Дэвид Эддингс - В поисках камня (Белгариад - 3)

В стенах этой галереи были ниши или углубления, частью оборудованные под мастерские, частью явно жилые. Алгосы в нишах занимались своими делами, не обращая внимания на идущий по галерее отряд. Одни работали с металлом, другие - с камнем, некоторые - с деревом, кто-то шил. Алгосская женщина нянчила младенца.

В большой пещере за ними снова зазвучало пение. Они миновали нишу, в которой семь алгосов что-то декламировали хором.

- Они много времени посвящают религиозным обрядам, - заметил Белгарат, когда ниша осталась позади. - Религия - основа алгосского существования.

- Звучит скучновато, - фыркнул Бэйрек. Галерея оканчивалась высокими стертыми ступенями. Они двинулись вниз, держась за стену.

- Здесь запросто можно потерять направление, - заметил Силк. - Я уже не знаю, куда мы идем.

- Вниз, - подсказал ему Хеттар.

- Спасибочки, - сухо отвечал Силк.

Лестница вывела их в другую пещеру, к самому её потолку, но через эту пещеру был перекинут тоненький мостик.

- Нам сюда, - сказал Белгарат, ступая на мост. Гарион взглянул вниз и увидел множество прихотливо разбросанных тусклых пятнышек - входы в галереи.

- Тут, наверное, живет очень много людей, - сказал он деду.

Старик кивнул.

- В этой пещере обитает одно из самых больших алгосских племен.

Они приближались к дальнему концу моста, когда до них донеслись первые фразы древнего гимна.

- Лучше бы они нашли другую мелодию, - недовольно пробормотал Бэйрек. Эта уже действует мне на нервы.

- Я скажу об этом первому же алгосу, которого мы встретим, - отозвался Силк. - Думаю, они рады будут в угоду тебе разнообразить свои песни.

- Очень смешно, - сказал Бэйрек.

- Может, им просто не приходило в голову, что не все восхищаются их гимном.

- Тебе-то что? - огрызнулся Бэйрек.

- В конце концов, они поют его всего пять тысяч лет.

- Хватит, Силк, - сказала тетя Пол.

- Как вам угодно, прекрасная госпожа, - сказал Силк насмешливо.

Они вошли в галерею в дальнем конце пещеры и шли по ней до развилки. Белгарат уверенно свернул налево.

- А ты не путаешь? - спросил Силк. - Я могу ошибиться, но мне кажется, что мы идем по кругу.

- Именно.

- Полагаю, вы не удосужитесь объяснить зачем?

- Мы должны обойти одну пещеру, чтобы не идти через неё.

- А почему нет?

- Она неустойчива. От малейшего шума может обрушиться потолок.

- Ох!

- Это одна из здешних опасностей.

- Ты мог бы не входить в подробности, старина, - сказал Силк, опасливо глядя на потолок. Он явно болтал больше обычного, и Гарион, тоже подавленный окружающим, хорошо его понимал. Некоторые люди не выносят замкнутых помещений, и Силк, видимо, принадлежал к их числу. Гарион тоже посмотрел наверх, и ему почудилось, что гора всей своей тяжестью давит на него. Не одного Силка, подумал он, тревожит мысль об этой каменной громаде.

Галерея вывела их в маленькую пещеру с зеркальным озером посередине. Оно оказалось очень мелким, сквозь воду просвечивала белая галька. В центре озера был остров, а на острове стояло здание в форме усеченной пирамиды, такое же, как в разрушенном городе наверху. Его кольцом окружали колонны, между которыми располагались белые, высеченные из камня скамьи. Светящиеся хрустальные шары свисали на цепях с потолка пещеры, футах в тридцати над головой. Свет их, хотя и тусклый, был гораздо ярче, чем в галерее, которую они только что прошли. К острову вела белая мраморная дамба, а в конце её стоял древний старик. Он смотрел на них.

- Яад хо, Белгарат, - сказал старик. - Гройя Ал.

- Горим, - отвечал Белгарат, кланяясь. - Яад хо, гройя Ал.

Он прошел по дамбе и тепло пожал руку старику.

Они заговорили на гортанном алгосском наречии.

Горим казался очень, очень старым. У него были длинные серебряные волосы и борода, снежно-белое одеяние. Была в нем какая-то просветленность, которую Гарион сразу уловил и понял неосознанно, что приближается к святому. Горим нежно простер руки к тете Пол, и, обменявшись ритуальным "Яад хо, гройя Ал", они обнялись.

- Спутники наши не говорят на твоем языке, мой добрый друг, - сказал Гориму Белгарат. - Тебя не обидит, если мы будем говорить на наречии внешнего мира?

- Отнюдь, Белгарат, - отвечал Горим. - Ал сказал нам, что люди должны понимать друг друга. Заходите все. Я приказал подать вам еду и питье. - Старик поглядел на каждого по очереди, и Гарион заметил, что глаза у него не черные, как у остальных алгосов, а синие, почти фиолетовые. Горим повел их к дверям пирамидального строения.

- Явилось ли на свет дитя? - спросил Горима Белгарат, когда они проходили в дверь. Горим вздохнул.

- Нет, Белгарат, нет, а я уже очень устал. Мы надеемся всякий раз, как рождается младенец. Но через несколько дней глаза его темнеют. Похоже, что Ал еще не собирается проститься со мной.

- Не отчаивайся, Горим, - сказал другу Белгарат. - Дитя явится - когда сочтет нужным Ал.

- Так нам заповедано. - Горим снова вздохнул. - Однако племена волнуются, а в дальних галереях зреет недовольство - и даже хуже. Ревнители становятся все яростнее, возникают странные культы. Алгосам нужен новый Горим. Я пережил свое время на три сотни лет.

- У Ала есть еще для тебя работа, - отвечал Белгарат. - Пути его - не наши пути, и время его иное.

Комната, в которую они вошли, была квадратная, но стены её , как и всех алгосских домов, слегка заваливались внутрь. В центре стоял каменный стол с каменными же скамьями по обе стороны, во множестве уставленный чашами с фруктами и круглыми хрустальными чашечками. Здесь же лежали плоские длинные фляги.

- Мне говорили, что в горах рано наступила зима, - сказал Горим. - Питье поможет вам согреться.

- Да, снаружи прохладно, - заметил Белгарат.

Они сели на скамьи и принялись есть. Фрукты были, терпкие, напиток крепкий. От него по телу сразу разлилось тепло.

- Простите нам наши обычаи, которые вам покажутся странными, - сказал Горим, заметив, что Бэйрек и особенно Хеттар приступили к фруктам без особого энтузиазма. - Мы связаны ритуалом. Мы начинаем еду с плодов, памятуя, как скитались в поисках Ала. Мясо принесут позже.

- Как вы в пещерах достаете такую еду, светлейший? - вежливо осведомился Силк.

- Наши сборщики выходят из пещер ночью, - отвечал Горим. - Они говорят, что плоды и колосья, которые они приносят, растут в горах сами по себе, но я полагаю, что они давно возделывают их в какой-то плодородной долине. Утверждают они также, что приносят нам мясо диких зверей, убитых на охоте, но я и в этом сомневаюсь. - Он мягко улыбнулся. - Я прощаю им эту маленькую ложь.

Видя сердечность Горима, Дерник отважился задать давно мучивший его вопрос.

- Простите, ваше преподобие, - начал он, - почему ваши зодчие все строят кривым? То есть не под прямым углом? У вас все наклонное.