Эндрю Свонн - Повелители сумерек

И хотя куртка скрадывала ее мускулатуру от талии и выше, облегающий комбинезон выставлял напоказ ее ноги. Но, подумав, Эви решила, что это не так уж бросается в глаза. Ноги бегуна-марафонца, ничего особенного.

На первый взгляд ее можно принять за уличного панка или же начинающую художницу.

Просунув руку за пазуху, Эви расстегнула специально расположенный слева в комбинезоне карман под мышкой. Из него получилась неплохая кобура. Эви сунула в карман свой «Мишков», а насадку-ствол — в глубокий карман на правой штанине.

Глядя в зеркало, Эви убедилась, что куртка сидит слишком плотно, отчего была заметна кобура. Ей пришлось расстегнуть молнию пониже, чтобы не выдать себя оттопыренной подмышкой. Патроны для «Мишкова» разместились в других карманах. Из рюкзака Эви прихватила с собой лишь несколько фальшивых удостоверений личности, пачку двадцатидолларовых бумажек, и черную магнитную карточку, которую она позаимствовала у убитого наемника.

Когда Эви стала засовывать в карман пачку банкнот, она обнаружила там небольшой пружинный нож с перламутровой рукояткой и выкидным лезвием. Пожав плечами, Эви переложила деньги в другой карман.

Сняв очки, она посмотрела своему отражению в глаза. Золотисто-желтые, они отливали зеленью сквозь разрез зрачков, глядя в упор на нее из зеркала. Так что же все-таки с ней происходит? Ведь уже несколько лет, как Эви не связана в Агентстве ни с какой секретной работой. Даже отдаленно выполняемые ею поручения нельзя отнести к разряду экстраординарных. Вся ее работа сводилась к нудному анализу геополитической обстановки и разработке планов на случай чрезвычайных ситуаций. Последнее «горячее» задание Эви выполнила шесть лет назад в Кливленде.

Тогда четырем пришельцам удалось затесаться в ряды черных представителей в правительстве США и все последствия этого случая уже давным-давно изжили себя, разве не так?

Именно тогда она последний раз слышала голос Фрея, вышедшего с ней на связь в качестве «Ангела».

Фрей вошел в спальню и встал у нее за спиной. Эви вернула на место очки.

— Неплохо, — одобрительно произнес он.

— И что теперь?

— Через пять минут, в шесть пятнадцать, мы пойдем с тобой по восточной Шестидесятой улице. На полпути между этим домом и мостом Квинсборо возле нас остановится такси. Мы должны сесть в него и не высовываться. Вот и все.

— Пять минут — превосходное время для того, чтобы Агентство сумело среагировать. — Эви, будто наяву, слышала, как полковник Абдель дает ей наставления доверяться собственному чутью, и сейчас чутье подсказывает ей, что дела ни к черту годные.

Но что она может поделать?

Эви шагнула назад, в гостиную. Фрей последовал за ней не сразу. Бросив взгляд через плечо, Эви заметила, что он поправляет одежду в шкафу, в котором она только что копалась. Фрей стоял к ней спиной и поднимал с пола брошенные ею кроссовки. Эви ожидала, что он просто собрался вернуть ей обувь, но вместо этого Фрей аккуратно поставил их в шкаф рядом с парой красных лодочек на высокой шпильке.

Обернувшись, он поймал на себе ее взгляд. Под щеткой усиков мелькнула растерянная полуулыбка:

— Некоторые собирают монеты. — Пожав плечами, Фрей выпрямился. — Твои кроссовки более чем равноценная замена для куртки Шелли.

«Интересно, — подумала Эви, — с какой же точки зрения. А еще любопытно, кто такая эта Шелли?»

Фрей закрыл шкаф и подошел к двери, где все еще, не спуская с него глаз, стояла Эви.

Внутреннее чутье подсказывало ей, что здесь явно что-то неладно, но то же самое чутье говорило, что на Фрея можно положиться. А еще внутренний голос нашептывал ей, что как только они расхлебают эту кашу, Фрей обязательно попытается затащить ее к себе в постель.

Эви кожей чувствовала, как в нем нарастает вожделение. Вполне цивилизованное и вполне серьезное вожделение, которое не могло исходить от предателя, собравшегося бросить ее на растерзание волчьей стае.

Однако он оставался частью происходящего и явно что-то от нее скрывал.

Перед тем как уйти, Фрей спросил:

— Когда в последний раз ты докладывала о себе начальству?

— Ты имеешь в виду радиосвязь?

— Нет, это для боевых операций. Я имею ввиду Хофштадтера, твоего непосредственного шефа.

«Черт, откуда ему все это известно?»

— За неделю до моего отпуска.

— Лично?

— Да.

— Не показался ли он тебе… — Фрей явно подыскивал нужное слово, — чем-то озабоченным? Нервничающим?

Эви призадумалась, но единственное, что ей припомнилось, это улыбающаяся физиономия Хофштадтера, когда тот напомнил ей о скором отпуске. Пухлый экономист-немец говорил ей, что она честно заработала отдых, и в течение всего разговора казалось, будто он усмехается себе под нос какой-то известной только ему шутке.

Об этом Эви и сказала Фрею.

В ответ тот только снова пробормотал себе под нос:

— Мне никак нельзя было уходить в отпуск.

Прошло пять минут, и Фрей повел Эви из квартиры. У лифта он произнес:

— Вниз.

Эви почувствовала, что пора повести разговор начистоту. Эви сделала шаг назад, уверенная, что если что-нибудь случится, она сумеет быстро вытащить свою «пушку».

— Неужели и впрямь это чистой воды совпадение, что ты оказался в нескольких кварталах от моего дома?

Казалось, Фрея это заботит меньше всего. Он по-прежнему стоял, повернувшись лицом к лифту, притопывая каблуками.

— Агентство всегда рассылает своих людей по всему городу, но я в отпуске. Будь я при исполнении обязанностей, меня бы тут не оказалось…

— Я тоже в отпуске. — Эви сделала еще один шаг.

Совсем рядом, справа от нее, располагался запасной выход, примыкавший к блоку лифтов.

Фрей умолк.

— Они напали на меня прямо в моей новой квартире…

Он обернулся к ней:

— Я все выясню, как только мы будем в полной безопасности.

Эви двинулась к двери пожарного выхода. Фрей сделал шаг в ее сторону:

— Мне нужна твоя помощь.

Двери лифта распахнулись, и из кабины густо пахнуло человеческой кровью.

Фрей обернулся к лифту, и воскликнул:

— О, черт!

Эви бросилась, пригнувшись, на ступеньки лестницы, крикнув Фрею, чтобы тот бежал. И вовсе не потому, что из лифта потянуло кровью. Нет, просто потому, что лицо одинокого пассажира показалось ей ужасно знакомым. Незнакомец с биноклем каким-то чудом остался в живых.

Эви действовала с быстротой молнии. Услышав выстрелы, она кубарем скатилась вниз по ступенькам. Она по-прежнему пыталась понять, что же, собственно, предстало ее взгляду. Тип, что наблюдал за ней из окна соседнего дома, стоял в лифте, одетый в промокший от крови плащ. Когда двери лифта распахнулись, он выхватил из-за пазухи автоматический «Виндхья 10».