Джеймс Типтри-младший - Мимолетный привкус бытия

Итак, леди и джентльмены, жребий брошен. В нашем распоряжении остается всего два года, чтобы подготовиться к величайшему свершению в истории человечества.

Эрон хочет улыбнуться, услыхав архаизм, однако ему мешает комок в горле. Потом его отвлекает суматоха, поднявшаяся на Лужайке. Йелластон кивает Дону и Тиму, которые встают и выходят вместе с ним. «Все сделано безупречно, — думает Эрон. — Мы добьемся цели, мы — молодцы. К черту Коби! Папочка снова на коне».

Все говорят одновременно. Эрон пробирается мимо изображений чудесной планеты Лори — будущего дома. Йелластон доставит их туда.

Правда, непростой ценой. Зеленый сигнал уже летит к Земле. Отныне не только команда корабля, но и все население Земли накрепко связано с планетой. Планета не должна их подвести.

Он идет готовиться к работе, почему-то решая удвоить запас обеззараживающих средств.

Всему персоналу!

Коридор «Гамма-Один» подлежит герметическому опечатыванию с 15.45 сегодняшнего дня ввиду предстоящего биоанализа инопланетного организма. На участок допускаются: 1) командный состав «Кентавр» — «Альфа»; 2) назначенные для проведения исследования ксенобиологи и медики; 3) космонавты из команды по выходу в открытый космос; 4) охрана и служба спасения. Означенные лица не снимают скафандров вплоть до разгерметизации коридоров. С внешней стороны всех входов выставляется дополнительная охрана (см. прилагаемый график назначений). Всем прочим с этой минуты категорически воспрещается находиться в секторе «Гамма». Трансляция всей операции будет вестись с ближайших точек по первому каналу вещания начиная с 15.15.

Капитан Йелластон.

Главный фактор риска в коридоре «Гамма-Один» — это провода. Эрон находит себе опору среди груды оборудования, заранее устав от тяжести еще не надетого скафандра. Ян Инг налаживает электронику. Старший ксенобиолог желает компьютеризировать весь коридор, но герметизация не дает вывести наружу кабели. Он призывает на помощь космонавтов, но те не желают никого пускать в свои служебные терминалы. Принимается решение принести в жертву входной индикаторный дисплей. Инженер Гомулка, по совместительству охранник, перемещает его и перебрасывает провода.

Провода обвивают ноги. Ксенобиологи перетащили в коридор половину своей лаборатории: помимо биомониторов, здесь красуются еще штук восемь неведомых приборов. Ко всему этому добавляются камеры. Одна будет снимать вскрытие командной рубки «Чайной розы», еще две — грузовой отсек, где помещается инопланетный организм, две другие будут транслировать общую картину. Эрон с облегчением видит, что в самом коридоре к потолку подвешивают два дисплея. Эрон находится слишком далеко, чтобы воочию наблюдать вскрытие люков. Люди из службы безопасности пытаются размотать клубки проводов и уложить их вдоль стен, но системы жизнеобеспечения скафандров все равно превратят коридор в дремучий лес. К счастью, облачение в скафандры начнется только тогда, когда космонавты притянут «Чайную розу» к стыковочному узлу.

Эрон находится на самом отдаленном посту. Между ним и космонавтами — открытое пространство; дальше разместились ксенобиологи, за ними виднеются люк для грузового отсека ракеты, люк поменьше и командный пункт. Под командным составом «Кентавр»— «Альфа» подразумеваются Йелластон и Тим Брон. Попросив Эрона снять с его глаза пластырь, Тим беседует с Доном, которому предстоит временно принять на себя командование всем «Кентавром» на случай непредвиденных событий.

Эрон смотрит на шеренгу аэрозольных баллонов, выставленных у люков. От них тоже отходят провода, кончающиеся на пульте у него под рукой. Из-за этих емкостей ему пришлось выдержать бой с ксенобиологами. Ян Инг предпочел бы быть съеденным заживо, чем рисковать бесценным образчиком инопланетной жизни.

На плечо Эрона ложится рука. Это Йелластон. Он закончил обход. По лицу капитана невозможно определить, каков в данный момент химический состав его крови.

– Жребий брошен, — повторяет Эрон заклинание капитана. Йелластон кивает.

– Пан или пропал, — тихо произносит он. — Экспедиция… Наверное, я совершил страшный поступок. Но они все равно прилетели бы, поверив сразу двум зеленым сигналам.

– Ничего другого вам не оставалось, сэр.

– Неправда. — Взгляд Йелластона обращен в бесконечность. — Мне следовало отправить желтый сигнал, а команде объявить, что отправлен зеленый. Это, по крайней мере, не позволило бы взлететь кораблям Объединенных наций. Такой поступок был бы самым верным. Но у меня не оставалось времени на размышления.

Мимо Эрона протискиваются люди. Космонавты уже облачены в скафандры и готовы к выходу в открытый космос. Последний в цепочке треплет Эрона по руке: это Брюс Янг. Эрон смотрит, как они по очереди заходят в шлюз, и вспоминает подобную сцену, только происходившую три недели назад: они выходили, чтобы подвести к кораблю «Чайную розу» с бесчувственной Лори на борту. На сей раз их заботы сводятся к тому, чтобы подтянуть поводок, хотя и это достаточно рискованно: из-за непрерывного вращения можно сорваться… Эрон ежится — он на такое не способен.

Дисплей оживает. На нем мерцают звезды. Их заслоняют скафандры, потом в пустоту удаляются три желтые искорки. Это огоньки на шлемах троих, отправившихся к «Чайной розе». Эрону становится нехорошо: его ждет встреча с инопланетянином! Он заставляет себя успокоиться и перебирает насадки-удлинители, с помощью которых погружают приборы в люк грузового отсека. Из-за ближайшей прозрачной двери за ним наблюдают несколько лиц. Он машет им рукой. Любопытные, рассудив, что главное впереди, отходят. Эрон понимает, что предстоит долгая работа.

Постепенно коридор покидают все посторонние. Остается только бригада, обслуживающая скафандры. По обшивке корабля уже пробегает дрожь, что свидетельствует о близости «Чайной розы». Внезапно дрожь резко усиливается — сработали захваты. Дрожь исчезает. Эрон опять ежится: вот и инопланетянин.

Начинает мигать сигнал «эвакуация». Из репродукторов раздается голос Тима Брона:

– Надеть скафандры!

Космонавты возвращаются. Обслуга скафандров снует по коридору, поправляя все провода. Работать предстоит в страшной тесноте. До Эрона добираются в последнюю очередь. Облачаясь в скафандр, он снова видит за прозрачной перегородкой любопытные лица. На экранах теперь все видно гораздо лучше, но лица не пропадают. Эрон качает головой: неисправимая привычка наблюдать за всем собственными глазами.

– Посторонним покинуть зону!

Космонавты занимают позицию перед люком, ведущим в командную рубку «Чайной розы». План заключается в том, чтобы сперва открыть его и извлечь данные о жизнедеятельности организма. Жив ли он? Эрона не мучают мистические всплески интуиции. Единственное, что он сейчас чувствует, — это растущее напряжение. Он заставляет себя дышать размеренно.