Blackfighter - Черный истребитель

«Знал бы прикуп — жил бы в Сочи», скорбно вздохнула она и принялась рисовать карандашом для бровей на обложке детектива какой-то портрет. Получилось симпатично, и Танька спрятала рисунок в сумку.

К трем утра ей удалось заснуть. Под утро приснилось что-то привычное, но хорошее: небо, полет, кабина машины, управляемой легкими движениями руки в тугой черной перчатке. Проснулась она ближе к полудню, посмотрела вокруг и решила спать дальше. Сон затягивал. Чем больше она спала, тем меньше хотелось просыпаться. Сны снились все какие-то приятные, то аквапарк, то совсем незнакомые, и очень красивые места.

Когда пришел Саша, Танька еле-еле приоткрыла глаза и покосилась на него, лежа на животе и обнимая подушку. На пушистом мехе капюшона лежал уже почти обтаявший снег, и пахло от него замечательной зимней свежестью.

— Там снег? — вяло сказала Танька.

— Снег, снег. Подъем, первая рота. Сделай мне чаю.

Танька обернулась одеялом, добытым накануне в ящике дивана, и погребла на кухню. Спросонья она с трудом соображала, где чай, где чашки, куда включать чайник. Саша следил за ней, стоя в дверях кухни. Когда Танька, наконец, свела воедино чашки, пакетики «Липтона» и кипяток, Саша достал из кармана фляжку и подлил туда чего-то янтарного и вкусно пахнущего. Танька нетерпеливо отхлебнула и обожгла язык, сочетание чая с коньяком было божественным.

Через пять минут в голове просветлело, сонливость куда-то подевалась.

— Ну, что? — спросил Саша. — Информацию воспринимать готова?

Танька кивнула.

— Ты, подруга, натворила дел по самое не балуйся. Ты никогда не слышала о том, что звонки на «02» переадресуются в ближайшее отделение?

— Не-а.

— А жаль. Сообразительная ты моя. Позвони ты в РУБОП, проблем было бы куда меньше. А тут получилась такая петрушка. У твоего дорогого друга Маршала это отделение прикормлено. И о твоем звонке он узнал очень быстро. К нему, конечно, приехали. Птица он не такого полета, чтобы его вообще не трогали. Но дома у него уже все было стерильно. Ничего при обыске не нашли. Да и обыск там был чисто символический, думаю. К тебе домой тоже съездили. И папочку ту забрали. Только вот отпечатки его с нее куда-то испарились.

— И… что? — испуганно спросила Танька.

— А то. Теперь с тобой очень хочет пообщаться не только Маршал, но и ментовка. Потому как полтора кило героина — это не шуточки. Это примерно так двести штук баксов по московским ценам. И еще труп гражданина Потапова в придачу. С трупом, кстати, тебе повезло. Там пока не уверены, что он не сам сломал себе шею, свалившись в пьяном виде со стола. Как ты его приложила?

Танька попыталась объяснить, пользуясь разделочным столом в качестве демонстрационного.

Саша рассмеялся.

— Оригинально. Первый раз про такое слышу.

— Да я и сама как-то не думала. Оно нечаянно вышло.

— И еще. На этот период времени у Маршала безупречное алиби. Он на автомойке тусовался, пока на его машину марафет наводили. Так-то вот…

— Угу, а потом поехал в Ростов, тварь… — мрачно фыркнула Танька.

— Насчет Ростова. У меня там контактов нет. Я попробовал кое-что пробить, но вышла ерунда. Дело об убийстве не возбуждали, и труп в морг не поступал. Это все.

— Что же его, на небо ангелы забрали? — Танька горько усмехнулась.

— А ты уверена в том, что видела?

Танька еще раз монотонно пересказала все, что увидела в доме Герцога. Положение ножа, количество крови, позу — все. Под конец рассказа ей уже хотелось удавить Сашу своими руками за то, что он заставлял ее вспоминать и облекать в слова эту кошмарную картину.

