На суше и на море - На суше и на море. Выпуск 5 (1964 г.)

Пламя гудело. Огненные пчелы кружились в воздухе, стремились ввысь, навстречу своим сестрам-звездам и, обессиленные, умирали в холодном небе. Одна из них ужалила Мергенова в руку, вторая - в щеку. Он отмахнулся. Страх постепенно проходил, уступая место недоумению: куда же исчез Игорь Петрович?

Два оглушительных выстрела один за другим ахнули у самого уха. Горящий шалаш взвился зеленым фейерверком. Мер-генов подскочил от неожиданности, ничего не слыша от звона в ушах, закричал:

– Кто стреляет?! Осторожней! Кто там?

Ответа не последовало. И тогда он понял, что «там» никого нет, что это просто взорвались патроны в ружье, которое неизвестно почему оказалось в шалаше. И вообще неизвестно, что там еще осталось, что сгорело.

Две недели Мергенов пролежал в клинике. Врачи отказывались верить, что у него была тяжелая рана в живот. Крошечное синеватое пятнышко на коже выглядело слишком безобидно, а рентген ничего не дал. Он не мог ничего дать, потому что пленка чернела от излучений, источником которых было тело Мергенова.

У него предполагали лучевую болезнь. Это казалось совершенно очевидным. Но он был здоров, уверял врачей, что чувствует себя превосходно, и требовал, чтобы его выписали.

Посетители приходили почти каждый день. Врачи ограничивали свидания, но все равно палата, где лежал, вернее, бунтовал Мергенов, редко пустовала: у одних посетителей были специальные пропуска, у других - особое право.

Приходила Дурсун, непривычно растерянная и нежная. Приходили восторженные, громогласные друзья. Приходили солидные, неторопливые ученые из Академии наук, которым Мергенов обстоятельно, снова и снова припоминая все подробности, должен был рассказывать обо всем, что видел и слышал во время похода.

Всех входивших в палату он встречал вопросительным, ожидающим взглядом. Он уже знал, что в район Синего Леса отправлена комплексная экспедиция Академии и что даже первые результаты исследований превзошли самые смелые предположения. Ни трехпалой «овцы», ни ядовитого татцельвурма экспедиция пока не встретила. Зато обнаружила богатейшие залежи монацитовых песков и еще что-то, о чем либо не говорили, либо не знали, что говорить.

Под почвой, на сравнительно небольшой глубине была найдена большая водяная линза. Предварительные инструментальные исследования показали, что в ней существует незначительное, но стабильное перемещение вещества. Гидрологи сделали вывод: линза имеет сток, а следовательно, и приток воды, то есть надо ожидать, что под песками течет река.

Пробы капиллярной воды были сделаны в походной лаборатории и немедленно - вертолетом - доставлены в Академию наук. Наряду с сильной радиоактивностью вода содержала несколько тысячных процента неизвестного элемента с атомным весом 281.

Это вызвало замешательство среди физиков. Если даже допустить, что элемент 281-й может быть, он обязан был прекращать свое существование почти в самый момент возникновения. Этого не происходило - элемент был устойчив.

Дальнейшие опыты дали еще более удивительные результаты. Во-первых, 281-й вызывал бурную регенерацию поврежденных тканей живого организма. Во-вторых, мирно «уживаясь» с радиоактивной водой, он нейтрализовал жесткие излучения в живом организме. Когда им попытались воздействовать на радиацию в неорганической среде, он сохранял полнейшую инертность.

Мергенов знал, что его представили к правительственной награде, что Дурсун уже пригласила друзей на предстоящую свадьбу. Не знал он только одного, что хотел знать в первую очередь: где Игорь Петрович.

Однажды в клинику пришла Светлана Леонидовна - давний и добрый друг Мергенова. Светлана Леонидовна живо интересовалась всеми делами Мергенова, и он привязался к ней, как к родной матери. Как-то он даже рискнул спросить, почему она, такая видная и красивая, предпочитает одиночество семейной жизни. Она грустно улыбнулась, сказала, что уже давно замужем, и перевела разговор на другую тему. Оберегая добрые отношения, больше он этого вопроса не касался.

Расспросив его о здоровье, Светлана Леонидовна шутливо заметила, что он, вероятно, уже выговорил все свои впечатления до последнего слова. Он горячо возразил и начал припоминать малейшие детали, на все лады расхваливая Игоря Петровича. Это было необходимо в первую очередь для него самого.

Мысль о том, что он явился причиной гибели Игоря Петровича, не давала Мергенову покоя. Он снова перебирал в памяти события недавних дней, анализировал их, сопоставлял одно с другим. Да, Игорь Петрович был иногда резковат и непонятен, но он не был эгоистом. Взять хотя бы тот случай, когда Мергенов перелил в его флягу часть воды из своей. Он не подал виду, что заметил проделку, но и к воде не прикоснулся до самого привала, где поделил ее поровну с Мергеновым.

Конечно, он знал, что Мергенов умирает, и не захотел оставаться просто свидетелем. Он пошел за помощью, хотя не мог не понимать, что это безнадежная попытка, заранее обреченная на провал. Он укрыл Мергенова своим кителем, оставил ему ружье и шоколад и ушел раздетый, голодный, безоружный…

Мергенов губы кусал от отчаяния, но как он мог изменить создавшуюся ситуацию? Оставалось только ждать.

Светлана Леонидовна полюбопытствовала, куда так таинственно и бесследно исчез Игорь Петрович. Что он мог сказать ей на это? Этого никто не знал. Игоря Петровича не нашли.

… А его искали усиленно. Три поисковые группы - пешком, на вездеходе и вертолете - обшарили каждый метр песков в окружности тридцати километров; Игорь Петрович как сквозь землю провалился.

В первый день поисков был найден след человека. Он вел на юго-запад и обрывался на большом шоре [21] Шор - солончак особого вида, образующийся в основном за счет испарения грунтовых вод. В зависимости от состава солей и наносов он может быть и рыхлым и твердым. - Прим. ред. , метрах в семистах от Синего Леса.

Через некоторое время, при более детальном исследовании местности, кто-то нашел нож с нефритовой рукояткой. Лезвие его оказалось покрытым тонкой пленкой органического происхождения. Лабораторный анализ показал, что это был род лимфы с преобладающим содержанием белых кровяных телец. Красных телец не было, вместо них - редкие группы частиц, жадно поглощающих углекислый газ.

На помощь поисковым партиям пригласили старика следопыта. Точнее, он сам пришел из затерянного в песках аула.

Старик внимательно осмотрел пепелище на месте шалаша, с полдня побродил по Синему Лесу и между окрестными барханами. Вечером у костра он пил чай из собственной пиалы и чайника - их он носил в специальном мешочке - и рассказывал, что место это очень худое, живет тут большой зверь, с которым никто не может совладать. А еще сами пески нехорошие - они насылают на человека безумие и уродство, а иногда и смерть. Он старый, поэтому и пришел, а был бы молодым - ни за что!