Виталий Забирко - Тени сна (сборник)

— Ионный душ не обещаю, — проговорил Крон. Он покосился на Шекро.

— Хоть бы лохань с водой и мылом… — мечтательно протянул Бортник.

— Мыла тоже не обещаю, — хмыкнул Крон. — Ты куда потом? Назад, на остров?

— He знаю, — пожал плечами Бортник. — Вначале нужно переговорить с Комитетом…

И тут Крон остановился. Навстречу по улице шла Ана. Рядом с ней, рассказывая что-то веселое и сильно жестикулируя, шагал сенатор Бурстий. Ана бросала на него лукавые взгляды и молча улыбалась.

Они не дошли до Крона шагов тридцать, как Ана заметила его. Улыбка исчезла с ее лица, и оно приняло отчужденное выражение. Не останавливаясь, она свернула в переулок. Бурстий растерянно огляделся, увидел Крона, по его лицу расплылась самодовольная улыбка, и он поспешил за Аной.

«Как она меня, — с тоской подумал Крон. — Только что презреньем не облила…»

— Знакомые? — спросил Бортник, перехватив взгляд Крона.

Крон не ответил. Он мельком глянул на Бортника, затем перевел взгляд на Шекро. Раб обогнал внезапно остановившегося господина и теперь стоял шагах в пяти впереди него, с любопытством осматривая улицу.

— Шекро, — процедил сенатор, — рабу положено следовать за своим господином, а отнюдь не впереди него. И если рабу вздумается поступать иначе, то его ждут шиповые прутья.

Шекро повернулся и наткнулся на колючий взгляд сенатора.

— Виноват, мой господин, — потупился он и быстро зашел за его спину.

— Вот так-то лучше. И запомни: второй раз об этом тебе напомнят прутья.

— Интересно было бы посмотреть, — проговорил на линге Бортник, — ты в самом деле так наказываешь своих рабов?

Даже не посмотрев в сторону Бортника, Крон молча зашагал вверх по улице. Бортник недоуменно пожал плечами и пошел следом за ним.

Несмотря на раннее время, на улицах было многолюдно. Сновали водоносы с бурдюками через плечо, во весь голос предлагая свой товар. Степенно шествовали древорубы с огромными вязанками хвороста. Они не спешили, ничего не кричали и не предлагали — стряпухи находили их сами, зазывая зайти во дворы. То здесь, то там копошились на мостовой рабы, убирая улицу возле домов своих хозяев после ночного ливня. В одном месте надсмотрщик улиц громогласно отчитывал управителя дома за плохо убранную территорию. Управитель только молча кивал, опасаясь штрафа, затем набросился с бранью на рабов, и те снова вяло принялись за уборку.

Не обращая ни на кого внимания, Крон прошел через весь город и вывел спутников на окраину. Здесь кончались бесконечные каменные заборы, начинались пустыри с маленькими, по три-пять деревьев рощицами, огороды, кое-где стояли небольшие домики. К одному из таких домиков, выглядывавшему из зарослей чигарника, Крон и привел своих спутников.

Дворик у фасада дома густо порос сорняком, только к крыльцу вела еле заметная тропинка. С одной стороны крыльца высилась поленница дров, с другой — стояла большая бочка с водой.

— Наконец-то! — воскликнул Бортник и, обогнав Крона, устремился к бочке.

— С вашего, конечно, позволения, сенатор! — Оглянувшись на Крона, он ухватился за края бочки, подтянулся на руках и прыгнул в нее, погрузившись в воду с головой. Тяжелая волна выплеснулась на землю, окатив крыльцо и забрызгав сандалии Крона.

— Чудненько! — вынырнув, с восторгом выдохнул Бортник и снова окунулся в воду.

Крон не смог сдержать улыбки.

На крыльцо из дома выскочил молодой парень, худой, как жердь, в одной тунике, и с недоумением уставился на бочку. В бочке бурлило и клокотало. Парень растерянно перевел взгляд на Крона.

— Гелюций! Честно говоря, я уже заждался. Приветствую тебя, сенатор! — радушно поздоровался он и снова недоуменно покосился на бочку.

— Здравствуй, Ниркон, — проговорил сенатор. — Познакомься: это мой новый раб, Шёкро.

Он кивнул головой назад, где с ноги на ногу переминался раб.

— Сегодня купил, — продолжал Крон. — А это, — он указал глазами на бочку, — Бортник.

Из бочки вынырнула голова Бортника.

— Губку бы… — страдальчески простонал он.

Ниркон растерянно посмотрел на сенатора. Крон улыбался.

— Вынеси ему губку, — разрешил он. Затем добавил: — И купальную простыню.

Ниркон, постоянно оглядываясь, исчез в доме и скоро вернулся.

Крон взял у него простыню, закинул ее на плечо, а губку бросил Бортнику в бочку.

— Чудненько… — блаженно простонал Бортник, растирая себе грудь. Затем постучал себя губкой по спине: — Потри!

Крон рассмеялся и взял губку.

— Кто это? — шепотом спросил Ниркон на линге.

— Свой… — сдавленно ответил Крон, сильно, до красноты растирая спину Бортника. Бортник кряхтел от удовольствия.

— Возьми раба, — сказал сенатор Ниркону, — и приготовьте что-нибудь перекусить. На всех.

— Хорошо, Гелюций. Кстати, ты принес мне то, что я просил?

— Потом поговорим, — отмахнулся от него Крон.

Ниркон кивнул и, подхватив под руку Шекро, оторопело таращившего глаза на сенатора, моющего спину своему рабу, увлек его в дом.

— Хватит, — наконец сказал Бортник, отбирая у Крона губку. — А то ты с меня шкуру сдерешь. Дорвался…

Он стащил с себя набедренную повязку, шлепнул ее на край бочки и стал домываться. Последний раз окунулся, вылез на бочку и прыгнул на крыльцо. Бочка зашаталась, расплескивая воду, и чуть не опрокинулась.

— Чудненько! — Бортник стащил с плеча сенатора купальную простыню и принялся растираться.

— Теперь побриться бы… — мечтательно протянул он.

Крон снял с руки браслет, заломил один сегмент и протянул Бортнику.

— Это ключ от бункера, — сказал он. — Вход в подвал позади дома. Замок — в левом углу от входа, пятый кирпич снизу. В бункере синтезатор и рация. Побреешься, оденешься и заодно переговоришь с Комитетом.

— Синтезатор — это хорошо… — причмокнул языком Бортник и вдруг с укоризной посмотрел на Крона. — А мог бы и мыло мне синтезировать. Тоже мне — гостеприимный хозяин!

— Но! — одернул его сенатор. — И ионный душ тебе, а заодно и всю коммунальную систему, и не здесь, а прямо на Сенатской площади?

— Ладно-ладно, — примиряюще махнул рукой Бортник. — Конспиратор…

— Он закутался в простыню, взял у Крона браслет и пошел вокруг дома. Крон проводил его взглядом и ступил на крыльцо.

В доме была всего одна комната. В углу у окна стоял топчан, рядом с ним на сундуке вразброс лежали книги, листы бумаги, стояли чернила. Одну из книг Крон узнал по корешку — «Астрофизику», зачитанную Нирконом до дыр. Посреди комнаты высился грубо сколоченный стол, больше похожий на строительного козла. Вокруг него уменьшенными уродливыми копиями «козлят» сгрудились табуретки. На столе беспорядочной грудой уже лежали скромные запасы Ниркона: сыр, черствые лепешки, вяленая рыба, зелень; в кувшине белело скисшее барунье молоко.