Джулия Джонс - Крепость Серого Льда (Меч Теней - 2)

- Ничего не видать? - спросил он идущего к ним Клевиса. Тот покачал головой. Его длинный, узкий орлийский плащ каким-то неведомым образом перенимал цвет неба и окружающей местности. Сегодня он сделался сизым, как голубиные перышки. А там, в Черном Граде, увидев его впервые, Эффи могла бы поклясться, что плащ белый.

- Едем, что ли? - сказал Клевис.

- Так ведь грязища. Дождь смыл весь снег без остатка.

- Мы пробыли тут четыре дня. Чересчур долго, к тому же у нас костер горел.

Драсс неохотно кивнул - в вопросах безопасности он всегда полагался на орлийца.

- Ладно, попробуем. Поглядим, какая дорога.

Эффи, слушая разговор мужчин, зачем-то взялась за амулет. Кусочек гранита у нее на груди шевельнулся. Он не то чтобы предостерегал - скорее соглашался с Клевисом. Надо отправляться в дорогу, да поживей. Эффи быстро взглянула на огненные сосны вдоль опушки леса и напомнила себе, что человек намного опытнее ее уже побывал там и не нашел ничего подозрительного. Она тоже ничего такого не заметила и стала думать о другом. Раз они едут, костер надо гасить.

Все трое работали дружно, готовя повозку и запрягая лошадей. Эффи покончила со своими делами, и у нее выдалось несколько свободных минут, пока Драсс закреплял груз, а Клевис раскладывал отсыревшие стрелы для просушки в фургоне. Не отходя далеко, она закидала грязью горячую золу и лошадиные яблоки - просто так, на всякий случай.

Когда повозка наконец тронулась, все утки всполошились и поднялись в воздух. Вот верный знак того, что они пробыли здесь слишком долго: утки привыкли, что повозка стоит на месте, как камень или дерево, и перепугались, когда она вдруг зашевелилась.

По грязной дороге ехалось трудно. Фургон дергался вперед, оседал и снова трогался, когда Драсс щелкал кнутом.

Клевис сел к Драссу на козлы, положив свой лук на колени им обоим. Эффи видела, что его беспокоят стрелы. В дождливую погоду они отсыревают, как их ни укрывай, и просушивать их надо осторожно. Клевис говорил, что даже сырая стрела лучше той, которая покоробилась от сильного жара. Сырая стрела теряет силу, а покривившаяся - меткость, вот и выбирай тут. Лук - иное дело, объяснил Клевис, поскольку хорошо навощен и отлакирован.

Эффи подумала и спросила: "Почему бы тебе тогда и стрелы не навощить?" Клевис смотрел на нее долго, с глубокой думой на длинном лице, а потом сказал: "Знаешь, до этого, кажется, никто еще не додумался".

Эффи, как это ни глупо, стало приятно. Теперь она, вспомнив об этом, тоже расплылась в улыбке и стала мечтать, как она становится то мечником, то молотобойцем, то дровосеком, то каменщиком, то свинаркой, то главной стряпухой - и всюду вносит свой вклад. Эффи Мудрая, Эффи Зоркая, Эффи Лошадница. Она фыркнула вслух, представив, как во всеоружии своей мудрости ходит из одного клана в другой. Может быть, Анвин возьмет ее к себе в помощницы, когда Эффи научит ее, как лучше всего печь лепешки и варить бобы.

Начав хихикать, Эффи уже не могла остановиться. Да Анвин убьет ее, не говоря уж о воине-молотобойце. Придется ей для начала стать Эффи Быстроногой, иначе мудрости ей не нажить.

Пока она держалась за живот, умирая со смеху, амулет у нее на груди подскочил - да так сильно, что она услышала, как он стукнулся о кость.

Она вскочила, но ее опять швырнуло на сиденье от внезапной остановки фургона. Встав снова, она почувствовала, как накренилась повозка: передние колеса ушли глубоко в грязь.

- Клевис! - позвала она. - Клевис!

Он обернулся и посмотрел на нее в щелку.

