Феликс Дымов - Аленкин астероид

Мы все знали, что Стае обожает горный туризм.

- Алена! - Он приоткрыл один глаз. - Стакан горлодера - и я навеки прославлю тебя лучшей девочкой Пятого микроквартала!

Я сбегала на кухню, поздоровалась с тетей Кимой. Нацедила цитрусовой шипучки жуткой концентрации, со льдом.

- Тебя когда-нибудь погубит гурманство, - заметил дядя Исмаил, выдвигая на середину комнаты стул.

- Но не прежде, чем я успею насладиться жизнью! - отпарировал Стае, кидая пустой стакан на услужливую спину киберподноса. - Многие обедняют свою жизнь из-за неумения желать. А кто желает сильно, тому подает небо.

Стае вскочил и галантно протянул руку тете Светлане, спланировавшей с высоты в лоджию. Она отстегнула гравипояс. Сбросила с лица защитный полушлем.

- Привет, мальчики. Здравствуй, Алена. Мы спорим от нечего делать или ничего не делаем от того, что спорим?

- Это очень сложно, Света, особенно натощак! - Дядя Исмаил наморщил лоб. - К тому же, я сделал важное наблюдение: небо выбирает достойных для своих подарков.

Стае довольно ухмыльнулся.

Из кухни выглянула тетя Кима:

- Никто не будет возражать, если мы сядем за стол?

- Неужели ты видишь среди нас ненормальных? - удивился дядя Исмаил.

Я сразу же занялась маринованными бульбашками. Тетя Кима и дядя Исмаил заботливо подкладывали на мою тарелку то того, то другого. И я мела все подряд, будто ушла из дому не утром, а, по крайней мере, неделю назад. Насытившись, отсела в уголок, за декоративную цветочную стенку, взяла горсть соленых орешков - хрусть да хрусть! И не видно меня, и не слышно зачем о себе лишний раз напоминать? У взрослых свои разговоры. А в этом доме как раз любят поговорить со вкусом и удовольствием...

Тут во мне мысли разные забродили. Про то, что художница Ежа Лутинен выставила крохотный пейзаж, на котором сошлись вместе зима и весна. То ли "Вишневый снег", то ли "Вишни в снегу"... Лепестки как снежные звездочки. Снежинки нектаром пропитаны... Да, вспомнила: "Цветы снега", вот как! Ни папу, ни маму на выставку не дозовешься, вечно они заняты, а по видео совсем не то впечатление. Придется опять просить дядю Исмаила. И сделать это до возвращения Алика, потом будет некогда: мы с его отцом поедем охотиться на эльсов. Кстати, Алик мне письмо должен: я ему три написала, а он только на два ответил, телеприветами отделывается. Мы же договаривались: телеприветы не в счет!

А вчера я у незнакомой девочки увидела незнакомый значок: две крылатые сандалии на цепочке. Я как раз недавно фильм о Степане Разине посмотрела его царь в похожие железины заковывал - и потому спросила:

- Это что, кандалы?

- Много будешь знать, скоро состаришься! - ответила воображуля, презрительно фыркнув мне прямо в лицо. - Проходи!

Взяло меня любопытство. Я в Архив Времен к тете Свете - не было в древности такого значка. Я в Информцентр - и тут выяснила: это даджболисты, которые в летающий мяч играют, к своему юбилею выпустили. Попробуй догадайся!

Кончились у меня орешки - и мысли кончились... Уже неделя как дядя Исмаил подарил мне астероид, а дни обыкновенно текут, ничего со мной не происходит, будто у каждого на Земле есть собственная планета! А такой вот незнакомке с сандалиями даже нагрубить человеку ничего не стоит. Жалко мне стало себя, одиноко - уж не знаю, чего бы я натворила в этот момент, если бы не сигнал телевызова:

- Кто бы это мог быть? - Стае выбрал из вазы длинную леденцовую трубочку и принялся посасывать через нее свой "горлодер".