— Ну да. Вот я и говорю — ерунда выходит.

— А что мы теперь будем делать?

— Я думаю, что мы будем делать тебе хороший паспорт и отправлять куда-нибудь подальше, скажем, в Минск. У меня там есть связи. А в Минске будем делать другой паспорт, уже совсем хороший, и выбирать городок поменьше и потише. Плюс будем делать пластическую операцию, но это где-нибудь в Прибалтике.

— Я же сказала! — Танька шарахнула чашкой по столу. — Я никуда из Москвы не поеду, пока своими руками этого урода не пристрелю!

— Тань, — грустно посмотрел на нее Саша. — Тебе совсем жить не хочется?

— На одной планете с этой гадиной — не хочется!

— Ну, это уже совсем какой-то детский сад.

Танька отставила чашку и в упор посмотрела на Сашу.

— Вот что, дорогой. Если тебе не хочется этим заниматься — то давай просто распрощаемся, и все. Я пойду играть в своих песочницах, ты — заниматься своими серьезными делами. Хорошо?

— И сколько ты сама проживешь?

— А тебя уже это не должно волновать. Клиент заплатил, про клиента можно забыть. Денег на киллера у меня хватит. Остальное — уже вовсе не твое дело.

— Где ты его возьмешь, этого киллера?

— Где-нибудь найду. Какая тебе разница?

Саша задумчиво смотрел на нее, подперев щеку ладонью. На лице его были написаны тяжкие раздумья о том, какая именно ему разница. Он полез под свитер и достал пистолет.

— О, какая штука. А я такого никогда не видела. Как он называется?

— Он называется «Дротик».

Танька вздрогнула. Ствол смотрел ей в лоб.

— Таня… а если я сейчас пристрелю тебя и заберу деньги?

В груди захолонуло, но никакой другой реакции в себе Танька не обнаружила.

— Хотел бы пристрелить — уже пристрелил бы. Без разговоров.

— Да не хочу я тебя пристрелить. Но самоуверенность и беспомощность — плохое сочетание.

Ствол по-прежнему смотрел ей в лоб, и казалось, что черное отверстие дула подмигивает.

— Саша. Ну, Сашенька. Ну подумай, пожалуйста. У тебя свои дела. А у меня свои навязчивые идеи. И я лучше подохну в попытках убить этого гада, чем поеду в маленький тихий городок. Давай просто разойдемся? А пистолет убери. Я его не боюсь.

Саша тяжело вздохнул. Пистолет по имени «Дротик» отправился за спину.

— Тань, я не могу пойти по своим делам. Ты — мой клиент, я еще ни разу не отказывался, начав.

— Тебе попался сумасшедший клиент. Ты не виноват. И характерами мы с тобой не сходимся…

Парень поставил локти на стол, спрятал лицо в ладони, потом поднял голову.

— Ну, ты ведь будешь только мешать?

— Я не буду мешать. Я буду сидеть тихо, как мышка. И делать все, что ты скажешь. Но я хочу стоять рядом с тобой, когда ты уберешь этого типа. Видишь, я даже на это согласна. И я хочу, чтобы он меня видел. Больше мне ничего не нужно.

Саша опять надолго задумался.

— Ты понимаешь ли, в чем дело. Если бы ты была совсем посторонним человеком, я бы с тобой работать не стал. Я профессионал. Если я не могу установить правильные отношения с клиентом, я не берусь за работу. Но часть твоей истории касается меня лично. Тебя с Димкой связывает короткий роман, а у нас с ним было два года, от звонка до звонка. И я ему многим обязан… был обязан, — поправился Саша. — Я ему жизнью, черт побери, обязан. Тем, что сижу тут и чай с тобой пью. Он меня из-под обстрела раненого на руках вынес. И если бы он не умел какую-то чертовщину вытворять с лечением руками, мне бы и это не помогло. Я бы до госпиталя не дожил.