Йен Уотсон - Книга Звезд

— После которого мы уходим, — закончила Патриция, — с вечно пустыми желудками. Особенно те, кто рьяно печется о независимости человечества.

— Так что, как видишь, — сказал Бернардино, — мы страстно желаем встретить кого-то, кто обладает важными сведениями о враге Божественного разума. Любой его враг — наш друг.

Они выжидающе посмотрели на меня.

Должно быть, это случилось из-за вина. Или от желания выговориться.

Я рассказала им о нашей реке и нашем образе жизни. О черном течении и войне с Сыновьями. О голове Червя и как я в ней ехала. И как я умерла.

Единственно, о чем я умолчала, так о том, что находилась на Земле в качестве предполагаемого агента Червя.

Мое повествование, занявшее достаточно времени, прерывалось как раскатами грома, так и вопросами. Когда я закончила, над «Таверной Дожей» уже опустилась ночь; официант и хозяин таверны слушали вместе со всеми. Горло у меня так пересохло, что стало похоже на старый сапог, несмотря на многочисленные чашки кофе капуччино и стаканы аква минерале.

— Все, — прохрипела я наконец.

— Браво, прекрасно исполнено! — зааплодировал Чезаре.

— Дорогое дитя! — воскликнула Тесса. — Дорогой херувим, тысяча благословений!

Бернардино усмехнулся:

— И это все? А ты не забыла об одном маленьком секрете, который предпочла не раскрывать?

— Каком секрете?

— Осмелюсь предположить, что он касается твоего пребывания на Земле. Точно?

— Без комментариев. Проф радостно потер руки:

— Ах, это прекрасно. Выше всех ожиданий! Так, значит, твой Червь много лет назад был послан в некоторые миры в качестве разрушителя Разума? Чтобы остановить там зарождение жизни? Подумайте о разрушителях с этой точки зрения, а не как о врагах, подстерегающих из засады корабли Божественного разума с семенами жизни! Может быть, черви были распространены по всем пригодным для этого мирам, а потом большинство из них исчезло, выполнив свою задачу!

— Это, несомненно, объяснило бы кое-что, что меня всегда несколько занимало, а именно: почему разумная жизнь не возникла ни в одном из миров-колоний?

— Но если это так, то открываются два потрясающих факта. Факт номер один: Божественный разум — властелин времени, способный посылать своих червей в далекое прошлое нашей галактики. И факт номер два: Божественный разум об этом не знает.

— А? — сказала я. — Как он может быть властелином времени и не знать об этом?

— Легко. Он либо еще не занимался этим, либо даже не предполагал заняться… это одна возможность. Либо Божественный разум совсем не такое уж цельное существо, как мы предполагали. Некоторые его части действуют самостоятельно, независимо от других, так же как наше собственное подсознание действует независимо от сознания. Если так, то он — дом, разделенный внутри самого себя.

— Это, — сказала я, — все равно что сложить два и два и получить двадцать два.

— Иногда двадцать два — это и есть правильный ответ. Тебе нужно научиться видеть вещи с новой точки зрения. Новая точка зрения иногда показывает истинную картину, как может объяснить тебе Луиджи.

— Я могу объяснить? — сказал Луиджи.

— Да, да, вспомни ту картину с черепом и ковром, о которой ты мне рассказывал! Если смотреть на нее прямо, то видишь один ковер. Но если ее повернуть и посмотреть под углом, то ковер превращается в человеческий череп.

— Ах да, «Посланники» Гольбейна. Верно. Черви могли быть посланы Божественным разумом назад, в прошлое? И он об этом даже не знал? И большинство червей выполнили свою задачу, уничтожив естественный отбор в самом зародыше, а потом исчезнув, как им было приказано? Но некоторые остались и пробудились, когда прибыли корабли с семенами жизни? У меня голова шла кругом. Это же безумие, если конечный результат колонизации был таким, каким его видели Амброз и его наставник Харваз Постигающий. Смерть в начале и смерть в конце!

Я не стала рассказывать моим новым друзьям, что говорил Амброз. Меня слишком занимал рассказ о моем мире, войне и Черве. Но теперь я поведала им сиплым голосом об Амброзе Экзотическом и телескопе размером с целую галактику.

Под конец моего рассказа Проф так возбудился, что опрокинул стакан с водой. Удивительно, как много воды оказывается в стакане, когда ты его опрокидываешь! Растеклась целая лужа.

— Так-так-так! — воскликнул он, ударяя себя кулаком по ладони. Никто не обратил внимания на разлитую воду.

Бернардино нахмурился:

— Значит, убивать всех только для того, чтобы на несколько мгновений воспользоваться их Ка? Какой смысл? Это все равно что сжечь свинарник, чтобы получить тарелку жареной свинины.

— Нет, в этом есть смысл, — сказал Проф. — Божественный разум может забрасывать рыбачью сеть в пространство-Ка, но сам, в сущности, принадлежит физической вселенной. Он не контролирует пространство-Ка; он его не понимает. Он его просто использует. Держу пари, у него нет такого хранилища-Ка, как у Червя Йалин. Душа нашего Божественного разума пуста.

— Возможно, — сказал Чезаре, — именно его он и хочет увидеть с помощью своего телескопа, если решил его создать во что бы то ни стало. Он хочет узнать, как овладеть пространством-Ка.

— Что ж, и овладеет, — сказал Проф, — если пространство-Ка — ключ к разгадке вселенной. По-видимому, пространство-Ка — это обитель мертвых. Может быть, мертвые своего рода… подсознание вселенной? Жизнь развивается во вселенной миллионы лет. Пространство-Ка наполняется все новыми душами мертвых. Становится ли от этого богаче и глубже подсознание? Если да, то мертвые — ключ к разгадке тайны. Хотя что могут мертвые?

— Ты становишься метафизиком, — упрекнула его Патриция. — Удивительное дело! Однако я считаю, что нам следует обсудить наши возможные действия здесь и сейчас. Йалин дала нам прекрасный инструмент для свержения Божественного разума и обретения свободы: опасность того, что однажды Божественный разум уничтожит всех нас.

— Однажды, — согласился Луиджи. — Однажды через тысячу веков. Скольким людям есть дело до такого промежутка времени?

— Должно быть!

— Должно быть. А есть? Думают пьяницы о похмелье на следующее утро? Или о состоянии Своей печени через двадцать лет?

— Не нужно говорить о времени. Если мы пустим слух у нас, а потом, подключив наши контакты, и по всей Европе и если дитя звезд публично обличит Божественный разум…

— Не смотрите на меня.

Но Патриция, разумеется, уже смотрела.

— Кто сказал, что, если ему дать достаточно длинный рычаг, он перевернет мир? — спросила она.

— И точку опоры, — подсказал ей Проф. — Архимед сказал.

— Может быть, рычаг у нас уже есть — рычаг длиной от Солнца до звезды Йалин!

— А как насчет того, что Божественный разум контролирует время? — поспешно вставила я, — Если то, что говорит Проф о происхождении моего Червя, правда…