Роджер Желязны - Правь Амбером

— Чтоб он сдох! — воскликнул отец, осматривая покрывшиеся волдырями пальцы. — Мне следовало бы знать!

— Так что, ты не можешь связаться с ней отсюда?

— Нет. Логрус не позволяет.

— Дай-ка мне твой уголек, — сказал вдруг я. Меня осенила идея. А почему бы не попробовать использовать Огненный Путь? Никто в Хаосе пока что не умеет защищаться от него, так что вдруг Карта, основанная на силе Пути, сработает?

Отец вытащил кошелек и передал мне; на кошельке остались кровавые пятна. Я выудил оттуда уголек. Потом я вызвал в сознании образ Пути. Он словно бы повис в воздухе передо мной; при этом он был ярче, чем когда бы то ни было, и светился ярко-голубым светом.

К несчастью, мне не на чем было рисовать. Я принялся лихорадочно озираться по сторонам. Чем бы воспользоваться?

Тут мой взгляд наткнулся на сестру.

— Блейзе… Ты бы не могла повернуться ко мне спиной? Мне нужна ненадолго твоя кожа.

— Надеюсь, ты не собираешься использовать меня в качестве классной доски?..

Эта идея явно устрашила Блейзе.

— Ну, скорее походной. Или у тебя есть предложение получше?

— Это сработает? — спросила Блейзе у отца.

— Не могу поручиться, — признался он. — Теоретически должно. Но если Теллопс нашел способ противостоять Узору, ты можешь вспыхнуть, как Карта Фреды.

— Лучше бы оно сработало. — Блейзе вздохнула, повернулась и задрала блузку, обнажив гладкую белую кожу. — Давай, поторапливайся. Но если ты меня убьешь, Оберон, я тебе этого никогда не прощу.

Продолжая держать в сознании образ Пути, я начертил прямоугольник, а потом быстро набросал портрет Фреды. Я не был художником — рисовал я куда хуже отца, — но портрет получился достаточно приличный. Фреда вышла вполне узнаваемая, от волос и приподнятого подбородка до ямочек на щеках. Сила, исходящая от моей Карты, обрушилась на меня волной. Карта засветилась. Синие линии источали потоки энергии.

— Жжется! — прошептала Блейзе.

Я проглотил комок, вставший в горле. Но Блейзе не почернела и не загорелась.

— Ищи Фреду! — подтолкнул меня отец. — Скорее!..

Я подался вперед, сосредоточившись на нарисованном мною портрете. Он медленно ожил и превратился в окно, ведущее сквозь спину Блейзе. В нем я увидел Фреду, окруженную серой мглой; она обхватила голову руками и тихо всхлипывала. Ее всхлипы совпадали с сопением, которое по-прежнему звучало вокруг нас.

— Фреда! — позвал я. Она не ранена? Слышит ли она меня? — Фреда! Я здесь!

Я потянулся сквозь спину и грудь Блейзе. Моя рука ушла туда по локоть. Блейзе застонала. Рука исчезла в Карте по плечо. Я отстраненно отметил, что отец схватил Блейзе за руку, помогая ей удержаться на ногах.

— Фреда!

В конце концов она подняла голову.

— Оберон? Это ты?

— Хватай меня за руку! Скорее!

Фреда потянулась ко мне. Когда наши руки соприкоснулись, между ними проскочила искра. У Блейзе

снова вырвался крик боли, и она стала оседать. Я схватил Фреду за запястье, не обращая внимания на жжение в пальцах, и рванул изо всех сил.

Фреда беспрепятственно прошла сквозь спину Блейзе и затормозила, уткнувшись в меня. Когда ее локти и колени врезались мне в живот, я отлетел. Но мне было наплевать на это. Главное, что у нас получилось! Она свободна!

Потом вокруг вспыхнул свет. Я крепко зажмурился. Очередная ловушка? Или…

От страха у меня засосало под ложечкой. Блейзе! А вдруг она сгорела, как та Карта?

