Гэри Гибсон - Тяготению вопреки

- Кендрик? Кендрик, это Бадди. Хочу получить объяснение.

Голос его звучал резко и сухо.

Кендрик распахнул дверь лифта, ведущего на поверхность. Оставалось только молиться, чтобы эта штука оказалась работающей.

- Времени нет, - крикнул он в мобил.

- Говори сейчас, Кендрик, пока еще не поздно. Скажи, что ты не…

Кендрик прервал связь и сунул мобил обратно в карман. Потом нажал кнопку - и лифт тяжело пополз вверх.

Снова мощная дрожь сотрясла весь корпус, на этот раз куда сильнее. Откуда-то неподалеку снова донесся шуршащий звук. Кендрик глянул на дисплей на рукаве - там говорилось, что давление в камере над ним быстро падает. Похоже было, что станция теряла запас воздуха.

Рокот становился сильнее, от него начинали стучать зубы. Кендрик понятия не имел, удастся ли ему выжить, если весь воздух уйдет из станции. Он вытащил мобил и нажал кнопку:

- Бадди, чувствуешь это?

- Еще как, блин. - Голос Бадди звучал где-то очень далеко. - Кто-то взорвал одну из бомб.

- Невозможно. Если бы взорвали бомбу, мы бы тут сейчас не стояли.

- Это если не было других бомб, кроме тех, что мы видели. - Голос Бадди стал еле слышен, будто он ушел куда-то далеко. - Подумай. Чтобы уж наверняка разрушить станцию такого размера, несколько таких штук надо разместить в разных местах снаружи на корпусе. Для полного ее уничтожения не станешь полагаться на тактические ядерные заряды со слабой ударной волной.

- Очевидно, Дрегер до этого додумался и где-то одну такую нашел. Если бы я только мог его найти…

Бадди рассмеялся дрожащим смехом:

- Для чего? Чтобы самому ее взорвать? Поздно, Кен. Время тебе…

Кендрик уставился на мобил у себя в руках. «Никогда не поздно», - сказал он себе.

Лифт остановился с едва слышным электронным звоночком.

Кендрик распахнул дверь и вышел в главном здании лаборатории, немедленно перейдя на бег. Карта в мобиле говорила ему о размещении других люков наружу.

- Кендрик!

Он посмотрел на мобил. Большой палец навис над кнопкой окончания связи.

- Пока, Бадди! - крикнул он в прибор.

Если воздух уходит, то нужно срочно найти шлем от скафандра, или Кендрик задохнется прежде, чем найдет Дрегера - разве что действительно теперь он может жить без дыхания. Но сколько времени? Пять минут? Десять? Час? Лучше раздобыть скафандр и не рисковать.

Все еще сжимая рукой в перчатке мобил, Кендрик поплелся обратно тем же путем, которым пришел. Крылатые создания исчезли - по крайней мере временно.

- Постой, послушай! - орал Бадди.

- Я уже слышал.

- Нет, ты послушай! Снаружи этой станции закреплен спутниковый передатчик. Если Дрегер хочет закачать какую-то информацию отсюда на Землю, ему придется обращаться к этому передатчику непосредственно - потому что питание половины лаборатории закорочено. Ты усекаешь?

Тогда не удивительно, что Дрегер решил искать выход на внешнюю сторону станции. Кендрик вдруг заметил, что дышит глубоко и учащенно - легкие пытались втянуть воздух, которого здесь не было.

- Откуда ты знаешь, что он хочет что-то передать?

С того компьютерного терминала глубоко внутри лаборатории Дрегер уже мог скачать все, что хотел.

- Не знаю. Но если он направляется к передатчику, то это вроде как отвечает на вопрос.

- Мне жаль, Бадди, что так вышло.

- Мне тоже, можешь не сомневаться.

Мобил стали забивать помехи, уже почти ничего не было слышно.

- Ты слышишь? - раздался голос Бадди, но трудно было понять, обращается он к Кендрику или кому-то другому.

- Что слышу? - попытался Кендрик перекричать треск помех.

И он услышал. Услышал пение - правильное ли это было слово? - которое слышал тогда, когда стоял на холме и говорил с Питером Мак-Кованом в каком-то отдаленном будущем. Звучало оно так, будто все, что когда-то было, все, что когда-то могло быть, соединилось и очистилось в простую мелодию неземной красоты.

И хотелось просто стоять и слушать, но Кендрик сумел заставить себя оборвать соединение и побежал вдоль коридора, ища дверь, выводящую обратно в камеру.

Он ворвался туда - и увидел, что вся огромная камера полна вихрями пыли, листьев, травы и волокон - из них теперь многие были отчетливо золотые. Он нагнулся в воющий ветер, возникший из ниоткуда, и посмотрел вверх, пытаясь определить, где в корпусе пробоина.

Видимость из-за этого хаоса была почти нулевая. Кендрик понял, что еще многие сейчас погибнут, и подумал, какие повреждения может выдержать «Архимед» до того, как потеряет целостность и развалится на части.

Мощная вибрация сотрясала корпус под ногами.

И что-то поменялось в освещении камеры. Стало светлее.

Все предметы становились светлее.

И этот свет исходил от тех же волокон, что сейчас теряли серебристый оттенок. Они светились будто внутренним излучением. Свет от них исходил бледный, прозрачный какой-то.

И золотой.

Кендрик вбежал в дверь, через которую входил в лабораторию первый раз. Что-то пролетело мимо лица, уносимое клубящимся воздушным вихрем, который тут же подхватил его, оторвал от земли и тут же уронил. На его глазах перевитой канат волокон, толстый, как гигантский ствол красного дерева, оторвался от земли и влетел в окна фойе, плеснув осколками стекла внутрь здания.

И все это происходило в жуткой тишине, пока в ушах Кендрика болезненно булькало, а легкие пытались изо всех сил втянуть в себя оставшийся воздух.

Он кое-как поднялся и вбежал в фойе, мимо людей Сабака - они были в скафандрах и старались помочь своему товарищу, у которого лопнул шлем. На Кендрика они едва взглянули.

Он вылетел из дверей на другом конце фойе, устремляясь в столовую, где недавно покончили с собой двое людей Дрегера

Отчаянно схватившись за скользкие шлемы скафандров, он по очереди попытался натянуть их на голову и отбросил в сторону. Ни один не подошел.

Он бросился туда, где у стены валялся труп Ли. Но и ее скафандр был разорван, а шлем лежал рядом, и стекло у него было разбито.

На него навалилось отчаяние и безнадежность. Он !выбе-жал в коридор и чуть не столкнулся с Бадди. Они уставились друг на друга. Он знал, что не успеет найти себе шлем.

Но тут он напомнил себе; что ему, быть может, вовсе и нет надобности дышать. Раньше ему просто не приходило в голову, что дыхание - это такая штука, которую он может выключить и включить по собственному желанию.

И будто отвечая этой мысли, что-то тяжелое, влажное и прозрачное выползло из-под его век и накрыло зрачки. Он вздернул руки к лицу и осторожно ощупал эту мембрану пальцами.

«Что со мной?»

Теперь он все видел будто через слегка окрашенный экран.

Дотронувшись до лица, Кендрик понял, что почти все бугры и тяжи, выпиравшие из-под кожи после визита в Лабиринт, сейчас исчезли. Но сама кожа была твердой и гладкой, как никогда раньше.