Джек Макдевитт - Звездный портал

Стейвсант остановился, чтобы посмотреть.

В происходящем было что-то гипнотическое. Крепкий ветер раскачивал машину и вроде бы должен был развеять смерч, однако никак не сказывался на нем.

Стейвсант никогда не садился в машину без видеокамеры, благодаря чему время от времени ему доводилось отснять материалы, которые охотно покупала либо программа "Лесли в десять", либо какая-нибудь другая местная передача новостей. (К примеру, в День благодарения он снял отличный материал о заторе на шоссе N_1-29, а прошлым летом — пикет разгневанных владельцев ранчо, не пропускавших через границу грузовики с импортной говядиной.) Смерч продолжал "расхаживать" взад-вперед медленно и равномерно. Джим включил камеру, сделал несколько шагов по снежной целине и включил запись.

Пользуясь трансфокатором, он пару минут снимал эволюции смерча, когда тот вдруг остановился.

И двинулся к человеку.

Джим продолжал снимать.

Смерч приближался с одной и той же скоростью, не замедляясь и не ускоряясь. И вообще он вел себя как-то странно — словно осознавая, что творит.

Дующий в лицо ветер цеплялся за одежду и чуть ли не валил Джима с ног, но никак не сказывался на смерче. Инстинкты Стейвсанта начали трубить об опасности, и он попятился к машине.

Смерч остановился.

Странно. Словно вихрь отвечал человеку.

Джим стоял, не зная, что предпринять. Смерч сдвинулся в сторону, немного отступил и снова переместился вперед, в исходную позицию.

Все это Джим увидел сквозь видоискатель камеры. За нижним обрезом рамки кадра горел красный индикаторный светодиод.

_Ты ждешь меня_?

Смерч снова подступил. Ветер начал трепать воротник куртки и волосы Джима.

Джим сделал шаг вперед. Смерч отступил.

Стейвсант, как и всякий житель Форт-Мокси, после открытия Купола успел по самую макушку наслушаться всяческих фантастических баек и теорий, так что теперь, без всякой подачи со стороны, мгновенно выдвинул гипотезу о существовании в прерии некой совершенно неизведанной формы жизни, решившей объявиться ему. Эта идея вызвала у него смешок, но заодно заставила задуматься, во что же он верит по-настоящему.

Джим двинулся вперед.

Смерч снова отступил.

Джим продолжал шагать, утопая в глубоком снегу, который набился в ботинки и леденил лодыжки. Смерч отступал, сверкая на солнце и удерживаясь на неизменном расстоянии от Джима. Стоило тому замедлить шаг, как смерч тоже притормаживал. Оставалось лишь надеяться, что все это будет понятно и на экране.

Еще одна машина съехала на обочину, и Джим начал прикидывать, как все это объяснить. Перед его мысленным взором предстал заголовок из следующего номера "Новостей": "Сумасшедший редактор взят под опеку".

Ладно, тащиться дальше бессмысленно. Полям не видно ни конца, ни краю, они тянутся до самого Виннипега. Решив кончать с этим преследованием, Джим вслух сказал:

— Извини, дальше я не пойду.

Смерч отошел еще ярдов на шестьдесят, после чего рассеялся.

А в снегу на том месте открылось нечто темное.

Джери Тулли.

В тот день Стейвсант обрел веру. Статья, которая действительно появится в "Новостях Форт-Мокси", будет излагать лишь весьма усеченную версию истины.

К несчастью, готовой церкви в Форт-Мокси под рукой не оказалось. Но Господь всегда печется о своих чадах, и на сей раз позаботился о Коре Йенсене. Кор собирался на время переехать в Аризону, чтобы пожить с сыном и невесткой. Но не хотел избавляться от своего чересчур просторного дома, пока не станет ясно, как сложатся отношения с семьей сына. Так что возможность сдать дом в краткосрочную аренду заезжему телевизионному проповеднику подвернулась как нельзя кстати. Ему даже в голову не пришло, что в результате от него навсегда отвернутся соседи — по большей части лютеране и методисты, предпочитающие более сдержанные формы богослужения, нежели осанны и риторические громы и молнии, извергаемые Стариной Биллом.

Дом Кора нуждался в кое-какой реконструкции, чтобы послужить новой цели. Добровольцы сломали три стены и получили достойный зал для собраний. (С Кором они заключили договор, согласно которому обязывались впоследствии вернуть дому прежний вид.) Они установили декоративный задник из мореных деревянных панелей и стеллажей, забитых книгами, чтобы сохранить атмосферу студии Билла. Затем установили орган, звукомонтажный пульт и оборудование связи по последнему слову техники. Через два дня после их прибытия, как раз ко времени традиционной субботней вечерни, Церковь-в-глубинке была готова к службе.

Ровно в 19:00 по местному времени дом содрогнулся от буйной вступительной музыкальной темы Билла — "Это вера, как встарь", и примерно через тридцать тактов перед камерами появился сам Билл, поприветствовав свою обширную телевизионную аудиторию из Форт-Мокси. Он провозгласил, что Добровольцы прибыли на битву с сатаной, и по его команде набившиеся в дом восемнадцать человек (благодаря чудесам электронной техники звучавшие, будто несколько сотен) завели громогласное исполнение псалма "Бог наш могучий оплот". Хор, находившийся в спальне второго этажа, драпировками и перилами замаскированной под хоры, подхватил псалом, и все вместе очень быстро достигли нужного настроения.

— Братья и сестры, — Билл воздел руки к небесам, — наверное, вы недоумеваете: почему это Добровольцы отправились на самую границу Дакоты? А потому, что многие из нас почувствовали, что мы нужны Господу здесь. Сегодня вечером мы пребываем в тени, отброшенной гребнем Джонсона. — Он посмотрел сквозь линзы объективов прямо в гостиные по всей стране, где собрались у телевизоров верующие. Сидящие дома зрители всегда твердили, что у них складывается впечатление, будто он говорит непосредственно с ними. — Всего в нескольких милях отсюда ученые открыли свои врата в иной... — Он выдержал актерскую паузу. — ...свет.

Иной свет.

И что же за свет они нашли? Они говорят о деревьях и водоемах, о белых цветах и безобидных тварях, о прекрасных небесах и теплом солнце. Они изъясняются словами, которые весьма знакомы всякому, кто хоть раз заглядывал в Книгу Бытия. — Он улыбнулся. — Конечно, ученые этого не понимают. Они не узнают тот мир, потому что сами слишком сильно принадлежат миру сему.

Но мы-то знаем, где они, братья и сестры мои!

— Аминь! — хором возгласила аудитория.

После службы репортеру из "Виннипег Фри пресс" Альме Киниата удалось загнать его в угол.

— Преподобный Эддисон, — спросила она, — вы действительно верите, что мы открыли Рай?

Они находились в его кабинете на втором этаже новоявленной церкви. Обстановка выглядела по меньшей мере спартанской, а по сравнению с могуществом и влиятельностью владельца кабинета — и вовсе убогой. Он поставил сюда только стол и два стула. На столе мраморные подставки поддерживали Библию, "Божественную волю" Меткалфа и "Оксфордский теологический вестник". На стене висел портрет матери Эддисона.