Владимир Городов - Круг Девятирога

– С полчаса назад это было. Сержант Ради вывел отделение новобранцев на утреннюю пробежку. Бегут они, стало быть, по центральной площади. Глядь – мужик лежит на земле. Ну, думают, пьяный. Ан, нет: пьяные-то всё больше нараскоряку валяются, а этот – столбиком. Ближе-то подошли – а это Муму в отключке полной, да ещё и зашнурован от подбородка до самых пяток. Сивушного запаха нет. Да и несолидно бы при такой-то должности. Ну, понятно, развязали его, в сознание привели. А он и вспомнить-то ничего не может, только глазами хлопает да руками разводит. А под верёвку-то записочка заткнута. Ради, конечно, как положено, доложил обо всём по команде. Как до меня дошло, так я и распорядился Совет собрать.

Члены Совета с нетерпением ждали моего прихода. Муму, похоже, уже не в первый раз рассказывал:

– Иду, стало быть, к стойлам риковым, которые на Речной улице ныне строим. Думаю, сколько ещё досок надобно, да крепежу, да инструменты какие потребуются. И вдруг – раз! – и уже, значит, Ради меня по щекам хлопает. И тело всё затекло – не пошевелиться! А как я с Речной на площадь попал – убей, не помню!

На столе лежала та самая записка – кусок похожей на бересту коры с нацарапанными на ней рунами.

«Лад-лэд Апри! – прочитал я вслух. – Пока это только предупреждение. Я не хочу жить затравленным зверем на этом поганом острове. Да и тебе моё присутствие радости не доставит. Я предлагаю безоружный поединок до полной победы с лучшим бойцом твоего ладства сегодня в полдень на площади. В случае моей победы ты обязуешься живым и невредимым переправить меня на материк. Белый флаг над главным зданием будет означать, что ты согласен и даёшь слово лэда, что так и будет. Иначе я буду вынужден каждую ночь убивать по одному твоему подданному. Видо».

– Вот мерзавец! – возмутился Петя. – Сейчас подниму гвардию. Прочешем лес, найдём этого…

– Не стоит, – возразил я. – Слишком мало у тебя людей для того, чтобы джунгли прочёсывать. А если это действительно «полуночный призрак», человек из спецслужбы, то подозреваю, что твои бойцы в двух шагах от него пройдут и не заметят.

– Я замечу, – сказал Джой. – Я неплохой охотник и, думаю, сумею его выследить.

– Джой, я не ставлю под сомнение твои охотничьи таланты. Однако охота на зверя и охота на человека – разные вещи. И боюсь, что этого Видо как раз на людей и натаскивали.

– А если Аррутара попросить? – предложил он. – Уж сипсы-то быстрёхонько его найдут!

– Найти-то, скорее всего, найдут. Но сколько Синих Псов могут поплатиться за это жизнью?

– Так ведь людей-то жальче…

– Да, людей жаль ещё больше. Поэтому я решил принять его вызов.

– Правильно! – обрадовался Петя. – А я его тут встречу с полудюжиной автоматчиков!

– Никаких автоматчиков! Если я поднимаю флаг, то это означает, что я обещаю ему неприкосновенность, что я даю слово лэда.

– Но народ-то об этом не знает! – приглушённым голосом сказал Петя.

– Достаточно того, что об этом знаю я.

– Ну тогда хотя бы разреши мне лично ему шею свернуть!

– Этот Видо напал на моего подданного, пренебрежительно отозвался о Априи и пытается меня шантажировать. Я считаю это личным оскорблением и сам отвечу наглецу. К тому же он пробрался на остров с намерением меня убить. Вот пусть и попробует.

Конечно, это была не война, и о поединке не распространялись. Однако, как известно, даже вся земля слухом полнится – что уж говорить о маленьком островке! К полудню на центральной площади было не протолкнуться. Цепочка гвардейцев, отгораживая большой круг в центре, с трудом сдерживала одесситов. Ещё две цепочки держали свободным проход, по которому уверенно и не спеша шёл Видо, не обращая и малейшего внимания на раздающиеся из толпы гневные крики. Я вышел ему навстречу. Едва мы сошлись глаза в глаза, шум стих.

