Пол Макоули - Звездный оракул

Рыбари один за другим взбирались на веранду и, пригнувшись, проходили в общую комнату. Их было четверо, и в отличие от своих женщин все настолько худые, что, принадлежи они к расе Пандараса, всякий бы сказал, что эти люди умирают от голода. Волосы на их головах мели потолок — так они были высоки ростом. Кожа рыбарей играла множеством оттенков темно-зеленого цвета. В руках главного из четверки оказалась не книга, а большая связка шкур, которую он положил к ногам Аюлфа.

Пока торговец перекликался с предводителем рыбарей на каком-то квакающем диалекте, одна из женщин подползла к Пандарасу. Рыбарь сидел на корточках лицом к лицу с Аюлфом, при этом его острые колени торчали выше головы. Он бесстрастно кивал и время от времени брал из полного блюда креветку, тщательно ее разглядывал, затем бросал в рот и глотал целиком. Его товарищи не двигаясь стояли в тени у него за спиной, словно цапли, высматривающие лягушек. Почти все шкуры принадлежали болотной антилопе, одна была леопардовая. Аюлф расстелил ее перед собой и длинными ногтями стал гладить пятнистый переливающийся мех. Пандарас почувствовал легкое презрение, наблюдая, как несдержанно торговец демонстрирует свой интерес.

— Моя мать хочет поговорить с тобой, — прошептала женщина в ухо Пандарасу. — Мы знаем, что ты наш друг, и мы хотим тебе помочь.

Пандарас зевнул. Было уже очень поздно, к тому же он сильно опьянел. Опьянел и устал. Он уже оставил мысль наладить мотор сегодня. Пальцы потеряли ловкость, а желудок терзала непонятная боль. Попозже. Завтра. Комната раскачивалась перед глазами, как лодка на груди Великой Реки. Фонарики вдруг стали очень яркими — рой лихорадочно сверкающих светлячков, беспрестанно налетающих друг на друга.

Удержать хоть что-нибудь в фокусе казалось абсолютно непосильной задачей.

Женщина коснулась амулета, который юноша носил поверх рукава рубашки. Жест показался Пандарасу слишком вольным, и он оттолкнул ее руку. Ему хотелось калачиком свернуться вокруг боли в животе и уснуть.

— Твой господин просто дурак, — с трудом проговорил Пандарас. Все это время он ощущал настойчивый взгляд Тибора с противоположной стороны полутемной комнаты. — Я сам могу о себе позаботиться.

— Онкус, — произнесла женщина, но Пандарас забыл это имя, он тупо уставился на женщину, и она наконец ушла.

Через какое-то время Пандарас проснулся. Было совсем темно. Во рту у него пересохло, страшно болела голова, и он почему-то стоял. Потом Пандарас понял, что Тибор держит его за ворот изодранной рубашки и трясет что есть силы. Наконец он его отпустил. Под мышкой иеродул держал реактивный мотор.

В дальнем углу хибары в гамаке спал Аюлф в обнимку с толстой молодой женщиной. Внизу сопели во сне кучки ребятишек. У каменного очага сидела на табуретке все та же старуха и смотрела на Пандараса. В одной руке она держала украшенную резьбой деревяшку, в другой маленький ножик.

— Надо уходить, молодой господин, — хриплым шепотом произнес Тибор.

Пандарас выхватил кинжал:

— Я перережу ему глотку!

Он все еще был пьян. В желудке по-прежнему нестерпимо жгло, как будто он наглотался расплавленного металла.

Мышцы рук и ног так сводило судорогой, что казалось, они сейчас треснут.

— Он меня отравил, — заплетающимся языком пробормотал Пандарас. — Я перережу ему глотку и буду смотреть, как он захлебывается собственной кровью!

Тибор перехватил руку Пандараса своей большой шестипалой кистью. Лезвие кинжала вдавилось в серую кожу иеродула, но не повредило ее.

— Ты сумел наладить мотор, — тупо заметил Пандарас.

— Он почти такой же, как у «Соболя», — отозвался Тибор и добавил:

— Ты уж прости, молодой господин, но, думаю, тебе требуется помощь. — С этими словами он поднял Пандараса и перебросил его через перила веранды.

Они спустились почти до половины, когда Пандарас что-то вспомнил и стал снова карабкаться наверх. Тибор хотел поймать его за ногу, но Пандарас лягнул протянутую руку и двинулся дальше.

— Ранец и арбалет, — прошипел он. — Там книга моего господина и его деньги.

Когда Пандарас вновь появился в комнате, женщины зашевелились и зашептались между собой, но Пандарас не обратил на них внимания. Он нашел ранец и арбалет у очага, книга оказалась внутри, но деньги исчезли.

— Где они? — прошипел он, обращаясь к старухе. — Куда твой хозяин спрятал мои деньги?

Она покачала головой и перехватила себе руками горло.

Пандарас показал ей кинжал:

— Я убью его прямо во сне. Покажи мне, где он их спрятал, и я уйду.

В этот момент громадная ворона заворочалась на своем шестке над крюком гамака, издала единственный резкий клекот и бросилась на Пандараса. Пандарас выронил ранец и вслепую замахал руками. Казалось, удары крыльев окружают его со всех сторон. Потом ворона клюнула юношу в руку, которой он прикрывал глаза. Наугад взмахнув кинжалом, Пандарас случайно задел птицу, и она тотчас отскочила в сторону, пятная пол кровью и волоча одно крыло. Пандарас бросился в погоню, хотя сам имел не менее дюжины кровоточащих ран. Увлекшись охотой, он потерял бдительность и внезапно оказался на полу, придавленный тяжестью тела Аюлфа и оглушенный исходящим от него жарким смрадом. На секунду Пандарасу показалось, что у Аюлфа тысяча рук и все они шарят по его телу, пытаясь найти и выхватить кинжал. И вдруг тяжесть пропала. Задыхаясь, Пандарас откатился в сторону и увидел, как Тибор швырнул Аюлфа через всю комнату. Тощий торговец со всего маху влетел в соломенную стену хижины, плетеные маты посыпались вниз, а торговец с быстротой молнии перекатился в угол. Кинжал Пандараса, вибрируя, торчал из доски, где только что был Аюлф. Теперь Пандарас сам кинулся искать укрытия.

— Я его убью! — закричал Аюлф. Дуло возникшего в его руке пистолета смотрело прямо на Тибора. Раб во весь роет стоял посреди комнаты, на плече его болтался арбалет. — Дарай выходи, маленький умник, и может быть, я сохраню тебе жизнь, иначе раб умрет, а потом умрешь ты.

Вытянув перед собой руки, Пандарас встал, по лицу его струился холодный пот. Аюлф криво ухмыльнулся и поднял пистолет. Внезапно его рука дернулась и прилипла к столбу, который поддерживал крышу. Пистолет со стуком выпал из его ладони.

Тибор опустил арбалет.

— Надо уходить, — сказал он.

Аюлф ощупал стрелу, пригвоздившую его кисть к столбу, и закричал женщинам:

— Вытащите стрелу! Убейте их и вытащите стрелу!

Старуха наконец поднялась с табуретки. Пол затрещал под тяжестью ее веса.

— Идите, — махнула она Пандарасу. — Я им займусь.

Пандарас вырвал кинжал из доски, подхватил ранец, сунул в него две бутылки араки и бросился вслед за Тибором.

Почти не задерживаясь, он пролетел сквозь ветви смоковницы и шлепнулся спиной в вонючую воду на дне пироги.