Журнал «Если» - 2007 № 09

— Прошу вас, — вновь выскользнувшая из темноты рука сделала приглашающий жест.

Я взял в руку стакан.

— Компанию не составите?

— Простите, не могу, Петр Леонидович. Здоровье не позволяет.

— Ну, тогда за ваше здоровье!

Я сделал глоток. Ничего, вполне приличная водка. Сделал еще глоток. Поставил недопитый стакан на табурет. Наколол на вилку кусочек селедки и отправил его в рот.

Выпив, я почувствовал себя чуть бодрее. Ничего хорошего от этой встречи я, понятное дело, не ждал. Хотя, с другой стороны, если бы меня хотели убить, тогда зачем водкой поить? Или же это такой особо изощренный способ глумления?…

А, черт с ними!

Поскольку хозяин не проявлял никаких признаков жизни, я хлопнул в ладоши.

— Ну так о чем мы?

Носок левой ноги таинственного незнакомца едва заметно качнулся.

— Видите ли, Петр Леонидович, вопрос, который мы хотим с вами обсудить, настолько деликатный… что я даже не знаю, с чего начать.

— Может быть, для начала представитесь? — предложил я.

— Называйте меня Ахавом.

— Ахав, значит, — насмешливо кивнул я. Тоже мне, знатоки классики! — Я прежде знал человека, который просил называть его Исмаилом. Он плохо кончил.

— Я постараюсь не повторять его ошибок, — ответил Ахав.

— Хорошо, поверю вам на слово, — не стал спорить я. И дабы сменить тему, спросил: — Вы экотеррорист?

— Нет.

— В ресторане «Острова Длинного Ганса» на меня напали ваши люди?

— Нет.

— А сегодня? Пурпурная «тойота»?

— Да, это были мы.

— Вашей целью был я или полковник Ворный?

— Мы хотели встретиться с вами наедине.

— Я имел в виду, в кого вы стреляли?

— Вы полагаете, стреляя с трех метров из автомата по неподвижно стоящим людям, можно промахнуться?

— Я не знаток оружия.

— Тогда посмотрите сюда.

Рука, появившаяся из темноты, указала влево.

Там, куда она указывала, возникло яркое пятно, в считанные секунды растянувшееся в стороны и превратившееся в квадратный экран, размером примерно метр на метр. Но это был не телевизионный дисплей и не экран для демонстрации фильма с кинопроектора. Казалось, изображение висит в воздухе. К тому же, подчиняясь едва заметным движениям пальцев Ахава, оно легко меняло ракурс, и не скачком, как если бы происходило переключение на другую камеру, а плавно, будто камера летала в воздухе, выписывая самые невероятные пируэты.

Сначала я увидел набережную с черной чугунной изгородью, тянущейся вдоль берега реки. Серый асфальт, аккуратно подстриженные кусты. А вот и мы с майором Ворным стоим и разговариваем. Звука не было, но я знал, что в этот самый момент Владимир Леонидович убеждал меня в том, что беспокоиться мне совершенно не о чем. Убедил!

Камера скользнула в сторону и развернулась вокруг вертикальной оси. Я увидел, как опускается тонированное стекло задней дверцы пурпурной «тойоты». В темном проеме появляется ствол автомата, и на конце его начинают лопаться огненные вспышки.

В этот момент изображение остановилось, и камера вновь развернулась на нас с Ворным. Смешно втянув голову в плечи, майор пытался повалить меня на землю.

— Смотрите внимательно, Петр Леонидович. Изображение начало неспешно двигаться.

Я медленно, выставив перед собой руки, падал на землю. Майор Ворный чуть быстрее тянул из кобуры пистолет.

— Видите?

— Что?

— Следы от пуль. Я присмотрелся.

— Нет.

— Потому что пуль не было.

Картинка снова переключилась в режим реального времени.

Камера поймала в объектив уносящуюся прочь «тойоту».

Выкативший на полной скорости из переулка черный «додж» бьет «тойоту» в бок. «Тойота» перелетает через тротуар, проламывает ограждение и падает в реку.

Ахав щелкнул пальцами, и изображение исчезло.

— Это был отвлекающий маневр.

— В машине сидели камикадзе?

— Нет. В тот момент, когда машина упала в воду, в ней уже никого не было.

— Уже?… Что значит «уже»?…

— Видите ли, Петр Леонидович, в будущем люди научатся перемещаться во времени.

— В будущем?

— Да.

— Но не сейчас?

— Конечно, нет.

— Что ж, это все объясняет!

Я взял стакан, залпом допил остававшуюся в нем водку и закусил зубчиком чеснока.

— Не ерничайте, Петр Леонидович. Я говорю серьезно.

— Простите, не понял.

— За несколько секунд до того, как «додж» протаранил «тойоту», находившиеся в ней люди переместились на двенадцать часов назад. И спокойно покинули место будущего происшествия.

— То есть вы заранее знали, что именно так все и произойдет?

— Это была уже не первая попытка.

— Серьезно? Почему же я ничего не помню?

— Потому что с вами это случилось впервые… Полагаю, вам трудно в это поверить, Петр Леонидович, но мы прибыли из будущего.

— Для того чтобы нацепить мне на голову мешок, затащить в какой-то темный ангар и там угостить водкой?

— Кстати, — я снова увидел открытую ладонь Ахава, обращенную ко мне. — Хотите еще водки?

— Нет.

— Чудесно.

— Что хорошего в том, что я не хочу водки?

— Это просто такой оборот речи. Хотя количество алкоголя, которое вы уже употребили сегодня, значительно превышает…

— Давайте не будем об этом, — я недовольно поморщился. — Вы не моя мама и не моя жена. Вы вообще из будущего! Какое вам дело, когда и сколько я пью?

— Дело в том, Петр Леонидович…

— Из какого вы года?

— Нас с вами разделяют столетия.

— Да ну?… А инопланетяне прилетели?

— Мы и есть те самые инопланетяне…

— Вы захватили Землю?

— Петр Леонидович, вы не позволяете мне закончить!

Я сложил ладони вместе, а затем медленно развел их в стороны, давая понять, что теперь буду молчать и слушать.

— Пришельцами оказались наши далекие потомки, вернувшиеся из будущего.

— Разве в будущем все так плохо?

— Будущее поливариантно.

— Кто же этого не знает! — развел я руками.

— И как ни странно, Петр Леонидович, именно от вас зависит, захочется ли нашим и вашим потомкам бежать из своего будущего в прошлое.

— От меня? — на всякий случай, чтобы не вышло ошибки или непонимания, я еще и пальцем ткнул себя в грудь.

— Именно от вас, — подтвердил Ахав.

Я поерзал на стуле, устраиваясь поудобнее. Кашлянув в кулак, прочистил горло. Сложил руки на коленях.

— Будьте предельно внимательны.

— Я весь внимание.

— Будущее зависит от того, станет ли Россия частью единого информационного пространства. А это, в свою очередь, зависит именно от вас, от ваших действий сегодня и в ближайшие дни.

Я почесал ногтем кончик носа.

— Я как-то не думал…

Не закончив фразу — потому что не знал, что сказать, — я сделал эдакий весьма многозначительный и неопределенный жест. Жест сей ровным счетом ничего не означал, но Ахаву, наверное, будет интересно подумать над его смысловым наполнением.