Сергей Афанасьев - Звездный странник

— Командир, — раздался в динамике тревожно-торжественный голос вахтенного Леднева. — Есть сигнал в эфире.

Сергей, отдыхая после вахты, мгновенно поднялся с кровати и поспешил в рубку. Сазонов был уже здесь. Вдвоем, напряженно прислушиваясь к чему-то в наушниках, они энергично щелкали тумблерами внешней связи.

— Дайте и мне послушать, — возмутился Сергей, охваченный всеобщей лихорадкой.

Женька молча переключил на громкую. В рубке раздался треск эфира (фон Солнца и звезд), слегка перекрываемый тонким писком радиомаяка.

Сазонов снял наушники.

— Ну что, — промолвил он довольный. — Пеленг есть.

— Да, — подтвердил Леднев, — Где-то на Марсе.

— Я думаю, возражений не будет. Меняем курс. — Сазонов посмотрел на Сергея.

— Спрашиваешь, — возмутился тот.

— Хорошо, — кивнул командир. — Женька, действуй, а я пока рассчитаю точные координаты сигнала.

— Ну что, мужики, — говорил грустно Сазонов, наблюдая, как Леднев с Сергеем рассаживаются в капсуле. — Оружия я дать вам не могу — его просто нет. Так что будьте там поосторожнее — мало ли что… брошенные автоматы, ловушки, оставшиеся с войны, если такова была, да мало ли какой гадости…

— Говорил уже, — отмахнулся Сергей.

— Вам то что, — криво улыбнулся он в бороду. — А каково мне в этом мире остаться совсем одному?

Сергей внимательно посмотрел на командира.

— Ладно, — серьезно кивнул он. — Постараемся.

— Все будет в полном порядке, — подбодрил из-за спины Леднев.

Капсула, следуя строго по пеленгу, медленно приближалась к красновато-коричневой неприветливо чужой поверхности Марса. Словно и не было никакого освоения планеты. Сплошная каменистая пустыня.

— Слушай, — промолвил Евгений. — Никаких следов от поселений. Хотя в этом районе их было полно.

— Не нравится мне все это. Наводит на мрачные мысли.

— Вот-вот. Кстати, атмосфера разряжена. Сплошная углекислота.

— Я ничего другого и не ожидал.

— Да, первозданная чистота, — мрачно протянул Сергей, неторопливо пиная камни под ногами. — Кто бы мог подумать.

— Однако вот же следы человеческой жизни, — возразил Евгений, заглядывая в отверстие между большими камнями. — Вон даже ступеньки виднеются.

— Это-то меня и удивляет. Ну что? Пройдемся?

— Дмитрич, мы спускаемся, — передал Женька на корабль.

— Хорошо, — сказал Сазонов. — Сооружение похоже на военное, будьте предельно внимательны.

Осторожно идя друг за другом, они с тяжелым чувством разглядывали встречающиеся на пути помещения. Здесь явно была бойня. Причем, очень жестокая.

— Ну, куда теперь? — тихо спросил Евгений, останавливаясь перед тремя темными отверстиями.

Сергей глянул на пеленгатор.

— Влево, — сказал он.

Женька молча кивнул и, отведя рукой покореженные балки, осторожно шагнул в дверной проем. Сергей шагнул следом и тут же уперся в спину Леднева.

Посередине небольшого помещения, слегка помигивая двумя красными лампочками, стояла небольшая прямоугольная конструкция, похожая на древнеегипетский саркофаг.

Контейнер тускло поблескивал в самом центре до максимума ужатого 5-го отсека. Сергей на небольшом расстоянии деловито суетился вокруг, манипулируя с замысловатыми приборами. Леднев сидел в стороне, на овальных, без углов, ящиках и, по-детски болтая ногами, оттуда, сверху, вел неторопливую беседу.

— Зачем мы его вообще приволокли? А вдруг это мина?

Сергей поднял голову.

— Мина, простоявшая заряженной 13 тысяч лет?

— А что, находили же боезаряды задолго после 2-й Мировой войны. В полной готовности.

— Ничего, — успокоил его Сергей усмехаясь. — Она столько тысячелетий простояла, день-два для нее пустяк. К тому же, видишь же, делаю все возможное — не касаюсь, не кашляю, не стучу. И ты будь добр — разговаривай потише и не делай резких движений.

— Ну вот, успокоил, — шутливо откликнулся Леднев, но принял его слова всерьез.

Некоторое время оба молчали. Сергей всевозможными датчиками снимал во всех мыслимых и немыслимых спектрах и режимах показания приборов и пичкал этой информацией бортовой компьютер, которому в свою очередь этого было мало, и он требовал все больше и больше.

— Интересно же, — сказал Сергей, запустив очередную линию. — Для чего-то сделали ведь такую сложную конструкцию? Что-то же она в себе хранит?

— А может, это деталь реактора? Или местная батарейка?

— Все может, — пожал плечами Сергей, наблюдая за экраном сканера. Ну а вдруг мы все-таки правильно поняли эти знаки, что там живое разумное существо? — Он с каким-то азартным любопытством взглянул на Леднева. — Разбудим — оно нам прояснит ситуацию. А?

— Честно говоря, — скептически заметил Евгений, — даже не представляю, каким образом. Мировая история саркофагов что говорит? Пакуют обычно каких-либо местных тиранов. Выползет этакий монстр и начнет нас тут строить в две шеренги.

— Ну, ты уж больно мрачно смотришь на вещи.

— Хорошо, не монстр, а гений. Ну и что? Что нам это даст? Знания? А что нам с ними делать?

— Ты считаешь — этот процесс необратим?

— В природе все процессы необратимы — из пепла нельзя вернуть сожженное дерево, так же, как и из человека нельзя получить выпитый и переваренный им коньяк.

Сергей вдруг засмеялся — А ты, оказывается, пессимист.

— Нет, я просто реально смотрю на вещи.

— Не столько реально, сколько упрощенно.

— Ты так думаешь?

— Конечно, — Сергей внимательно просмотрел отклики БК, что-то там у себя поменял в расположении приборов, что-то понажимал на сенсорных клавишах, и поднял к Ледневу голову. — И пепел, брошенный в землю, рано или поздно трансформируется в дерево, и новая рюмка коньяка содержит в себе что-то, что пили наши далекие предки.

Леднев покачал головой — Нет, к нам это не относится.

— Как знать, — пожал плечами Сергей. — Не знаю, как у вас в детстве, а нас в детском садике часто пичкали сказкой о двух лягушках, попавших в банку со сметаной. Слышал?

Евгений утвердительно кивнул головой.

— И она с тех пор вьелась в меня, — продолжил Сергей. — Приучили бороться до конца. Так сказать — на живом примере.

— Я и не предлагаю сидеть сложа руки, — заметил Леднев. — Просто рассуждаю вслух, спорю. А в спорах рождается истина.

— Странные у тебя рассуждения, — усмехнувшись, покачал головой Сергей. — Лучше бы подключил к исследованию медицинскую линию.

— В смысле?

— Ну-у, — протянул Сергей. — Я бы, например, перед лицом глобальной катастрофы постарался сохранить какие-либо микроорганизмы, гены, клетки… Тебе, как медику, наверное, лучше знать, что следует сберечь в таких случаях, чтобы жизнь можно было восстановить.