- Все в порядке, Эффи, мы просто застряли.

- Нет, - сказала она. - Нет.

- Да замолчи ты, - прикрикнул на нее Драсс. - Тут поработать придется. - Он соскочил с козел, а Клевис, пристально посмотрев на Эффи, глубокомысленно кивнул и тоже слез, чтобы помочь Драссу.

Эффи перебралась назад и стала всматриваться в лес. Они отъехали от лагеря всего на несколько лиг. Лес здесь подступал ближе к берегу, а утесы стали ниже и перемежались осыпями. Эффи, как ни старалась, не замечала в лесу никакого движения.

Не в силах больше терпеть, она откинула занавеску и вышла.

Драсс, подбоченясь и качая головой, смотрел на правое переднее колесо, увязшее на добрых полтора фута, но Клевис, как и Эффи, глядел не туда, а на лес. Лук он держал в левой руке, настороженно стиснув его мозолистыми пальцами. В правой руке была стрела, а колчан висел за левым плечом, и хвостовые перья соприкасались с его серебристыми волосами. Тетива не натянута, сообразила выросшая среди лучников Эффи.

- Эффи, - сказал он, не глядя на нее, - под колесо надо накидать побольше камешков. Спустись-ка с утеса вниз да набери их. Там, внизу, самый лучший грифель.

- Камней и наверху хватает, - заметил Драсс.

- Вот и займись ими, - спокойно ответил Клевис. - У Эффи свое дело, у тебя свое.

Драсс перевел свои зеленые глаза с Клевиса на Эффи и обратно, приметив то же, что и Эффи: напряженные пальцы Клевиса, его стрелу, его лук.

- Через четверть часа двинемся дальше, - сказал он. - Не отходи далеко, Эффи. Как позовем, сразу беги назад.

Эффи, глядя ему в глаза, кивнула, и он отошел, доставая на ходу свой длинный нож.

- Ступай, Эффи, - сказал Клевис, когда Драсс уже не мог их слышать. Собирай камешки и следи за скоморохами. Если будешь держать голову низко и сидеть тихо, они приплывут к тебе. Помни же, не высовывайся.

В горле у Эффи стало тесно. Оба они - тот, кого она недолюбливала, и тот, кого она, как сейчас поняла, успела полюбить, хотели ее уберечь. Она молчала, не смея вымолвить ни слова. Клевис Рид - человек другого времени. Его борода, его волосы, его плащ - все это относится к временам Речных Войн.

И Эффи поклонилась ему головой и шеей, как делают орлийские девушки.

Клевис с выражением тихой грусти на лице ответил ей тем же - только он поклонился глубоко, в пояс.

Эффи повернулась к нему спиной. Она подвела бы его, если б не сделала этого, а ей не хотелось его подводить. Она хотела быть достойной Клевиса Рида.

С утеса она спустилась в мгновение ока. Ее ноги и руки работали независимо от нее, нащупывая впадины на откосе. Уже у самой воды, когда пенная волна лизнула ее башмак, Эффи услышала звук, который ни с чем нельзя спутать: топот копыт.

Драсс что-то крикнул, и заржала одна из парных лошадок. Эффи вся обратилась в слух, кляня назойливый шум реки. Глупое тело тряслось, не спрашивая ее позволения, брызги мигом промочили плащ и платье. Слитный гром копыт рассыпался на множество отдельных переступов. Эффи видела мысленным взором то, что происходило наверху: всадники выехали из леса и теперь окружают фургон. Клевис стоит рядом с увязшим колесом, натянув лук, и выбирает цель.

Он спокоен, ведь лучник всегда должен сохранять спокойствие. Стрелы у него отсырели, и ему нельзя спешить с отпуском тетивы. Он выжидает подходящего мгновения. Цвак - и один из всадников падает, а другие придерживают своих коней. Они не ожидали встретить здесь мастера-лучника. Пока до них доходит, что этот старик опасен, Клевис снимает еще одного. Это вызывает гнев главного конника, бледного человека с топором-полумесяцем.