Я открыл глаза, лихорадочно моргая; перед глазами плавали цветные пятна. Но постепенно зрение вернулось.

Мгла исчезла. Мы находились в пустой комнате: голые стены, обшитые деревянными панелями, дощатый пол, высокий потолок с балками.

Блейзе оказалась жива и уже успела опустить блузу. Волшебство завершилось. Мы все уцелели.

Отец помог Блейзе подняться; я помог Фреде. Фреда отчаянно вцепилась в меня; по лицу ее ручьями текли слезы. Потом она крепко обняла отца и Блейзе и улыбнулась нам сквозь слезы.

— Я знала, что вы придете! — сказала она. Она крепко сжала мою руку. Ее трясло, и она никак не могла унять дрожь.

— Конечно, мы пришли, — сказал я. — Как же мы могли не прийти?

— Я все время продолжала надеяться.

Я улыбнулся и убрал с ее лица прилипшую прядь волос.

— Пойдем. Эйбер ждет нас на постоялом дворе. Я вытащил Карту Эйбера, но отец накрыл ее рукой, блокируя контакт.

— Нет, — сказал он. — Теллопс его уничтожит. Прибереги его до Тени.

— Тогда как мы отсюда выберемся? — спросил я. — Может, мне нарисовать еще одну Карту? Или ты нарисуешь?

— Поздно, слишком поздно! — воскликнул отец, взглянув на дверь, и внезапно на лице его промелькнул ужас. — Слышите? Теллопс идет!

Меня пробрала дрожь. Откуда-то снаружи доносилось низкое «бух-бух-бух». Пол от этого грохота вибрировал, и звук дрожью отдавался в подошвах сапог. Что-то приближалось к нам. Что-то большое. И, похоже, оно было совсем рядом.

Я проглотил вставший в горле комок и взглянул на отца.

— Что будем делать? — поинтересовался я.

Он улыбнулся, почти философски.

— Умирать.

— В прошлый раз ты вышел отсюда живым.

Бух-бух-бух…

— В прошлый раз мы встретились на Грани; где сходятся Тени Хаоса и Пути.

— На нейтральной территории, — заметил я.

Отец кивнул.

— В Хаосе происходят ужасные вещи. Теллопс наконец-то выбрал, на чьей стороне он будет. Когда я сказал ему, что хочу получить Фреду обратно, он… попытался уничтожить меня. Мне едва-едва удалось бежать. Здесь же, у него в доме, когда Логрус совсем рядом… — Отец сглотнул. — …его силы наверняка возрастут вдесятеро.

— Самая опасная крыса — крыса, загнанная в угол, — сказал я. — С его стороны было бы разумнее дать нам уйти.

Бух-бух-бух…

— Дверь, Оберон! — позвал отец.

На внутренней стороне двери появилось лицо.

— Что, хозяин?

— Не открывай Теллопсу!

Лицо нахмурилось, но сказало:

— Я повинуюсь, но это будет стоить мне жизни.

Бух-бух-бух…

Внезапно шум прекратился. Теллопс дошел до двери. Дверь застонала и содрогнулась; с другой стороны на нее посыпались чудовищные удары. Дерево затрещало.

Блейзе выронила меч. Я подхватил его и кинулся к двери.

— Нет! — крикнул отец. — Не смей!

Они полагали, что я распахну дверь и в геройском порыве нападу на Теллопса. Но у меня на уме было отнюдь не это. Я знал, что схватку с Теллопсом мне не выиграть. Уставший, теряющий равновесие и ориентацию — нет, сейчас я не пара мастеру-колдуну Хаоса.

Я вызвал в сознании образ Пути. Окутал себя им. Намотал его на меч Блейзе. Воздух вокруг меня зазвенел от мощи.

В двери появились трещины, и она закричала. Я всадил меч Блейзе в деревянное лицо, прямо в распахнутый рот, вложив в удар всю свою силу. Путь гудел от энергии. Лицо закричало. Три фута закаленной стали вошли в дерево — и вышли с другой стороны.