– Ты подобрал мне соперника? – спросил он вместо приветствия.

– Подбирать нет необходимости. Я сам могу постоять за свою честь.

– Не ожидал, – произнёс он совершенно бесстрастным голосом. – Но тебя не смущает, что ты лад-лэд, а я – никто?

– Нет.

– Меня тоже это не смущает. Смущает меня другое: кто после поединка откроет Врата?

– Я открою их заранее. Однако не уверен, что тебе придётся ими воспользоваться.

– Я в этом был бы вполне уверен, будь у меня другой противник. Я верю слову лад-лэда. Чернь же мне ничего не обещала. Переживёт ли слово своего хозяина?

– Если этот человек победит в поединке, он должен беспрепятственно покинуть остров через Врата! Это приказ! – громко обратился я к окружающим и, повернувшись к шпиону, спросил: – Ты удовлетворён?

– Да.

По моему распоряжению техники принесли и смонтировали прямо на площади один из порталов. Это заняло некоторое время, в течение которого Видо с закрытыми глазами сидел в центре круга в позе медитирующего. Я включил аппарат, и его проём привычно замерцал, открывая проход в иные широты. Петя установил возле портала пост из двух автоматчиков, и я вернулся в центр площади.

– Что с той стороны? – спросил Видо.

– Материк. Как и было в твоих условиях.

– А точнее?

– Сориентируешься на месте. Если попадёшь туда.

– Постараюсь. Начнём?

Я кивнул.

– Рад, что ты предоставляешь мне возможность вернуться с выполненным заданием, – сказал Видо, и впервые за всё время его губы чуть дёрнулись в полуулыбке-полуусмешке. После этого он напал на меня.

Благодаря ежедневным тренировкам в боевой транс я уже мог входить в любой момент по своему желанию, что и не замедлил сделать. Окружающий мир вновь приобрёл тягучесть, но движения Видо ничуть не замедлились: это состояние и для него не было секретом.

В этом бою я впервые ощутил, как могут мешать излишне накачанные мышцы: соперник оказался более проворным. Мне пришлось предельно сконцентрироваться, чтобы не пропустить ни одного из градом посыпавшихся ударов, зачастую весьма коварных. Стиль ведения боя был мне незнаком и не напоминал ни один из тех, что я знал. Видо передвигался удивительно пластичными непредсказуемыми рывками, нанося удары руками и ногами из самых, казалось бы, неудобных положений. Это был серьёзный соперник, здесь я ещё не встречал бойца такого уровня. На три-четыре его атаки я едва успевал отвечать одной. Пару раз на его контратаках я пропустил по весьма болезненному удару, в то время как мои удары Видо неизменно блокировал либо уходил от них. Однако одно несомненное преимущество я всё же имел. Я не уставал и мог вести бой как угодно долго, а мой противник, рассчитывая очень быстро расправиться со мной за счёт мощного натиска, полностью выдохся уже через несколько минут. Об этом я догадался, когда он, словно ища пути отступления, бросил короткий взгляд в сторону портала. В таком бою и этого краткого мига бывает более чем достаточно: чуть отвлёкшись, он тут же пропустил удар ногой в грудь, который отбросил его на пару шагов. Видо уже почти упал навзничь, но в самый последний момент одновременно ударил по земле руками и ногами и, сделав невероятное сальто назад, вновь очутился на ногах. Я было решил, что он вознамерился сменить стиль боя, потому что теперь он стоял в иной стойке: ноги полусогнуты, правая рука направлена на меня «лапой тигра», ладонь левой руки – на предплечье правой, чуть пониже локтя. Сделал шаг в мою сторону. Второй. Что-то странным мне показалось в его поведении, но раздумывать времени не было. Упав на руки, я крутанул тело и обеими ногами сделал подсечку. Видо рухнул и больше не встал. Лежащее на земле тело уже не имело ничего общего с жизнью. Это меня удивило: слишком сложный был поединок, чтобы окончиться так просто! Не мог он умереть от такого удара!