Сергей Барнатин - Сквозь хаос многомирья

Ститри продолжала работу. Она материализовала топорик и принялась мастерить хижину, такую же, как у Лада. Вечность поглощала ее, она уже привыкла к одиночеству и даже когда кто-нибудь из Ворчунов или других зверей подбегал к ней — не вела продолжительных бесед с ними. Ститри всей душой отдавалась строительству хижины. Она тщательно восстанавливала в памяти каждую мелочь и воспроизводила ее — если могла руками, а не получалось материализовала. Все реже и реже Ститри вспоминала о том, погибшем мире…

Ститри с удовлетворением осмотрела свое творение. Да, хижина была точно такой же, как у Лада. Ститри вошла, дверь привычно скрипнула, и этот звук неприятно задел, словно напоминание о потерянном. Ститри нейтрализовала звук. Внутреннее убранство дома осталось прежним. В углу валялись обломки стола, который Лад так и не успел отремонтировать… Он о ком-то напоминал — этот стол. О ком-то очень близком. Сердце Ститри вздрогнуло, словно от электрического разряда. Вернулась боль, старая боль, которая когда-то будоражила ее. Ститри убрала обломки стола. Она не хотела вспоминать. Воспоминания не приносили ей ничего, кроме боли.

Ститри села на кровать Лада. Взгляд случайно упал на толстую тетрадь в красивом железном переплете. Она лежала у изголовья и словно манила открыть. Это был дневник Везавия — его мысли. Когда-то по совету Лада Ститри уже читала его. Что там было? Ститри задумалась. Нет, она не могла вспомнить. А тетрадь привораживала. Ститри протянула руку и с какой-то внутренней дрожью взяла ее. Зачем?! Ститри смутно начала вспоминать… Да, она уже читала этот дневник. Записи напоминали откровения сумасшедшего. Тогда Ститри не придала им значения. Кажется, она и не дочитала до конца. Но что там было?! Нет, прошлое ускользает, его невозможно восстановить.

Открыла тетрадь наугад. Записи были короткими. Они не имели привязки ко времени, но делались по мере накопления информации.

— «…Они поверили мне после излечения слепого. Это было нетрудно сделать — сыну Господа. Они пойдут за мной и примут мою веру, я знаю…»

Ститри открыла на другой странице.

— «…Увидев, что я делаю записи, ученики тоже начали писать. Пусть, возможно, эти записи укрепят веру…»

Ститри открыла конец тетради.

— «…Я должен стерпеть распятие. Я их бог. Но людям нужны более веские доказательства, чем исцеление больных. Тогда они поверят. Я умру распятым на кресте, а потом воскресну — через три дня. И вера укрепится…»

Следующая запись:

— «…Я едва смог вновь соединиться. Я видел миры… Один чисто белый, а другой черный… Но мне страшно. Что произойдет, если я не смогу вернуться?.. Может быть, я просто устал…»

Ститри закрыла тетрадь и положила на кровать. Она вспомнила все записи! Теперь они не казались бреднями сумасшедшего. Ститри широко улыбнулась и встала на ноги.

— Чистота, говорите! — прокричала она, обращаясь к Верхним. — Надо же!!! Теперь я знаю, какова цена вашей чистоты!!! И я постараюсь, чтобы об этом узнали все! Покажись, Везавий! Стиглер Везавий — Верхние!!! Все узнают твою цену, все!!!

Очертания хижины едва уловимо исказились. Ститри внутренне торжествовала. Все же она разгадала эту тайну!

Верхние — наверное, множественным числом Везавий хотел показать свою исключительность — появился не совсем обычно. Не так, как делали это Учителя. Казалось, с ним перемещается все внутреннее пространство Вселенной. Но так лишь казалось. Наверное, его сила была слишком велика для простого перемещения, и поэтому так повлияла на окружающее пространство. Ститри подключилась к микроструктуре хижины и удержала ее от дематериализации.

— Ты быстро учишься, — произнес Везавий, когда возмущения пространства прекратились.

— Везавий?! — Ститри присмотрелась. Нет, она раньше не видела этого лица.

— У меня много имен, и Везавий лишь одно из них. — Явившийся прошелся по хижине и сел на кровать. — Мне нравится твоя постройка, когда-то я тоже жил здесь, постигая суть миров. Я долго не мог понять и принять свою силу, но она сама вошла в меня. Чего ты хочешь, Ститри? Уничтожить этот кристально чистый мир ради другого мира, который сейчас во власти второй, черной моей половины?

Ститри встала напротив Везавия.

— Ты плохо наблюдаешь материнский мир, Верхний! — Ститри специально обратилась к Везавию в единственном числе, чтобы задеть его. — Твоя черная половина канула в хаос многомирья, ее уже нет. Я об этом позаботилась. Я не успела закончить все до конца, но люди выкарабкаются. Им помогут миротворцы.

— Истинно, вера может творить чудеса, — отрешенно вымолвил Везавий. — А я хотел очистить тебя. Я ошибался. Ты лишь мгновение назад приобрела веру и вон как воспрянула духом. Ты даже не подозреваешь, что ошибаешься. Встань на мою сторону, и прозрение будет не таким мучительным. Я мог бы позволить тебе наблюдать гибель материнского мира.

— Ты врешь! — Ститри едва держала себя в руках. — Ты врешь, врешь, врешь!!! Верхний нарушает правило! Об этом должны узнать все!

— Хватит громких монологов. Я устал от них. Ты в изоляции — тебя никто не услышит.

— Но когда-нибудь я смогу выйти отсюда! Ты знаешь это, и поэтому пришел! Тебе страшно.

— Когда ты сможешь выйти, будет слишком поздно. Материнский мир исчезнет, и продолжение борьбы станет бессмысленным. «Люди выкарабкаются, миротворцы помогут им…» Неужели ты и в самом деле думаешь, что я мог допустить это. Я Верхние!!! Я просчитал все варианты. Конечно, мне пришлось нарушить свои же правила и вмешаться, но результат того стоит. Когда полностью исчезнет влияние материнского мира на нас, мы восстановим свою чистоту. Никто не будет больше нарушать правил, даже я.

— Как красиво ты говоришь! — съязвила Ститри. Медленно, чтобы не привлечь внимания, она приближалась к Везавию. Уже оставалось совсем немного. Главное, не дать ему опомниться. — Сколько красивых слов, и все впустую. Ты думаешь, что просчитал все варианты, но этого ты не учел.

Ститри резко глянула в сторону. Везавий поддался на эту уловку. Он повернул голову и на миг выпустил из поля зрения Ститри. Этого было достаточно. Ститри молниеносно придвинулась и, схватив руками за голову, коленом нанесла удар. Что-то хрустнуло. Везавий вскрикнул и опрокинулся на кровать. Ститри глянула на свое колено. Оно было в крови и болело. Все же удар был слишком сильный. Везавий неподвижно лежал на кровати. Следовало поторопиться. Ститри сосредоточилась. Она впервые дематериализовывала живое существо. Но вдруг что-то произошло. Хижина неожиданно завертелась вокруг Ститри — быстро-быстро, словно попала в водоворот. И в этом хаосе пространства вдруг стали возникать лица. И Ститри не могла уже пошевелиться. Она потеряла способность думать. Ее сознание оказалось парализованным. Перед ней появился Везавий. Он был в полном порядке — ни крови, ни сломанного носа.