Журнал «Если» - 2007 № 09

Я медленно протянул руку, взял часы со стола и нажал кнопку. Скрытая пружинка откинула крышку с надписью «Петръ Леонидович Максинъ» на внутренней стороне.

— Теперь мы знаем, что искать у гостей, за которыми так же, как за тобой, тянется шлейф проросших спор, — закончил свою мысль Владимир Леонидович. — И, как ни смешно, благодарить за это следует Исмаила, который зачем-то стащил у тебя часы… Кстати, наши специалисты полагают, что именно с присутствием источника информационного поля связаны и твои кошмары.

Я почти не слушал Ворного. Я думал о своем. И чем больше думал, тем меньше мне нравились выводы, к которым подводили меня раздумья.

— Это очень старые часы.

— На вид, да. Но на самом деле этой подделке не более семи лет. Хотя, надо заметить, выполнена она искусно. Вряд ли такую вещицу смог сделать кто-то у вас в закордонье. Будем искать местных мастеров.

— Часы подарила мне Настя. Моя жена… Вернее, сейчас она моя жена, а тогда мы только начали встречаться… Она купила их в антикварном магазине, потому что ее удивила гравировка с моим именем.

— Сколько лет этому подарку?

— Скоро будет пять. Настя подарила их мне на тридцатипятилетие.

— И ты как раз впервые собирался в Россию.

Это был уже не вопрос, поэтому и отвечать на него я не стал.

— Хочешь, повторим эксперимент? — предложил Владимир Леонидович.

Я отрицательно качнул головой.

Глядя на циферблат с большими римскими цифрами, я пальцем медленно очертил их. Я не знал, не мог понять, что мне делать? То ли взять стоявшую рядом тяжелую пепельницу из небьющегося стекла и расколотить ею часы? То ли врезать по морде майору Ворному? А может быть, тихо и спокойно сунуть часы Владимиру Леонидовичу в нагрудный карман и уйти?

Владимир Леонидович будто прочитал мои мысли.

Он поставил на стол два высоких стакана и в каждый налил водки примерно на четыре пальца.

— Накатим, Петр Леонидович, — поднял он свой стакан. — За взаимопонимание.

Не глядя на Ворного, я взял свой стакан. Мы чокнулись и выпили.

Владимир Леонидович подошел ко мне сзади и положил руку на плечо.

— И это еще не самая пакостная новость, которую я должен тебе сообщить, дружище.

— Надо же, — криво усмехнулся я. — Что же еще?

Люди, которым я верил, использовали меня цинично и подло, как козла-провокатора, ведущего ничего не подозревающий скот на бойню. Что может быть хуже этого?

И что самое обидное, если бы в свое время мне объяснили суть моей тайной миссии, я бы и отказываться не стал. Я был истым сторонником идеи и верил в то, что, ежели русские по глупости своей не желают присоединяться к единому информационному пространству, их нужно тащить туда за шиворот, потом сами спасибо скажут. Теперь же я вдруг понял, нет, не понял даже, а всем своим нутром почувствовал, насколько это мерзко, когда за тебя принимают решения, ставят тебя перед свершившимся фактом, да еще и ждут при этом благодарности.

Руки чесались. Мне просто необходимо было что-нибудь сломать или разбить… Я схватил со стола стакан, залпом допил остававшуюся водку и запустил в стену.

Звон сыплющихся на пол осколков на миг вернул мне самообладание и способность думать. Но мысль, которая в этот миг пришла мне в голову, была отвратительна.

Я догадался, что хотел сказать мне Ворный.

Часы подарила мне Настя.

Выходит, во всей этой истории у нее была своя роль.

Она была хозяйкой козла-провокатора.

— Закуси, — Владимир Леонидович протянул мне розетку с солеными орешками.

Я зацепил щепоть орешков и кинул в рот.

