Александр Крашенинников - Поиск - 92. Приключения. Фантастика

При любых других обстоятельствах Левчик влюбился бы в нее с первого взгляда и по самые свои лопоухие. Что он и делал до сих пор довольно регулярно и с до-вольно регулярными негативными результатами…

И на этот раз он уже готов был утонуть в огромных, бездонных в своей синеве глазах, задохнуться от пряного аромата пышных русых волос и умереть от восторга у эталонных ног гениальной красоты. Левчик питал к красоте эгоистическую слабость: он хотел, чтобы она принадлежала только ему. Ревность, как известно, умирает лишь в тюремной камере на двоих.

Девчонка была чудом, но, уже наученный горьким жизненным опытом, Левчик, хотя пока и с трудом, но пытался не распространять внешние достоинства женщины на ее внутренний мир. Он не раз имел возможность убедиться в том, что насколько женщина хороша издали, настолько она часто неинтересна вблизи. И вообще, чем меньше в женщине есть своего, тем больше она навешивает на себя чужого, — однако на мужчин все эти макияжи и цацки действуют удивительным образом, оглупляя их до величайшей степени. Воистину женщина живет ногами вперед, а мужчина — головой назад.

Горький жизненный опыт делает еще мудрее зрелых людей и еще глупее — юнцов. Левчик уже был на грани, у порога своего личного Рубикона, который собирался перейти. Он мог сейчас совершить либо последнюю в своей жизни глупость, либо сделать первый маленький, но мудрый шаг.

Левчик знал, что женщинам нравятся большие герои или мелкие негодяи. Он еще не успел стать ни тем, ни другим, поэтому все надежды возлагал на свой диплом с отличием да на радужные перспективы многообещающей должности МНС.

Чем красивее женщина, тем глупее ведут себя окружающие ее мужчины, а рядом с умной женщиной уверенно чувствует себя только идиот. Выбирая из двух этих женских зол, Левчик все-таки предпочитал красоту, потому что сам испытывал некоторый ее дефицит, А ума ему хватало и своего.

Найти повод для знакомства было делом пустяшным. Красивые женщины благосклонны к вниманию видных мужчин, а рядом с такими, как Левчик, чувствуют себя Мисс Вселенными, и свои фотографии дарят им, как иконы, уверенные в том, что на них будут денно и нощно молиться. Красивые женщины ищут не столько единственной любви, сколько многочисленного поклонения. Любовь к себе самой не нуждается во взаимности.

Левчик был доволен — все шло, как по писаному. С трудом удерживая себя от конвульсивных приступов, за которыми, как он знал, следовала цепная реакция погрязания а неуправляемую взрывоподобную страсть до гробовой доски или первой ссоры, он принес зацелованную им до несмываемых пятен фотографию претендентки на его вечную любовь в родной институт и доверил приемнику экспериментального интерпретатора. Аппарат загудел, заглатывая пищу для своего солидного ума, и задумался на полчаса.

Левчик полулежал в кресле напротив и витал в облаках своего матримонального воображения. Будущее рисовалось прекрасным и светлым, как детские сны, разбавленные материнским молоком.

Интерпретатор громко щелкнул и брезгливо выплюнул на пол обрезок широкой ленты. Левчик торопливо поднял его и расправил. С синтезпортрета на него угрюмо смотрела морщинистая носатая старуха с мохнатой бородавкой под завешенным отвислым веком злым глазом.

Левчика передернуло от отвращения.

— «72 года… — прочел он убористый текст. — Сварлива… Склонна к немотивированным скандалам… Страдает диабетом… Брезгует домашними делами… Неравнодушна к спиртному…»

Левчик горестно вздохнул. «Ах, Светик, Светик… А с виду — сплошные обещания… Вот тебе и красота, вот тебе и гармония…»

Очень хотелось приударить за красоткой, не заглядывая вдаль, но жаль было тратить впустую драгоценное время. Левчик не стал спорить с интерпретатором и проверять его правоту или заблуждения на своей многострадальной шкуре. Физиогномика — наука серьезная, а аппарат, хотя еще и не запатентованный, был достаточно основательно опробован. Левчик не раз совал в него ранние фотографии своих родителей и родителей приятелей. Точность прогнозов была стопроцентной!

Он выудил из блока анализатора снимок несостоявшейся подруги жизни и с некоторым сожалением отправил его в урну. Первая попытка посвататься на научной основе потерпела фиаско…

Девушка была хороша собой, но красота уже слегка отпугивала Леву. Влюбчивость его все еще не знала границ, и он сам начинал ее побаиваться. Тот, кто не может вести любовь за собой, идет у нее на поводу. Запуганный интерпретатором до икоты, Лева теперь проявлял предельную осторожность в подборе претенденток на свою однокомнатную кооперативную. Юношеский запал и задор улетучились вместе с частью шевелюры, но желание обрести достойную спутницу жизни переполняло душу, как и прежде. Лева еще был способен на любовь-страсть, хотя и не на такую пылкую, как десять лет назад. Он жаждал творить и дарить Каждый мужчина способен увековечить имя любимой женщины, только один это делает корявыми буквами на ближайшем заборе, а другой золотыми — в мировой литературе. Или в науке…

Мила не скрывала своего одиночества, но, судя по поведению, скрывала что-то другое. Тем не менее свою фотографию дала охотно и, как Леве показалось, довольно привычно. Он бы даже сказал — заученно… Общение с интерпретатором наложило на него определенный отпечаток скептицизма и физиогномического профессионализма, поэтому Лева нуждался теперь лишь в подтверждении собственных предположений.

А новейший интерпретатор давно устал от его бесконечных смотрин, молча глотая фотографии и так же молча их выплевывая.

Лева грустно посмотрел на очередную старушенцию, вид которой вгонял его в тоску, бегло прочитал опять-таки неутешительный текст и, скомкав лист, бросил его в привыкшую ко всему урну…

Женщина была довольно миловидна, слегка полновата, но именно так, как Лев Иванович любил. Тронутые легкой сединой кудрявые волосы лишь дополняли спокойную доброту ее лица. Умные глаза излучали нерастраченную нежность, а в неброской манере одеваться чувствовался хороший вкус и склонность к экономии, что Лев Иванович ценил в женщинах более всего. Ему осточертели двухкомнатные хоромы на одного, холостяцкие завтраки и ужины почти всухомятку, он дорожил своей должностью, своей докторской и своей машиной, он считал, что его не старит лысина и не портит брюшко, но за всем этим требовался хороший женский уход.

Фотографию Лев Иванович выпросил с трудом. Женщины этих лет делают такие подарки весьма неохотно, потому что сами стараются смотреть на свои последние снимки так же редко, как и в зеркало.

…Старушка была симпатична и уютна. В ее глазах отражалась все та же доброта, а в лице — все то лее спокойствие.