Гэри Гибсон - Тяготению вопреки

- Да… На Кендрика это произвело впечатление.

- Послушайте, неужто вам не хочется избавиться от того, с чем нам приходится мириться? Чтобы за вами не гонялись даже хорошие ребята, боящиеся, как бы вы не превратились в ходячую наночуму? Конечно, хочется.

- Не отрицаю, - ответил Кендрик. Теперь он разозлился. Быть может, Бадди проиграл, породил культ вроде «Лос Муэртос» в джунглях, культ поклонения развалинам военной базы и машинному разуму, затаившемуся в каждой молекуле ее темных коридоров. - Но факт тот, что нам приходится искать способы жить и выживать в реальном мире, здесь. И даже если это возможно, какой смысл лететь на «Архимед»? Даже допуская, что удастся выжить в сбежавшей нанотехнике, заразившей станцию, вы просто дадите противникам «Архимеда» еще больший повод сбить его с неба - вместе с вами.

Уитсетт долго - даже уже слишком долго - глядел на воду. Потом повернулся к Кендрику:

- Послушайте, наверное, мне нужно поговорить с Бадди. Если бы вы испытали то же, что и все мы, в нашем этом разговоре даже нужды бы не было. Вы бы знали.

Они подошли к самому берегу. Невдалеке высился корпус торгового судна, и волны тихо плескались у его заржавевшего борта.

- Послушайте, а вот есть идея. Может быть, мы… Когда Кендрик увидел моторку, было уже слишком поздно.

Он смотрел на воду, когда Уитсетт начал говорить, стоя лицом к нему, а спиной к воде, и потому Кендрик видел море поверх его плеча.

Моторка, наверное, вылетела из-за корпуса сухогруза, а Кендрик слишком был занят словами Уитсетта, чтобы обратить внимание на гул ее двигателя.

От удара пули Уитсетта развернуло, и в последний момент своей жизни он привалился к Кендрику. Кровь и мозги плеснули на причал, Кендрик вскрикнул, в ужасе отшатнулся. На моторке полыхали яркие вспышки. Что-то просвистело над ухом.

Когда разорванный труп Эрика Уитсетта свалился наземь, стали видны тонкие серые нити, переплетавшие мягкие ткани, составлявшие ранее начинку головы лаборокрыса.

Время замедлилось. Кендрик бросился бежать - тягучее, медленное движение. Он рискнул, обернулся через плечо и увидел человека в тяжелом зеленом рыбацком плаще, стоящего на застывшей теперь моторке и наводящего оружие на цель. Вдруг ему стало ясно, что целью был он, а не Уитсетт.

И он бросился бежать.

- Да господи!

Маленькие ручки Кэролайн со злостью и досадой хлопнули по приборной панели автомобиля.

Кендрик ничего не сказал, и она шумно вздохнула, глядя на улицу. Мимо шли люди, иногда глядя в их сторону, пытаясь узнать, что за пейзаж у них в окнах машины. Кендрик знал, что его конструировала сама Кэролайн: черно-белое изображение улиц Касабланки сороковых годов двадцатого века. Поскольку у многих едущих и стоящих вокруг машин были собственные программы отражения, их машина не сильно выделялась, а значит, они могли прятаться, пока Кендрику не надо будет войти в клинику.

- Я мог бы попытаться объяснить, но тебе это все покажется бессмыслицей.

Произнося эти слова, Кендрик сообразил, что ему и себя-то непросто будет убедить. Кэролайн наконец очнулась от своего кататонического состояния и обнаружила, что он снова у нее в квартире. Она не помнила ни как брала трубку, ни как потом ходила в забытьи: помнила только, что проснулась на звук его голоса.

Так что он ушел, почти ничего не объяснив, пошел встречаться с человеком, которого несколько лет не видел - как раз чтобы увидеть, как он погибнет.

- Кэролайн, - сказал он осторожно, - если кто-то и может знать, что здесь происходит, то это скорее будешь ты, чем я.

Она глядела прямо перед собой, на улицу.

- Что ж, это может быть правдой, - сказала она едва слышно.

- Может быть, нам есть о чем поговорить. Ты мне так и не сказала, отчего мы расстались. И не говорила, что твои усиления одича…

Она подняла руку, будто останавливая его, и потому он сменил тему.

- Бадди с тобой связывался?

У Кэролайн был такой вид, будто сейчас ее лицо рассыплется на части.

- Да, - ответила она, с усилием беря себя в руки. - Я ездила в Голландию, мы там встретились.

Кендрик кивнул. В Голландии к лаборокрысам отношение было сравнительно терпимое.

- И?..

- Я начала… видеть вскоре после тебя.

- Боже мой, Кэролайн, если бы ты только мне сказала…

- Я не хотела тебе говорить! Я видела, видела много чего, и со мной говорил Роберт…

- Роберт погиб.

Ее лицо наполнилось такой жуткой холодной яростью, что Кендрик сразу отвернулся.

- Не было необходимости мне напоминать, - ответила она с ледяной злобой. - Но он со мной говорил. В каком-то смысле он жив.

- Кэролайн, вокруг меня творится какая-то жуткая неразбериха. Кто-то пытался взорвать бар Малки, а сегодня я виделся с одним человеком - он говорил, что он друг Бадди, - и его убили у меня на глазах. - Кендрик увидел, что эта новость ее потрясла. - Мне все время кто-то что-то пытается рассказать, и я должен на это отреагировать. Я должен начать задавать серьезные вопросы. - Он показал рукой вдоль улицы, на клинику Харденбрука. - Видишь вот это заведение? Некто мне сказал, что человек, которому я плачу, чтобы он спасал мне жизнь, на самом деле за мной охотится, а зачем - я не знаю. Потом появляется Эрик Уитсетт и сообщает, что мы - все мы - видим во снах одно и то же.

Кендрик нервно рассмеялся, сам слыша нотку страха у себя в голосе.

- А может, мы и не видим одно и то же, поди разберись! И мне надо докопаться, где же тут собака зарыта. Я понятия не имею, где искать Бадди или даже захочет ли он дать мне разумное объяснение, что тут происходит, так что прямо сейчас я просто туда зайду и кое-что выясню. Если нет ничего такого, что ты вправду должна мне сказать.

Он посмотрел на нее с ожиданием. Она бледнела, дрожала, отводила глаза. Потом заговорила, и казалось, что она заставляет себя это делать.

- Когда мы были в Лабиринте… - она запнулась, он кивнул ей, подбадривая, - когда нас заставили… Я не знала, что это ты был там с ним, что это ты убил Роберта. Не знала, что это ты. - Гнев все сильнее овладевал ею. - Не знала, что это ты убил моего брата. А ты даже ни разу, никогда, за все время, что мы были вместе, даже не подумал мне сказать, жалкий несчастный вонючий подонок!

Кендрик снова кивнул, на этот раз с пониманием, прислонился к спинке сиденья. На улице пошел дождь, большие серые капли сливались на стекле в маленькие речки.

- Кэролайн, ни у кого из нас не было выбора. Он бы меня убил…

- И хорошо сделал бы! - заорала она, кривясь от злости. Она рыдала. - Он был моим братом!

Кендрик замолчал, озадаченный, не находя слов, гадая, как она могла узнать. От Бадди? Но он обещал никому об этом не говорить. Кто еще мог знать?