Ник Горькавый - Теория катастрофы

— Слова! Слова! — пренебрежительно сказал младший Дитбит.

— Ты никого ещё не убил, принц? — тихо спросила Никки. Принц растерялся от неожиданного вопроса.

— А я уже убила человека,— сказала печально девушка. За её спиной послышался дружный вздох слушателей.

— Это нанесло мне душевную травму такой тяжести, что, даже преодолев её, я стала совсем другим человеком. Не убивай никого, принц, пожалей свою душу.

В разговор вмешался Робби:

— Ты — владелец контрольного пакета акций «Рокет Индастриз». Поздравляю. Это обошлось тебе в миллиард и четыреста миллионов.

Сзади раздались выкрики и аплодисменты, — Спасибо, Робби,— поблагодарила довольная Никки.— Дороговато, зато Дитбиты потеряли контроль над компанией стоимостью в пять миллиардов.

Она посмотрела на Дитбита:

— Разрушение твоей династии началось, и скоро ты увидишь её закат.

— Когда я стану королём, я уничтожу тебя без наёмников! Сделаю нищей попрошайкой возле своего офиса! — бушевал принц.

— Дитбит, да ты романтик! — ядовито усмехнулся Джерри. Никки кивнула:

— Месть — разрушающее чувство, но ты имеешь на него право, если среди твоих сотрудников не будет убийц...

Дитбит резко Повернулся и зашагал к шлюзу Главной башни. Кибердог немедленно поднялся с газона и потрусил запринцем на длинных грациозных ногах. По пути он оглянулся и красными недобрыми глазами ещё раз оглядел и запомнил человека, осмелившегося так разозлить его хозяина.

Никки задумчиво глядела вслед принцу, пока из толпы зрителей не раздался чей-то насмешливый голос:

— После этого разговора его, по крайней мере, не унесли — ушёл на своих двоих.

Юная королева резко обернулась и обожгла насмешника синим взглядом.

После ужина Никки предложила Джерри пройтись, подышать свежим воздухом. Вечереющий парк встретил их тишиной и безлюдьем.

— Мне нужно с тобой поговорить,— девушка была серьёзна как никогда.

Джерри удивлённо посмотрел на неё. К чему такая официальность? Разве они не говорят друг с другом по пять раз на дню?

Они зашли в укромный парковый закоулок. Джерри слегка смутился от вида цветущих магнолий — на скамейке, спрятанной в этих зарослях, он как-то сидел с Элизой...

— Мы подошли к критическому рубежу,— без обиняков сказала Никки.— Дитбит — очень опасный враг. Вполне возможно, что мы погибнем в этой борьбе... или сломаем себе жизнь тем или иным способом... Я много думаю о том, что может предпринять Дитбит, но изворотливость такого противника непредсказуема. Где-то читала про океанскую тварь по имени миксина. Подводный метровый червяк... паразит-хищник, питается падалью, а то и у живой рыбы выжрет внутренности. Миксина засовывает голову в тесную нору в коралловом рифе и съедает там добычу,— теперь ей нужно как-то вытащить себя назад. Ни лап, ни плавников нет. Тогда она завязывает свой хвост в узел, гонит узел к голове и, опираясь им о края норы, вытаскивает застрявшую в камнях голову. Если уже безмозглый червяк способен на такие неожиданные ходы, то что можно сказать про опасного и умного человека...

— И что? — нахмурился Джерри. Никки внимательно посмотрела на него:

— Ещё не поздно отступить. Я могу послать сообщение Дитбиту, что готова поддерживать нейтралитет — и всё. Настанет спокойная и обеспеченная жизнь...

— Зачем ты мне это говоришь? — продолжал хмуриться Джерри.

— Преступник, убивший наших родителей, известен, но борьба с ним смертельно опасна и требует полной самоотверженности. Наши финансовые активы в разы меньше, чем у династии Дитбитов, и в десятки раз меньше, чем у Южного союза. У них — банды профессиональных убийц, космические флоты, могучие связи и долгий опыт интриг. У нас, кроме сравнительно небольших денег, лишь наши головы и воля. Нам не победить, если не хватит решимости крупно рисковать и готовности полностью пренебрегать собой и своими личными интересами... О решимости к риску и готовности к самоотверженности я тебя и спрашиваю. Причём проиграть мы можем, даже будучи смелыми как тигры — драка предстоит нешуточная... Но есть выбор — жить весело и ни о чём не думать. На наш век планеты хватит — можно счесть не таким уж важным, что потом с ней Дитбиты сделают...

— Нет! — твёрдо сказал Джерри.— Это значит — жить подлецом и трусом.

— Я знала, что ты так ответишь,— сказала, помолчав, Никки.— Но мне нужно было это услышать от тебя. Это должно быть нашим общим решением.

— А если бы я предпочёл спокойную жизнь? — вдруг спросил Джерри.— Что бы ты сделала?

— Не знаю,— пожала плечами Никки.— И даже думать не хочу об этом: ты же не выбрал сытую жизнь с червяком подлости, пожирающим сердце.

Джерри отвернулся и стал смотреть на освещенные башни замка. Он никогда не оставит Никки, он всегда будет рядом с ней. Но там, за светящимися окнами, жили обычные люди, они пили чай, смотрели тивизор, разговаривали друг с другом, влюблялись и ссорились.

Счастливчики.

Судьба не требовала от них жертвенной решимости бросить жизни на тяжёлые мировые весы — в призрачной надежде сдвинуть их равнодушное и ржавое равновесие.

Вокруг скамейки зашелестели деревья. Плечи Джерри вздрогнули от налетевшего сквозняка.

— Отец, ты должен что-то сделать с этой королевой-выскочкой! Я ненавижу её!

— О, ты почувствовал вкус к политике! — широко улыбнулся Дитбит старший и обнял сына за плечи.

Они стояли на балконе; внизу раскинулись живописно разгорающиеся кварталы вечернего города.

Высота семьдесят второго этажа сплющивала Луна-Сити в сверкающую дорожную схему — красные и белые потоки автомобильных фар неслись по тёмному узору улиц, спотыкались на светофорах, забирались на мосты, отороченные кружевом жёлтых фонарей, ныряли в синевато флуоресцирующие тоннели,— но с гордой высоты небоскрёба даже многоэтажные дорожные развязки выглядели лишь плоскими светящимися завитушками.

— Она публично оскорбляет нас, распространяет лживые слухи!

— Да, я знаю... она становится проблемой. Ну, мы её решим... Сегодня у нас более важное дело. Ты знаешь, зачем я собрал всю семью?

— Нет.

— Сегодня я объявлю тебя официальным наследником династии!

— Здорово! А... как же Тамил?

— Я уже разговаривал с твоим старшим братом. И не раз. Сначала он расстраивался, но потом понял, что я прав. Ты — лучше, совершеннее, умнее, чем он. Это жестоко, но факт. Я не закрываю глаза на факты. Он получит свою долю наследства или даже небольшую династию, но корона и главная часть нашей империи достанутся тебе!

— Спасибо, отец, я оправдаю твоё доверие!

— Верю в тебя, сын, и знаю, что скоро ты станешь мне настоящим помощником. У тебя есть хватка, ты талантлив и чуть не стал чемпионом Школы Эйнштейна!