- Если меня - меня нет! Хватит на сегодня! - Дядя Исмаил пригнулся, чтобы его не видно было из-за спинки стула.

Тетя Кима укоризненно посмотрела на него и кивком головы приказала телестене включиться. На экране появилась мама.

Из-за ее плеча высовывалась жалкая Тунина физиономия.

- Привет честной компании! Целую, Кимуля, рада тебя видеть! А с тобой, милый братец, придется поговорить серьезно. Хорошо, конечно, что у тебя столько свободного времени.

А все же не мешало бы изредка доставлять ребенка домой.

Я уж не требую - вовремя!

- А который теперь час? - спросил дядя Исмаил, прикидываясь простачком.

В ответ Туня многозначительно поскрипела динамиком, и я поняла: срок моего возвращения давно истек.

- А я и не заметил! Ну, не беда, сейчас прибудем Или, может, вы к нам присоединитесь?

- Нет уж, уволь, мы подождем здесь. Поторопитесь.

- Уже идем! - заверил маму дядя Исмаил, не трогаясь с места.

- И между прочим, прекрати издеваться над автоматами.

Для того их люди и изобретали?

- Уже нажаловалась? Ну, бабуля... - дядя Исмаил погрозил экрану кулаком, и Туня выскочила из кадра.

Экран померк...

- Ах, как некстати! - Дядя Исмаил неторопливо допил ананасный сок, взял меня за руку. - Но я скоро вернусь. Вот только ее отвезу. Сразу-сразу...

- Да я одна, дядя Исмаил. -предложила я, заглядывая ему в глаза. - Тут же близко, какая-нибудь тысяча километров...

Хотя дорога действительно пустяковая - гравистрела с одной пересадкой и аэроход над заливом, я, разумеется, предложила невсерьез. И очень бы обиделась, если бы дядя Исмаил послушался. Но он сердито свел брови:

- Глупости! Когда это я упускал возможность проводить тебя домой? Выкатывайся!

Тетя Кима встала. А у меня, как назло, каблук прилип к полу - я нечаянно наступила на ириску. Пока я отлипала и наблюдала, как пластик-поглотитель всасывает сладкое пятно, то немножко застряла А у двери поневоле замедлила шаг - дядя Исмаил держал обе тети Кимины руки и быстро, несвязно бормотал.

- Я хотел сказать тебе завтра... Завтра готовился сказать... Но такая штука - опять на дежурство. Подменная вахта...

- Сам, поди, напросился.

- Да что ты, Валера Чикояни из нормы выскочил...

Один наш, из стартовой команды. Тобольчик попросил подменить

- Ты, по-моему, оправдываешься? С чего бы вдруг? Уж не заболел ли сам?

- Я завтра все сказать собирался! - Дядя Исмаил упрямо замотал головой. - Про нас с тобой.. И вообще... А теперь, понимаешь, не выйдет завтра. Извини, сегодня придется, можно?

Мне стало обидно за дядю А на эту глупую тетку Киму я разозлилась вконец: так человеку терять себя позволяет!

Я и то сразу поняла, что он хочет сказать. А она глазами хлопает, притворяется, будто ни о чем таком не догадывается.

Дядя Исмаил все больше запутывался. И от растерянности, забыв отпустить тети Кимины руки, теребил ее пальцы. И казалось, худел на глазах, хотя куда уж больше!

Я прямо извелась, стоя на пороге, словно снова ириской к полу приклеенная. Ну все же совершенно не так делается!

Оба неправильно себя ведут. В кино я много раз видела - надо взять и сказать: я тебя люблю, давай послезавтра поженимся. В крайнем случае, завтра после вахты, поскольку дежурство уже не отменить. И все. И нечего мучиться. Такие простые слова... А этот нескладень высоченный, космонавт мой несгибаемый, лепечет что-то жалкое, словами давится.