Александр Щёголев - Львиная охота

Дикторы стеснялись своих же слов: по-моему, они понимали, какую лапшу их вынуждают вешать зрителям на уши. Вот образцы поддельных валют, показывала камера, вот остатки оборудования, уцелевшие после пожара. Преступники пытались уничтожить улики, но, как мы видим, в полной мере им это не удалось. Взрыв тайного денежного хранилища был организован и осуществлен лично главарем, который, по непроверенной информации, погиб в огне. Сохранилась видеозапись, сделанная перед самым взрывом, и сотрудники Службы Контроля обещали в скором времени предоставить ее прессе…

Подавив рвотный рефлекс, я зарулил в нишу, где располагался бар. От таких новостей хотелось и впрямь немедленно под душ, отмыться. А здесь было пусто: всех потенциальных клиентов переманили видеоновости; впрочем, нет, кто-то с бокалом в руке лениво качался вверх-вниз на табурете возле стойки. «В целом полицейская операция прошла в мягком режиме, — неслось мне вслед. — Жертв нет, никто серьезно не пострадал…» Никто не пострадал, никто не пострадал — какое длинное эхо. Что тебе еще надо, Жилов? Жертв нет! Поверь в это и утешься… Бармен был тот же, что и ночью, — большая удача! Человек просто горел на работе, совсем не жалел себя, пчелка трудолюбивая. И опять он проповедовал, ревнитель трезвости и чистых кишок.

— Человек рождается здоровым, все болезни приходят к нему через рот, — втолковывал он единственному посетителю. — Гиппократ сказал!

Новообращенный слушатель употреблял кислородный коктейль с помощью серебряной ложечки. Внутри стеклянной стойки плавали молчаливые рыбки — тоже слушали.

— Едим для того, чтобы жить, а не живем для того, чтобы есть! — с ходу возгласил я. — Это Сократ. Чем языком болтать, сотворите мне кислородный коктейль, мастер, да смотрите, чтоб был лучший в городе.

Бармен обнаружил меня слишком поздно, не успел придумать, как ему реагировать. Не ждал он моего появления, вот в чем была его проблема. Механическим движением он вытащил из холодильника яйцо и спросил:

— Вам с каким наполнителем?

— С морозным воздухом, — заказал я. — Зимой гадюки сладко спят.

Присаживаться я не спешил, остался на ногах, а посылку от РФ положил на свободный табурет. Мой сосед повернулся вместе с коктейлем:

— Хорошо вы сказали — про гадюк. Я тоже не смог это шипение вынести, потому и удрал оттуда, — он ткнул ложечкой в сторону объемника. — Как вы думаете, это правда, что хранилище с деньгами сгорело?

Он спросил меня почти теми же словами, что и старик на площади, и с той же точно интонацией. Оба они еще на что-то надеялись.

— Правда, — ответил я.

— И что теперь? — с отчаянием произнес он.

— А что теперь! — беспечно сказал я. — Выпустят новые деньги, в чем вопрос?

Лишняя пара ушей и глаз были мне совершенно ни к чему, значит, следовало побыстрее от них избавиться. Бармен между тем разбил яйцо, отделил белок от желтка, принялся колдовать над своим аппаратом, — он все делал механически, бросая пугливые взгляды то на нас, то на людей в холле. Бармен тоже на что-то надеялся.

— Вы так думаете? — воспрянул собеседник. — А ведь верно, должны новые деньги выпустить, как же иначе…

— Печатный станок не горит, в отличие от рукописей, — подтвердил я. — Вон там, снаружи, видите? — показал я ему. — Да-да, возле выхода из отеля. Двоих товарищей видите?

По ту сторону стеклянной стены все еще мозолили глаза Стайков с Вячеславиным. Что ж, ребятушки, выручайте.

— Один — крупный специалист по взрывному делу, — шепотом сообщил я. — А второй чего только не напечатал в своей жизни. Я уверен, они все знают. Если вы поторопитесь, то сможете расспросить их.

Несчастный человек был переполнен надеждой и потому попался. Он махом прикончил свой коктейль, сунул серебряную ложечку в нагрудный карман, встал и пошел к выходу, нетерпеливо ускоряя шаг. Едва он покинул нишу, я тут же опустил стальную штору, наглухо отделив бар от холла. Такие шторы были предусмотрены в каждой из ниш первого этажа: в ночное время с их помощью закрывали и опечатывали служебные помещения. Я проделал все это очень быстро, бармен и рта не успел раскрыть, чтобы позвать кого-нибудь на помощь. Теперь мы были одни. Поговорить с приятелем без свидетелей — что может быть естественнее? Надеюсь, никто на меня не обиделся… Когда я перелезал через стойку-аквариум, бармен пискнул:

— В чем дело, товарищ?

— Масс-турбо, — сказал я и подошел к нему вплотную. — Бесконтактное рукоблудие.

Он посерел лицом. Шея, впрочем, тоже посерела, и руки, и даже ногти, — человек будто пылью покрылся.

— Я не понимаю, о чем вы говорите.

Это было бы убедительно, если б не трусил он столь очаровательно. По-моему, он решил, что его явились убивать. Он, увы, ошибался. Я подмигнул ему:

— Речь о видеошарах, которыми вы снабжали некоторых любителей комиксов. Уникальная, штучная продукция. В магазинах не продается, тиражированию не поддается.

— Вы хотите взять что-то напрокат? — попытался разыграть он дурачка, но попытка не удалась.

— Речь о совершенно особенных видеошарах, после просмотра которых клиент берет хозяйственный нож и режет сотрудницу вашего отеля в массажном кабинете, — терпеливо объяснил я ему.

А также речь о том, подумал я, что империя комиксов с нежным именем «Луч», помимо прочего — не что иное, как финансовое прикрытие лабораторий Дэнди Голдфинча. Мне ли не знать это, если я самолично проводил счета на спецтехнику, еще когда числился у Матки в перспективных кадрах — в счастливую пору войны с наркодельцами.

А еще речь о том, что я собственными ушами слышал реплику, которую позволил себе один из заместителей Голдфинча на закрытом совещании семь лет назад. Было заявлено, что эффект жмури — это колоссальный прорыв в науке, какие случаются раз в столетие, и не использовать открывшиеся возможности просто глупо… И очень скоро всевозможные новинки из области психолучевых технологий посыпались нам в руки, как из рога изобилия.

Бармен затрясся. Это была агония.

— Признавайся, ты ведь на самом деле не бармен, а медик? — ласково спросил я. — Клятву Гиппократа, наверное, давал? Давно на старину Дэнди работаешь?

Он вдруг рванулся в подсобку. Куда, зачем? Нету там служебного выхода, малыш, я же первым делом это проверил! Я схватил его под мышки, посадил на стойку и для начала обыскал. Ни оружия, ни служебного удостоверения у него не было (что никаким образом не меняло дела), зато был ингалятор — наполовину полный.

— Это сукавстан, — заторопился бармен с объяснениями. — Ночные смены трудно даются.

Я положил стимулятор на табурет рядом с коробкой от Дим Димыча, после чего восстановил беседу.

— От кого ты получал психодислептики? Кто контролировал глубину эс-про у ваших подопытных мышек?