Анатолий Андреев - Искатели странного

— Почувствовал?

— Да, почувствовал, — вмешался в разговор Стабульский. — Дело в том, что Мозг обладает свойством предвидения. Не так, как компьютеры, экстраполирующие в, будущее сегодняшние события. Он не рассчитывает, но как-то чувствует, что должно произойти. Вот так он почувствовал, что существование его — да уже и не только его, а всех нас, фантомов, — зависит от тебя. Он вышел на ментоконтакт с тобой, а потом вдруг ты исчез. Мозг пытался найти тебя, но ты уходил от контакта. Остальное ты знаешь.

— Да, теперь ты все знаешь, — подтвердил Мозг.

— Я больше не могу, — взмолился Беккер. — Я должен отдохнуть. Если вы не возражаете, я устроюсь в твоей каюте, Шарль. Я слишком устал, чтобы лететь на Землю…

— Итак, чего вы ждете от меня? — Беккер был спокоен.

Прямо перед ним в блекло-синем кресле расположился профессор. В глубине помещения под прозрачным колпаком пульсировала масса Мозга. Беккер спокойно ждал ответа, но не забывал встревоженного лица Гарднера. Во время видеосеанса Гарднер сказал ему: «Только шесть часов. Шесть часов и ни минутой больше. Если ты не вернешься, со спутником будет покончено. Мы не можем позволить, чтобы эта псевдожизнь и дальше убивала людей».

— Они дали тебе шесть часов? — вместо ответа поинтересовался Мозг.

— У кого ты снял запись разговора? У меня? У Гарднера? — спросил Беккер.

— У Гарднера, конечно. У тебя мы ничего не читаем, мы же договорились, — обиженно ответил Мозг.

— Ладно, оставим это, — выпрямился в кресле профессор. — Давайте думать, что делать дальше.

— А что делать дальше? — усмехнулся Беккер. — Мозг устроил охоту за мной, на что-то он при этом рассчитывал. На что?

— Мы это уже выяснили, — раздраженно сказал профессор. — Вначале он решил, что ты представляешь для него и для всех нас угрозу. Потом, когда ты ускользнул от него, он решил войти с тобой в контакт и объяснить ситуацию. А в это время ты сам пожаловал в гости. Ситуация тебе теперь ясна. Так что давай будем думать, что теперь делать.

— Да, конечно, — устало сказал Беккер. — Наломали дров, а теперь давайте думать!.. И в качестве кого я здесь? Как несостоявшаяся жертва?

— Нет, ты здесь — представитель человечества…

— Вот как! — с сарказмом протянул Беккер. — А почему именно я? Почему не Гарднер? Все-таки начальник Управления… Или кто-нибудь из Верховного Совета Земли?

— Да просто потому, что ты здесь, что ты разобрался в происходящем. Да потому, что мы тебе доверяем, в конце-то концов!

— Ладно, — согласился Беккер. — Представитель, так представитель. Не будем терять времени… Чего вы ждете от меня?

— У вас, на Земле, погибли двести с лишним человек. Теперь ты знаешь, что они не погибли, а только, так сказать, сменили форму существования. Но по всем земным законам они мертвы, и виновник их гибели — Мозг. Как относится к произошедшему человечество? Каковы последствия всего этого для нас — для Мозга, для меня, для остальных?

— Для начала я еще раз напомню, что человечество не уполномочивало меня вести переговоры от его имени. Кроме того, я попрошу транслировать нашу беседу по видео на Землю. Ваши вопросы прошу задавать мне не по ментосвязи, а через робота, акустически. Это можно сделать?

— Да, уже выполнено, — глухим бесцветным голосом отозвался стоящий у двери робот. Одновременно эти же слова Мозга Беккер уловил и телепатически. В сознании они имели выраженную эмоциональную окраску.

— Для тех, кто нас слушает и записывает, повторю: вы хотите знать, как люди отнеслись к этим событиям. Будем рассуждать логически: в результате непродуманных действий искусственного интеллекта, созданного профессором Шарлем Стабульским, погибли двести восемнадцать человек. Если считать ранее погибшего Стабульского, то число жертв достигло двухсот девятнадцати. По-видимому, вопрос следует поставить так: следует ли считать погибших жертвами злого умысла, то есть было ли обдуманное и преднамеренное убийство?

Наступившую тяжелую тишину прервал скрежещущий голос робота:

— Но они не убиты, они живы! Беккер предостерегающе поднял руку:

— Спокойно, к этому мы еще вернемся! Итак, непосредственным виновником и исполнителем злоумышленных действий явился искусственный интеллект, созданный Шарлем Стабульским… По земной логике и по земным законам, именно он и несет ответственность за действия, совершенные его созданием, будь то машина, аппарат или искусственный разум. Поскольку сам Стабульский погиб раньше, нежели нас постигла цепочка убийств, он нам неподсуден. К тому же, как выяснилось, он и не предполагал, к чему приведут события, поэтому самое большее, в чем можно было бы его обвинить, — преступная небрежность в проведении опытов, представляющих потенциальную опасность для окружающих. Что ты сам скажешь, Шарль?

Стабульский поднял голову и прямо посмотрел на Беккера. Наблюдатели на Земле, конечно же, не видели его и только услышали размеренный механический голос робота:

— Да, это моя вина. И то, что я не предполагал, чем все кончится, вовсе не умаляет ее. Я прошу наказать меня по всей строгости.

Несмотря на всю серьезность и трагизм положения, Беккер не мог удержаться от улыбки:

— Хорошо, Шарль. Я думаю, Верховный Совет учтет твое заявление и накажет тебя. Посмертно.

— Беккер, — раздался гулкий голос Гарднера, — за вашей… э-э-э… беседой следит весь Верховный Совет Земли. Так что ты постарайся без шуточек!

Тут же его перебил еще чей-то начальственный голос:

— Оставьте, Гарднер! Ситуация-то очень уж необычная! Кстати, Беккер, мы вас наделяем правами полномочного представителя Верховного Совета. Ведь, судя по всему, вы разбираете первый в истории конфликт между человечеством и нечеловеческим разумом!

— Ну да, без пафоса мы, конечно, не можем! — пробурчал себе под нос Беккер. — Исторический, видите ли, момент!

И уже вслух он произнес:

— Итак, мы имеем дело с явным умышленным убийством. Но убийца не является человеком, и поэтому нашей юрисдикции не подлежит.

— Ох и нахватался словечек! — восхитился все тот же начальственный бас. — Так Что же ты предлагаешь, Бек

кер, оставить все так, как есть? Пусть он, значит, и дальше потрошит нас, когда ему вздумается? Нет уж, если робот свихнулся — его размонтируют, и дело с концом!

— Дались вам эти роботы! — возмутился Беккер. — А если бы мы наконец встретились с чужой цивилизацией? Вы что, из-за недоразумения и их представителя размонтировали бы? Ничего себе подход! Да поймите же наконец, что перед нами чужой разум. Наш, самодельный, но не человеческий! Другая цивилизация, если хотите, только в единственном лице!

— Нет, Беккер, я не согласен, — жестяным голосом робота заговорил Мозг. — Я не другая цивилизация. Я не человек, согласен, но я представитель вашей, земной цивилизации.