Джеймс Типтри-младший - Мимолетный привкус бытия

– Мей Лин? — хмурится она.

– Да. Что ты видела? Теперь ты можешь все мне рассказать, Лор. Ты за ними наблюдала?

– Да… — Она усмехается. — Я видела их. Они оставили меня в ракете, Эрн. Они меня отвергли. — Она кривит губы.

– Что они там делали?

– Гуляли. У Малыша Ку была камера, поэтому я все видела. Они пошли на холмы, в сторону этой… этой красоты. На поход ушли часы, долгие часы. Потом Мей Лин и Лиу вырвались вперед. Я видела, как они побежали. О, Эрн, мне тоже хотелось пуститься бегом! Ты не можешь себе представить, что это такое…

– Что было потом, Лор?

– Они сняли шлемы. Камера упала. Наверное, остальные тоже побежали. Я видела только их ноги. Они бежали к горе драгоценностей, сверкающей на солнце… — По ее лицу текут слезы, она по-детски утирает их кулаками.

– Дальше, Лор! Что с ними сделали эти твои драгоценности?

– Ничего. — Она улыбается и шмыгает носом. — Они прикоснулись к ним — мыслями и душой. Ты сам все увидишь, Эрон. Прошу тебя, пойдем.

– Еще минутку, Лор. Скажи, они подрались?

– О нет! — Ее глаза расширяются. — Я придумала это, чтобы защититься. С драками покончено навсегда. Они вернулись подобревшими и совершенно счастливыми. Они изменились, стали иными… Оно ждет нас, Эрн, понимаешь? Оно жаждет освободить и нас. Наконец-то мы обретем подлинную человечность. — Она вздыхает. — Мне тоже страшно хотелось туда пойти. Мне пришлось связать себя, прямо в скафандре. Я была обязана привезти тебе… подарок. И я сделала это!

– Ты самостоятельно погрузила его в ракету, Лор? Она кивает с мечтательным видом.

– Я нашла небольшой экземпляр и воспользовалась погрузчиком.

– Чем все это время занимался Ку и его люди? Они не пробовали тебе помешать?

– О нет, просто смотрели. Они оставались рядом. Пожалуйста, Эрн, пойдем!

– Сколько на это ушло времени?

– Несколько дней, Эрн. Это было очень нелегко. Я не могла сделать все сразу.

– Говоришь, за несколько дней они так и не пришли в себя?.. А пленка, Лор? Ты ее подделала?

– Немного подправила. — Она отводит глаза. Она уже владеет собой. — Не бойся, Эрн. Все плохое позади. Неужели ты не чувствуешь, какая доброта нас ожидает?

Напротив, чувствует, еще как! Он готов брести туда, блаженно жмурясь… Эрон стряхивает с себя наваждение и обнаруживает, что позволил подвести себя почти к самому сектору «Гамма». Он решительно хватается за поручень и тащит ее назад, к лазарету. У него такое ощущение, будто он бредет в густом клею: тело не желает повиноваться.

– Нет, Эрн, нет! — Она рыдает и пытается его задержать. — Ты обязан! Я так старалась…

Он смотрит под ноги. Показывается дверь лазарета. К величайшему облегчению, он видит Коби на рабочем месте.

– Так ты не пойдешь? — кричит Лори и вырывается. — Ты… О!

Он пытается ее поймать, но она снова убегает, как испуганная лань. Эрон берет себя в руки. Сейчас он не имеет права броситься вдогонку: он и так слишком долго манкировал своими обязанностями. Она говорит о нескольких днях… Ужас! Несколько дней они блаженно бродили вокруг. Мозговая травма… Лучше не думать об этом.

Он входит в кабинет. На него смотрит Коби.

– У моей сестры психоз. Она сбежала, — сообщает ему Эрон. — И повредила систему связи. Успокоительное не действует. — Он догадывается, что ведет себя иррационально. Сперва следует выяснить общую ситуацию на борту.

– Сколько всего пострадавших от шока, Билл? Взгляд Коби остается бессмысленным. Наконец он вяло произносит:

– Шок. Да, шок. — Он кривит губы в замогильной усмешке. Только не это! Но Коби тоже был в коридоре…

– Господи, Билл, неужели и тебе досталось? Сейчас я тебе вколю «АД-двенадцать».

Коби следит за его действиями. У Эрона появляется надежда, что ассистент пострадал не так сильно, как другие.

– Депрессия после коитуса, — произносит Коби еле слышно. — У меня депрессия.

– Можешь объяснить, что с тобой случилось?

Все тот же печальный взор. Но стоит Эрону открыть чемоданчик с инъекциями, как Коби отчетливо произносит:

– Созревшее тело есть созревшее тело.

– Что?! — Гоня нелепые мысли, Эрон закатывает Коби рукав и делает ему внутривенный укол. — Уж не вступил ли ты в связь с этой штукой, Билл?

– Связь? — шепотом повторяет Коби. — Нет, по крайней мере, не мы. Если кто и вступал в связь, так это высшее существо или планета. Мы — нет. Это оно обладало нами.

У него слабый пульс и холодная кожа.

– В каком же смысле, Билл?

Коби морщится и глядит Эрону в глаза, стараясь не потерять сознания.

– В таком… Наши головы были полны семенной жидкости, а потом нам повстречалась самая шикарная девчонка, которую только видел свет, и сама прыгнула к нам… Получается что-то вроде священной зиготы, где-то там, понимаете? А мы остаемся пустыми. Что происходит с хвостиком сделавшего дело сперматозоида?

– Спокойно, Билл. — Эрон не желает слушать бред, пусть даже бредит лучший диагност. На лице Коби вновь играет улыбка привидения. — Старый славный Эрон… Вы не?.. — Его взгляд окончательно угасает.

– Постарайся не распускаться, Билл. Никуда отсюда не уходи. У людей шок, они бродят по кораблю, ничего не соображая. У меня много дел, ты слышишь? Оставайся здесь, я вернусь.

Он представляет себе, как будет сновать по кораблю и приводить в чувство людей. Но первым делом надо выкачать воздух из проклятого коридора. Он запасается ампулами со стимуляторами, сердечными средствами, детоксикантами. С часовым опозданием доктор Эрон Кей берется за дело. Он наливает горячей бурды для себя и для Коби, но тот уже отключился.

– Выпей это, Билл. Я скоро.

Он берет курс на склады, в сторону от «Гаммы». Здесь влияние существа так слабо, что почти не ощущается. Наверное, тварь восстанавливает силы. Подзаряжает аккумуляторы. Долго ли продлится передышка? Лучше не терять времени, чтобы не допустить повторения кошмара.

Мириам Штайн сидит за своим рабочим столом с безмятежным выражением лица.

– Мири, это я, док. У тебя шок. Инъекция поможет. — Вводя лекарство в нечувствительную руку, он надеется на лучшее. Она медленно переводит на него взгляд. — У меня много дел. Вот предписание, потом изучишь. Оставайся здесь, пока не почувствуешь себя лучше.

Выйдя, он пересекает корабль, не противясь странному притяжению. В душе поселяется радость. Он словно скользит на коньках, полный сладостного сексуального предвкушения. Отвечает ли он за свои поступки? Как будто да: он способен сворачивать, менять маршрут. Его план заключается в том, чтобы закрыть все проходы, которые толпа, ринувшаяся в коридор, оставила открытыми. Всего их четырнадцать. Потом у него будет возможность откачать оттуда весь воздух. Вакуум убьет тварь. Разумное намерение. Но так ли это необходимо? Он поразмыслит об этом позже; сейчас у него другие заботы.