Орехи показались мне до отвращения безвкусными. Настолько, что захотелось запить их водкой. Но Владимир Леонидович больше мне не наливал. Потому что я расколотил свой стакан?

— Мы через свою службу проверили твою жену, Петр Леонидович.

— Настю? — уточнил я.

Как будто у меня еще и другая была.

— Настю, — подтвердил Ворный. — Так вот, мы не нашли на нее никаких данных. Понимаешь? Вообще никаких.

— Не понимаю, — покачал головой я.

— Такого человека не существует. Я саркастически усмехнулся.

— Мы живем вместе не один год. Я вижу ее каждый день… За исключением тех, что провожу в командировках.

— И что ты знаешь о ней?

— Все.

— Ее полное имя?

— Анастасия Викторовна Лунина.

— Сколько ей лет?

— Тридцать четыре. Она на пять лет моложе меня.

— Кто ее родители?

— Отец — врач-педиатр, мать преподает литературу в младших классах.

— Ты встречался с ними?

— Нет.

— Почему?

— Они живут где-то на Аляске.

— Это не причина для того, чтобы не встречаться с родителями.

— Это не мои родители.

— А Настя не говорила, почему она не хочет видеться с папой и мамой? Может быть, они в ссоре?

— Нет… Не знаю.

— Ладно, — Владимир Леонидович обошел стол и сел в кресло. — Ты никогда не предлагал Насте съездить вместе в Россию?

— Предлагал.

— И что?

— Она отказалась.

— У нее много дел?

— Нет, она просто не хочет сюда ехать.

— А чем она вообще занимается?

— Она дизайнер. Разрабатывает новые модели оформления жилых помещений.

— Она работает дома?

— Да.

— А ее коллеги к вам заходят?

— Нет.

— Какая у нее любимая еда?

Казалось бы, простой вопрос майора Ворного поставил меня в тупик.

— Не знаю… Обычно она меня спрашивает, что бы я хотел на обед или на ужин.

— Где вы познакомились?

— На концерте.

— Джаз?

— Классика. Скрипичный концерт.

— Кто выступал?

— Нанореплика Иегуди Менухина, — мне надоело отвечать на казавшиеся совершенно бессмысленными вопросы Ворного. Я чувствовал нарастающее раздражение и злость. — К чему вообще этот допрос?

Владимир Леонидович пригубил водку.

— Имени Анастасии Викторовны Луниной нет ни в одной из проверенных нами баз данных. Не зарегистрировано ее рождение. У нее нет родственников даже на Аляске. Она никогда не ходила в школу. Не получала какого-либо специального образования. Никогда не обращалась за помощью к врачу. Не делала крупных покупок. Даже билет на тот концерт, где вы встретились, она не покупала. Женщины по имени Анастасия Викторовна Лунина не существует.

Ворный снова глотнул водки.

— Похоже, ты живешь с нанорепликой. Такой же, как Иегуди Менухин, на концерте которого вы познакомились.

— Ты просто не понимаешь, о чем говоришь, — я наклонился и прижал пальцы к вискам.

— Почему же. Вы там у себя в закордонье давно уже начали воскрешать мертвецов, создавая их нанореплики. В Диккенсленде я сам видел нанореплику Чарлза Диккенса. Выглядит, как живой.

— Нанореплики великих людей всего лишь воспроизводят внешнее сходство с оригиналом и некоторые способности, которыми они обладали при жизни. Нанореплика Менухина может с точностью до ноты воспроизвести любое из произведений, исполненных великим скрипачом при жизни. Нанореплика Пикассо с точностью до штриха воспроизведет любую из существующих картин великого художника. Но это только копии оригиналов, не способные к самостоятельному творчеству. Нанореплика Диккенса не сможет написать ни единой строчки, которой нет в произведениях ее прототипа. Они не могут создать ничего принципиально нового, потому что действуют в строгом соответствии с заложенной в них программой. Можно сказать, что это роботы, созданные из плоти и крови.