Александр Маслов - Око Арсиды

– Дальний разведчик «Тезей»… – пропел автомат контрольной службы, монотонно перечисляя технические характеристики звездолета, которые беззвучно подтверждал бортовой компьютер. После недолгой паузы машина потребовала идентификационные данные владельца.

– Ого, – переглянувшись с Ивалой, заметил Быстров. – Пограничные правила у них сильно изменились.

Он приложил личный браслет к считывающему устройству, и после секундного раздумья пристианский автомат проговорил:

– Чрезвычайно приятно, господин Быстров. Назовите цель вашего пребывания на Присте.

– Черт бы вас, – выругался капитан, откинувшись на спинку кресла.

– Фашисты, – подтвердила Ивала. – Цель пребывания, ваши намерения! Вкусы, взгляды, привычки! Вечно в душу лезете!

– А? – машина не могла понять фразы, произнесенной на русском.

– Моя цель – личная встреча с императрицей Ариеттой, – внятно произнес Глеб.

– С императрицей… Вы уверенны? – в голосе автомата появились нотки растерянности.

– Абсолютно, – подтвердил Быстров.

Огонек на терминале потух. Автомат не дал параметров подлетных коридоров, не зачитал правил нахождения на орбите – он просто выключился. Лишь через некоторое время в углу главного экрана появился пристианец в синей с малиновыми вставками форме и вежливо представился:

– Старший офицер Имперской Безопасности Грэролл. Господин Быстров, посадка на планету вам разрешена. Примите, пожалуйста, координаты посадочной площадки и параметры дозволенных зон.

Навигатор «Тезея» беззвучно проглотил длинный ряд цифр. Не прибегая к помощи техники, Глеб догадался, что посадку предоставляли на закрытом космодроме к западу от Элсинэи, и при новой императрице остававшейся главной столицей империи. Это означало, что он сможет посадить там «Тезей», не прибегая к услугам орбитального катера. Но так же слова офицера безопасности прямо указывали: «Тезей» имеет право сесть там и только там.

– Господин Грэролл, одна деталь… – Глеб задумался, стоит ли сообщать пристианцу о Леглусе и сопроводительных документах или приберечь этот всеимперский сюрприз на потом. После коротких раздумий решился: – У нас на борту находится человек, которым вне сомнения заинтересуется ваша служба, а так же хранители Порядка и Права. В не столь далеком прошлом он покушался на жизнь императрицы. В предварительном расследовании его вина в этом преступлении и многих других определена герцогом Саолири, что подтверждают имеющиеся у меня документы.

– Герцогом Саолири? – взгляд пристианца скользнул куда-то в сторону и заметался в растерянности.

– Именно так. Поскольку преступник – не ординарный гражданин, а именно маркиз Леглус, герцог Саолири счел, что судьбу его может определить только имперский суд или сама императрица.

– Спасибо, капитан. К месту вашей посадки мы вышлем специальный флаер, – скрывая эмоции за напряженными мышцами лица, сказал офицер. – Пожалуйста, не выходите из корабля до прибытия наших людей.

Едва изображение пристианца растаяло, терминал еще раз замигал зеленым огоньком.

– На связи «Острие Славы», – уведомил тихий голос.

Быстров и Ваала одновременно повернулись к боковому экрану обзора. Бортовой компьютер определил источник сигнала и включил оптическое увеличение. Осколком тьмы заслоняя звезды, из-за Ворот Оро выплыла черная пирамида – непостижимы корабль Детей Алоны. В туже секунду Глеб почувствовал, будто кто-то смотрит на него. Когда он повернулся к главному экрану, то увидел бледное и ангельски красивое лицо Эроилы Роас.

– Хранит вас богиня, капитан, – произнесла Роас, мельком оглядев рубку «Тезея». Она лишь на мгновенье задержала зрачки-звездочки на Ивале и, не заметив Шурыгина, повернулась к Быстрову. – «Острие Славы» приветствует вас!

– Вы прекрасны, Эроила. Рад снова вас видеть, – ответил Глеб. Хотя присутствие черной пирамиды в окрестностях Присты радости у него не вызвало, сам вид эльвики тронул волну единственно приятных воспоминаний, унесенных с эльвийского звездолета.

– Удивительное совпадение, мы прилетели несколько часов назад, – сообщила Роас. – И вы, господин Быстров, появляетесь неожиданно после такого же неожиданного бегства.

– Это не было бегством. Всего лишь я не люблю сидеть долго на одном месте, – слукавил Глеб, не желая объяснять истинные причины отлета с Присты.

– Неужели и в этот раз вы не задержитесь здесь? – черные брови на бледном лице Эроилы вопросительно изогнулись. – Через восемь дней в Арсиде мы празднуем Элэ Ваоное. Было бы приятно видеть вас во время торжества.

– Не знаю, что будет через восемь дней, но если представится возможность, мы непременно встретимся на празднике, – отозвался Глеб, не спеша связывать себя обещаниями.

– Думаю, мы встретимся еще раньше: в ближайшее время во дворце императрицы, – эльвийка улыбнулась холодной, в тоже время обольстительной улыбкой, в бледно-голубых глазах сверкнула дразнящая искорка. – Ведь вы же не посмеете не почтить визитом Ариетту? И, надеюсь, вы не собираетесь прятаться от общества Детей Алоны?

– Я страдаю от нетерпения видеть ее, а теперь и вас, капитан Роас. Извиняюсь, но мне придется отвлечься – мы выходим на орбиту.

– Я это вижу, – проговорила эльвийка, испытывая его взглядом.

– Тогда до встречи во дворце, – раньше, чем изображение Эроилы растаяло среди звезд, Быстрову показалось, что за ее спиной возникла высокая фигура Каилина.

– С чего бы у нее желание встретиться с тобой? – Ивала все еще смотрела на боковой экран, вслед угольно-черному «Острию Славы», проплывавшему за Верхней орбитальной базой.

– Раньше, она напоминала мне Снежную Королеву из старой земной сказки, а теперь она будто оттаяла, – проговорил Быстров, вводя новые параметры торможения. – Ты случайно не знаешь, что такое Элэ Ваоное?

– Если она говорит о Элэ ифис ол Ваонэ, то древний обряд изгнания чудовищ. Он проводился единой Церковью Галии в память об освобождении святой долины Дохо от полуразумных существ, обладавших жестоким нравом. Насколько мне известно, это же событие почитали Дети Алоны, – Ваала задумалась, поигрывая длинной прядью волос. – Но ритуал они проводили иначе. Их девушки с холодным оружием выходили на охоту за некоторыми опасными зверями лесов Дохо, виды которых определялись раскладом особых знаков на костяных пластинах. Кроме зверей жертвами могли стать и люди, не разделяющие их верования. Затем, определенные жрецами победительницы схватки, имели право выбрать любого мужчину, первого в своей жизни, и получить на год особый статус первых воительниц Алоны, даровавший значительные привилегии и право владеть рабами. Не знаю, что изменилось за тысячи лет, но тебе не следует с головой погружаться в их Элэ Ваоное. Лучше вообще проигнорировать приглашение твоей Снежной Королевы.