Эдвард Элмер `Док` Смит - Первый Линзмен-2: Первый Ленсмен

«Ну… я не знаю, что ожидал здесь найти, но определенно не это… — Сэммз никогда еще не попадал в столь затруднительное положение. — Следовательно, вы полагаете, что на вашей планете у нас нет никаких шансов?..»

«Я думаю, вам может представиться шанс, весьма незначительный, но все же… — медленно и спокойно передал ригелианин. — Например, то юное, переполненное любопытством существо, первым посетившее вашу планету. Многие из нас хотели бы разобраться с особенностями разума, который заставил его — и других таких же — бесполезно потратить время, усилия и здоровье на совершенно бесполезный и ненужный проект — исследование космоса. Зачем, с какой целью он разрабатывал двигатели и энергоносители, неизвестные ранее, которые не принесли никакой практической пользы?»

Последние безмятежные слова просто потрясли Сэммза — ригелианин практически отвергал необходимость межзвездных исследований! Странный народ! Однако он не собирался сдаваться.

«Хоть шансы и невелики, все же я должен найти это существо и поговорить с ним. Полагаю, что сейчас он находится где-нибудь в глубоком космосе. Вы не могли бы сказать, где именно?»

«Сейчас он в своем родном городе, землянин, готовит запасы и производит топливо, с помощью которого собирается продолжить свои неразумные бесцельные действия. Этот город называется… как бы поточнее выразиться на вашем языке… Солнечный город?.. Солнечная гора?.. Нет, должно быть более характерное выражение… Ригельвилл? Ригель-сити?»

«Я бы перевел это как Ригельстоун», — заметил Сэммз.

«Прекрасно, пусть будет Ригельстоун», — согласился профессор и мысленно указал место на воображаемом глобусе планеты — более точно, чем мог бы это сделать капитан Винфельд на своей карте.

«Благодарю вас. Не могли бы вы связаться с этим юным исследователем и спросить его, не согласится ли он, его экипаж и любые существа, которым интересен проект, о котором я рассказал, встретиться с нами?»

«Я свяжусь с ним. Одна деталь, землянин… Он и ему подобные не вполне нормальны, однако я не верю, что даже они согласятся перешагнуть порог вашего корабля.»

«Не нужно просить их об этом. Встречу можно провести в Ригельстоуне — я даже готов настаивать, чтобы она состоялась именно там.»

"Вот как? Это очень странно… невероятно… просто невообразимо! Что ж, сейчас я свяжусь с ним… с этим исследователем Дронвиром… — на миг контакт прервался, затем ригелианин передал:

— Вблизи города есть площадка, на которой космические корабли совершают свои ужасающие посадки. Дронвир попросит, чтобы вас встретили и проводили к месту встречи."

Телепатическая связь оборвалась, и Сэммз повернул бледное, покрытое крупными каплями пота лицо к капитану «Чикаго».

— О боже, я думал, что не выдержу подобного напряжения! Если когда-нибудь вам в голову придет мысль без насущной необходимости воспользоваться ментальной связью, отбросьте ее! Это безумие! Особенно, когда дело касается контактов с такой странной и непонятной расой, как эти ригелиане…

— Не беспокойтесь, у меня и в мыслях ничего подобного не было, — сочувствие прозвучало скорее в тоне, чем в словах капитана. — Вы выглядите так, будто провели раундов восемь с достойным противником. Куда теперь, Первый Ленсмен?

Сэммз отметил местоположение Ригельстоуна на карте, за-1ем откинулся на спинку кресла и прикрыл веки. Через несколько минут он встал и начал готовиться к выходу — надел наушники и шлем, оборудованный охлаждающим устройством и пластинками освинцованного стекла для защиты глаз.

Обнаружить площадку, находившуюся на окраине города, не составляло особого труда. Медленно и плавно, поддерживаемый мощной струей раскаленных газов, «Чикаго» опустился вниз. Чудовищное пламя, бившее из его сопел, добавило не так уж много к разрушениям, уже произведенным находящимися здесь космическими кораблями.

Крейсер приземлился, погрузившись в твердую сухую почву планеты на глубину десяти-двенадцати футов. Сэммз, установив контакт с встречавшим корабль существом, удивился, обнаружив, что разум этого ригелианина большое сходство с его собственным. Он быстро просканировал его и чуть не застонал от разочарования — нет, для ленсмена такой материал не подходил. Тяжело ступая, Сэммз спустился по трапу.

Удвоенная по сравнению с земной сила тяжести значительно затрудняла движения, однако он понимал, что это — самое мелкое неудобство из тех, что суждены ему на этой планете. Его уже ждал, приветливо распахнув дверцы, ригелианский эквивалент земного автомобиля.

Двухколесная машина была довольно похожа на знакомый ему «диллинхэм» — корпус представлял собой узкую стальную торпеду, заостренную с обоих концов и без единого окна.

Существовали, однако, и другие отличия, не только неожиданные, но и неприятные — прочная твердая сталь, из которой был изготовлен автомобиль, имела толщину около полутора дюймов — вместо одной шестнадцатой; но даже этот супер-бронированый корпус был весь покрыт царапинами и вмятинами, столь же глубокими и многочисленными, как на дешевых земных моделях.

Ленсмен без особого желания забрался в это мрачное, внушающее какой-то непроизвольный страх темное нутро. Темное? Да здесь было темней, чем у негра в желудке — оказалось, что похожая на люк дверь вообще не пропускает света. Сэммз вздрогнул, но, быстро взяв себя в руки, мысленно обратился к водителю.

"Мой контакт с вами неполон. Не станете ли вы возражать, если я прикоснусь к вашему сознанию ближе, чем того допускает вежливость? Лишенный зрения и вашего чувства восприятия пространства, я становлюсь практически беспомощным "

«Не имею ничего против, ленсмен. Расслабьтесь, пожалуйста, и входите… Уже лучше?»

«Да, немного. Благодарю вас.»

Действительно, обстановка изменилась к лучшему. Темнота как будто рассеялась. Теперь он мог «видеть» — то есть, воспринимать — трехмерную картину окружающего пространства. Но не только ее! Он мог наблюдать мельтешение поршней в двигателе автомобиля, структуру сварных швов, соединяющих в одно целое стальные пластины, из которых состоял его корпус, свой огромный космический корабль и глубоко упрятанный под тяжелые защитные экраны ядерный реактор «Чикаго»; он мог видеть даже под поверхностью почвы. Столь же ясно он разглядел глубокое мягкое кресло, сконструированное так, чтобы в нем было удобно любому существу — в том числе, и человеку. Сэммз быстро сел и защелкнул ремни безопасности.

«Вы готовы?»

«Готов.»

Дверцы захлопнулись с резким стуком, который проник через наушники и щиток шлема раскатом надвигающейся грозы. И это было только начало! Завелся мотор — двигатель внутреннего сгорания мощностью больше тысячи лошадиных сил, сконструированный инженерами, в словаре которых отсутствовали слова «шум» и «звук». Машина рванулась с места с ускорением, которое с колоссальной силой вжало землянина в мягкие подушки кресла. Визг бешено вращающихся колес и грохот двигателя соединялись в мощный аккорд; усиленный резонирующим стальным корпусом, он болезненно вонзался в каждую клетку ленсмена.