Михаил Тырин - Контрабандист

Задержанных по очереди выводили из зала на допрос к дознавателям. Моя очередь пришла довольно скоро. Допрос был не совсем допрос: отсканировали подкожный чип, спросили о роде занятий, да вот, собственно, и все. Это было еще не следствие, а попросту перепись задержанных и отфильтровка наиболее интересных персон.

Я, судя по всему, оказался интересной персоной. Во всяком случае, дознаватель едва заметно усмехнулся, когда увидел мое имя, и что-то неслышно сообщил своему помощнику.

Я понял, что мне вот-вот объявят о завершении моей миссии – не столь героической, сколь паскудной. Особенно радовало, что совсем скоро я доберусь до унитаза.

– Мы ничего не нашли, – это было первое, что я услышал, когда меня привели в штаб операции.

Одетый в штатское полковник с птичьим носом и пронзительными глазами-лазерами ходил взад-вперед передо мной и нервно теребил антенну рации.

– Какая досада, – отозвался я. – И чем я могу вас утешить?

Полковник посмотрел на меня так, словно я предложил ему руку и сердце.

– И вы еще спрашиваете?! – изумленно проговорил он. – Ваши кураторы ясно и четко заявляли, что их человек – то есть вы – обеспечит проникновение на объект и сбор доказательств.

– Мне кураторы ничего такого не говорили, – я простодушно развел руками. – Мне приказали открыть люк и ослепить локатор – вот и все. Вы, наверно, кураторов как-то не так поняли.

При других обстоятельствах я бы сейчас вовсю потешался над бестолковыми госчиновниками, которые даже понять друг друга не могут, не то что какое-то дело организовать. Но мне было как-то не до смеха. Нервотрепка продолжалась, и это было уже невыносимо.

– С полным перечнем приказов и инструкций по операции мы разберемся позднее, – заявил полковник. – И вашу роль мы уточним очень тщательно. А сейчас мы ждем от вас предложений, как от человека, владеющего информацией. И при этом единственного, кому мы здесь можем довериться.

– Какие предложения? Какая информация?! – Я уже хотел, чтоб меня вернули в общий зал к остальным задержанным. – Не надо мне доверяться, оставьте вы меня в покое!

– Вся наша операция – пустышка, если мы не получим доказательства. Ведь она была организована на основании вашего рапорта.

– Сочувствую от всей души. Но я не пишу рапортов и не планирую операций. Я писал отчеты о том, что видел. И все, понимаете, все!!! Я понятия не имею, что вы тут ищете. Надо вам – ищите, старайтесь, ломайте стены, допрашивайте персонал.

Я перевел дыхание. Полковник некоторое время раздумывал, меряя шагами комнату, потом остановился, искоса поглядев на меня.

– По-моему, вы нервничаете. О чем вы сейчас думаете?

– Я думаю о том, – внятно проговорил я, – что мой мочевой пузырь сейчас взорвется со страшной разрушительной силой. И тогда сотни невинных людей погибнут.

Полковник был так ошарашен, что не смог сказать ни слова. Просто показал жестом, чтоб меня отвели, куда прошу.

Мой бог, неужели я дома!

В аэропорту меня сразу пригрело робкое весеннее солнышко, и я даже замер от удовольствия. Но ненадолго. Бегом к такси… нет, к аэротакси! Скорей к моим девочкам!

Оранжевый флайер бережно опустил меня на крышу дома. Я даже не стал тратить время на покупку разных подарочков, поскольку был свято уверен – я сам и есть лучший подарочек!

Лифт, коридор, дверь… боже, какое счастье вернуться домой…

Дверь оказалась незапертой. Я вошел и первое, что увидел, растерянное лицо Луизы.

– Кролик… привет… – очень тихо произнесла она.

– Что случилось? – На меня словно ледяным ветром подуло.

Я прошел в комнату и тут же все понял. На диване по-хозяйски развалился Бинго, задрав ноги на мой журнальный столик. Его холуи в одинаковых пиджаках торчали по углам, как сторожевые башни. Где-то в дальнем углу съежилась перепуганная Снежана, одетая только в ночную рубашку.

Я как-то сразу понял, что они пришли не просто поговорить. Я точно знал, что грядет что-то страшное и нужно что-то делать, спасать положение. Только как? За моей спиной уже вырос серый пиджак, отрезав меня от двери.

– Грач… – буднично проговорил Бинго. – А мы как раз тебя ждем.

– Не могу сказать, что страшно рад, – ответил я внезапно охрипшим голосом.

Бинго энергично встал, прошелся по комнате.

– Что за дела, Грач? – спросил он. – Что за возню ты устроил за нашими спинами? Какие-то тайные переговоры, какой-то Ректорат, да еще и полицейские погромы. Это как-то некрасиво.

– Не понимаю, о чем вы, – обреченно ответил я.

– Ну да, ну да… – Он остановился спиной ко мне, уставился в окно. – Представляешь, как ты меня расстроил? Я-то думал – мы друзья, а ты бессовестно стучал на меня в полицию. Некрасиво это как-то, правда?

– Я никуда на тебя не стучал, – процедил я, и это было почти правдой.

– Ну, объясни тогда, что все это значит.

– Ничего не значит. Меня задержали вместе со всеми, а потом проверили и велели убираться домой. Вот и все.

Бинго некоторое время молчал, продолжая пялиться в окно.

– Красиво у тебя тут, – сказал он наконец. – Хорошее место. Небось кучу денег платишь за эту берлогу, да?

Я промолчал.

– И вообще, неплохо ты тут устроился. Вон какие у тебя цыпы водятся…

Он неожиданно подошел к Снежане и погладил по щеке. Затем вдруг вцепился пальцами в шею и поднял на ноги. Она всхлипнула, но даже не посмела сопротивляться.

Мне ужасно не понравилось, как он ее держит. Как-то слишком умело, очень специально, сумев всего двумя пальцами полностью взять власть над человеком.

– Ну, рассказывай, пернатый, как теперь все это понимать? И девочки послушают, да, куколка? – Он чуть качнул Снежану, и та вся закачалась – действительно, словно кукла. Я услышал, как за спиной начинает хныкать Луиза.

– Итак, с чего начнем? – продолжал Бинго. – Наверное, с того, что ты – федеральный стукач, ага?

– Нет!

Он едва заметно сжал Снежане шею, и та вдруг побледнела и начала сдавленно кашлять.

– Да, да, отпусти ее! – заорал я.

– Та-ак… – Бинго ослабил нажим, я вдруг увидел, что Снежана смотрит на меня умоляюще. – Рассказывай дальше, дружочек.

– Я не федеральный стукач, я агент полуправительственной организации Ректорат, – быстро заговорил я. – Это совсем не то, что вы думаете, я никого никому не сдаю.

– Как интересно! – усмехнулся Бинго. – Агент, который никого не сдает. Наверно, это плохой агент.

– Да послушайте вы! Ректорат интересует только экономика. Я всего лишь отчитываюсь – куда, каким маршрутом я направил тот или иной груз. И во сколько это обошлось. Я даже не называю имена заказчиков. А про ваши дела я и не заикался, там это никого не интересует.