Джулия Джонс - Ученик пекаря (Книга Слов - 1)

- Для меня большая честь быть приглашенным в ваш дом. - Таул уже бывал на севере и знал, что полагается говорить в таких случаях.

- Вы ведь не из этих мест, правда? - спросила девушка, проворно накрывая на стол.

- Нет, не из этих - да и вы, если я не ошибаюсь, тоже. Вы говорите не так, как жители Несса, - более напевно. - Таул принял из рук девушки чашу эля.

- А у вас острый слух. Да, мой отец родом с запада. Мать умерла, когда я была еще ребенком, мы уехали на восток и в конце концов осели здесь. Говоря это, девушка резала теплый, с хрустящей корочкой хлеб и щедро мазала ломти маслом.

- Как называется место, откуда вы приехали?

- Харвелл - это в самом сердце Четырех Королевств.

- Давно ли вы уехали оттуда? - Таул впервые встретил кого-то из Четырех Королевств и ухватился за случай разузнать побольше о тамошних делах.

- Лет десять тому назад. Но отец ездит туда каждый год или два, чтобы похвалиться перед родней нажитым здесь богатством. - Девушка сняла с огня один из горшков, приподняла крышку, и по кухне разлился восхитительный аромат. - А почему вы спрашиваете?

- Я еду на запад, подыскиваю себе работу - может, и туда заверну.

- Я бы на вашем месте не стала ехать до самых Четырех Королевств. Они уже много лет воюют с Халькусом, отчего страдают и скот, и урожай, - вряд ли там найдется работа для пришлого.

- Мне эта война кажется бессмысленной. Обе стороны истощают свои силы, - небрежно молвил Таул, не желая обнаруживать перед девушкой, как ему интересен этот разговор.

- Отец говорит, что дело там нечисто: каждая сторона наперед знает, что предпримет враг. - Девушка налила в миску бараньего жаркого с морковью, репой и луком.

- Это верный знак того, что какое-то высокопоставленное лицо желает, чтобы война продолжалась.

- То же самое говорит мой отец. Он считает, что за всем этим стоит королевский советник - как же его? Да, лорд Баралис.

- Значит, власть в Четырех Королевствах принадлежит лорду Баралису?

- С тех пор как короля подстрелили стрелой пять лет назад, в государстве всем заправляет небольшая кучка вельмож. Хотя королева, говорят, сильный правитель - сильнее, чем когда-либо был ее муж. Лучшее, что мог бы сделать король, - это умереть и уступить место сыну. Быть может, новый король принес бы стране мир.

Девушка села рядом с Таулом, взяв себе ломоть хлеба. Пока она ела, Таул рассмотрел ее: она была хорошенькая, с легкой россыпью веснушек на носу и щеках. С чего это ей вздумалось приглашать его в дом? Будто прочтя его мысли, она сказала:

- Я не всякого приглашаю к своему столу. Вас я увидела у отцовской лавки, и у вас был такой вид... - Девушка замялась, слегка смутившись. Такой вид, будто вам не помешало бы съесть чего-нибудь домашнего. - Таул почувствовал, что она совсем не то хотела сказать.

- Но в городе, должно быть, бывает немало путников? - Он не собирался спускать ей эту маленькую ложь.

- Да, но в большинстве своем это какие-нибудь заскорузлые батраки, или карманные воры, или еще того хуже. - Девушка потупилась, глядя в свою миску. - Вы не такой - вы похожи на искателя приключений или переодетого принца...

- Нет, я не принц. - Таул приподнял ей голову за подбородок, вынудив смотреть себе в глаза.

- Я даже не знаю, как вас зовут. - Девушка вдруг заерзала и принялась убирать со стола.

- Таул. - Его имя постоянно казалось ему коротким без добавки слов "рыцарь Вальдиса".

- А я Кендра, дочь Фильстуса, торговца тканями.

- Увы, Кендра, мне пора. Меня ждет один человек. - Таул, не желая пользоваться юностью и неискушенностью девушки, отвесил ей низкий придворный поклон. - Благодарю за гостеприимство. - Ему показалось, что Кендра хочет остановить его, поэтому он повернулся и быстро вышел.

На рынке он попытался найти Хвата и после безуспешных розысков решил, что лучше всего ждать на каком-нибудь приметном месте: шустрый мальчуган сам его найдет.

Тавалиск разглядывал свое архиепископское кольцо. При введении в сан ему вручили перстень с печатью города Рорна. Этому перстню было около тысячи лет, и он не имел цены. Тавалиск подставил перстень, который носил теперь, под солнечный луч. Неплох для поддельного. Впрочем, сравнить его не с чем - настоящий канул на дно озера.

Замена настоящего кольца поддельным преподала Тавалиску ценный урок: люди верят в то, что они видят. Он, конечно, архиепископ, и никто не смеет усомниться в этом - но он подозревал, что такое правило действует и на более низком уровне.

Убедившись, что замена кольца сошла ему с рук, Тавалиск начал подделывать и другие ценности. Первой ласточкой стала бесценная ваза из Тиро, замененная ничего не стоящей копией, вышедшей из-под рук способного, хотя и не оригинального рорнского мастера. Постепенно Тавалиск расширял круг своих действий и теперь мог с гордостью сказать, что в архиепископском дворце осталось мало подлинного.

Он был осторожен, очень осторожен - изготовителям копий, а при необходимости и их семьям тихо резали глотки. В итоге он накопил немало сокровищ в своей частной резиденции, стоявшей на расстоянии брошенного камня от дворца. Это была его копилка. Если неблагодарный и славящийся своей переменчивостью народ Рорна когда-либо решит избавиться от него, Тавалиску будет на что жить - и жить хорошо. А он любил хорошо жить почти так же, как и строить козни.

В последнее время он все чаще вспоминал о своей копилке. События в мире беспокоили его. Не те, причиной которых был он сам - за этими он следил, - но события на севере, в особенности предполагаемый брак Катерины Бренской с принцем Кайлоком: у него на глазах осуществлялось пророчество Марода.

Понимает ли это кто-то еще, кроме него? Тавалиск знал одно: помешать этому должен он. Рорн не станет лакеем северной империи. Тирен покушается на южные рынки, а герцог Бренский и Баралис слишком честолюбивы, чтобы ограничить империю пределами севера. Будет война.

Война сама по себе не такая уж плохая вещь. Тавалиск потер свои пухлые руки. Если он будет действовать с умом, то Рорн, возможно, еще и наживется на всей этой заварухе.

Постучав, вошел Гамил.

- Прибыл наконец ответ от лорда Мейбора, ваше преосвященство. - Он подал письмо Тавалиску, и тот рассмотрел печать: она была цела, и на багровом воске четко выделялась большая буква "М". По одну ее сторону был изображен серый лебедь, по другую - обоюдоострый меч.

- Подходяще, - буркнул Тавалиск, распечатывая письмо. Потребовалось некоторое время, чтобы разобрать корявый незнакомый почерк. Лорд Мейбор, очевидно, не отличался ученостью, что вполне устраивало архиепископа. Он всегда предпочитал иметь дело с людьми, уступавшими ему умом.

Гамил с нетерпением ждал, когда его патрон дочитает. Тавалиск нарочно тянул, чтобы подразнить его.