться!.. А может, это всерьез? Может, заболели? Может, мы во всем виноваты?…

Новости о вчерашних победителях разносились по лагерю с быстротой полета мяча. Чемпионы за дополнительное какао дали осмотреть себя и прослушать легкие. За пончики согласились измерить давление на руке. А за анализ крови из пальца потребовали купание перед обедом. Но какое уж тут купание, когда диагноз неясен! Пришлось кровь брать чуть ли не силой.

— Эй, кто-нибудь? Вы живы?… Чего молчите? Скажите хоть слово! — шепчут в окно девчонки после ухода доктора.

Кто-то из больных чихнул, вяло произнес:

— Убирайтесь!

— Ой, кто это? — взвизгнули Бублики. — Кажется, в очках… Профессор очнулся! Или он бредит?…

— Ничего я не брежу. — Профессор чихнул еще раз.

— Он не бредит, он живой! — обрадовались девчонки. — А почему ты такой грубиян, Профессор?

Профессор демонстративно повернулся к стене.

Гусев присел на постели, ткнул пальцем в окно, загоготал:

— Смотрите, вся команда явилась! Даже Нинка приплелась… Что, охота поглазеть на чемпионов? Теперь вам до нас далеко… Давайте фотографируйте, берите интервью, влюбляйтесь. Для стенной печати мы согласны… — И он небрежно откинулся на подушку.

— Макар, тебе не кажется… — начала было, вспыхнув, Нина, но Сыроежкин перебил ее:

— Не Макар, а Макар Степанович! — И пояснил свою мысль: — Я стараюсь быть серьезным, но… не могу. Макар Степанович болен.

— Макар Степанович! — Кукушкина тряхнула косичками.

— Ну?

— …Вы серьезно больны?

Макар махнул рукой.

— Спела бы ты нам чего-нибудь повеселее.

От такой наглости у Зои округлились глаза. Света вступилась за подругу:

— Может, прикажете хором?

— Кто этот умный подсказчик? — спросил Гусев, не оборачиваясь к окну.

— Светка, — мгновенно ответил Чижиков-Рыжиков. — Которая подвернула ногу.

— А-а, — Гусев зевнул, — избушка на курьей ножке. Тоже приковыляла… Слушай, ты, Светка…

— Не Светка, а Светлана Ивановна, — поправила Нина.

— Ивановна… — Гусев осклабился. — Пусть сначала покажет, какая она Ивановна!

— Первая женщина-космонавт, которая высадится на Марсе, — пояснила Нина.

Гусев расхохотался.

— На Марсе? Светка? Это точно! Первое марсианское привидение…

Волейболистки переглянулись, пошептались, и этот тревожный шепот, словно свежий ветерок, мгновенно ворвался в палату. Чемпионы зашевелились, приподнялись с подушек, а Сергей улыбнулся Майе.

— Не обращайте на них внимания! — звонко сказала Майя. — Они совершенно здоровы… Просто валяют дурака!

— Нет, — возразила Электроничка, вглядываясь в лежащего Электроника. — Они больны. Здоровые не валяют дурака.

Макар сел в постели, взял в руки подушку.

— Это мы-то больные?! — крикнул он. — А ну, ребята, покажем пас! — и метнул свою подушку в Профессора.

Профессор успел кинуть свой тугой снаряд Сыроежкину, взял подачу Макара. Подушки полетели по палате, сея в воздухе пух и перья, гулко шлепаясь в вытянутые ладони. Подушки, мягкие, теплые подушки, хранительницы снов и бессонных мыслей, — их с отчаянной веселостью гнали сейчас по замкнутому кругу, превращали в бесформенные комки, выбивали из них все воспоминания.

— Перестаньте хулиганить, — сказала, входя в палату, нянечка. — Кто подметать-то будет?

Подушки тотчас оказались на месте, игроки нырнули под простыни.

Нянечка, моргая, разглядывала висящую в воздухе серебристую пыль.

— Совсем будто малые дети…

— Первый признак эговируса, — сказал, появляясь, доктор. — Апатия вперемежку с дурашливостью и душеленостью!

Макар высунул голову из-под простыни:

— Да мы больные, что ли?

— Больные, — ответил врач. — Вас едет обследовать комиссия.

Он прикрыл дверь и наклеил на ней грозное предупреждение:

КАРАНТИН! ЭГОВИРУС!

ПОСТОРОННИМ ВХОД ЗАПРЕЩЕН!

Ох, и напереживались девчонки, наблюдая в окна различные сцены. Что только эговирус не делает с нормальными людьми! Жалко даже…

А тут еще вылезла из кустов мелкота из младших отрядов, стала носиться возле карантинной дачи, выкрикивая хором:

Да, пошла гулять по свету песенка, сочиненная каким-то шутником в Сережкином дворе.

Девчонки прогнали дерзких куплетистов. Пусть отдохнут мальчишки. Может, придут в себя…

— Элек, — шепотом позвала Электроничка, — лезь в окно.

— Зачем? — ответил Электроник.

— Подышим свежим воздухом. Решим, как вам вылечиться.

— Не хочу, — последовал ответ.

— Что же ты делаешь лежа? — недоумевала Электроничка.

— Я исследую новый метод робототехники, — пояснил электронный мальчик. — Под условным названием «Эл-элечка…»

— Эл-элечка? — Электроничка дернула плечом. — Что за глупости? При чем тут я?

— Ты — новое направление в кибернетике, — пробормотал Электроник.

Гусев в одних трусах прыгнул на середину комнаты и затрясся на месте, будто в лихорадке.

— Эл-элечка!.. Ой, держите меня! — кричал он. — Сейчас я лопну! Эль-эль-элечка!

Вбежавший врач уставился на него.

— Держите меня! — кричал Гусев, приплясывая. — Эль-эль-эль… Эль-эль-элечка!..

Врач, раскинув руки, пошел на него. С другой стороны приближался Ростик. Гусева уложили.