Яков Кальницкий - Конец подземного города. Фантастический роман

— В чем дело? — хмуро бросил он.

— Господин генерал, вас вызывает начальник советской экспедиции…

— Какой советской экспедиции? — не понял Гробз. — Что за начальник?

— По-видимому, тот самый, что сообщил о девятнадцати наших гражданах — кандидат Солнцев.

— Солнцев? Гм… — генерал потер лоб, но ничего не вспомнил. — Передайте: генерал Гробз у аппарата.

— Есть, господин генерал… Совершенно верно, Солнцев. Вот его ответ: «У аппарата начальник советской экспедиции, кандидат технических наук Солнцев».

— Гм, — пробормотал генерал, разглядывая пепел на сигаре. — Что ему нужно?

— Солнцев сообщает: « Час тому назад из Подземного города освободились 8316 военнопленных. Среди них 714 солдат и 62 офицера вашей армии… Подземный город взорван комендантом… Раздетые и босые люди на льду. Помощь из СССР прибудет утром. Прошу выслать самолеты за вашими соотечественниками, остальным помочь теплой одеждой, медикаментами, провизией».

— Что-о? — закричал генерал. — Подземный город взорван? Комендантом?! Да как он смел, немецкая свинья… Нет, нет, — опомнился он, — этого не передавайте. Сообщите этому Солнцеву: « Командование монийскими вооруженными силами в Арктике ничего не знает о Подземном городе. Командование просит сообщить: кем, когда, за каким номером и за чьей подписью выдано вам разрешение на полет и посадку в этом секторе Арктики, и выражает искреннее сожаление, что советская экспедиция до сих пор не нанесла визита. Просим также точно указать, о каких именно военнопленных идет речь». Передали?

— Так точно… Он отвечает: « Ставлю в известность генерала Гробза, что нахожусь на острове, открытом русским мореплавателем, но до сих пор не нанесенном на карты. Полеты производил с разрешения правительства страны, которой принадлежит этот сектор Арктики. Считаю своей приятной обязанностью в ближайшем времени лично засвидетельствовать генералу Гробзу свое глубокое уважение».

— Нахал! Нет, нет, этого не передавайте. Передайте: «Если вы утверждаете, что утром прибудет помощь из СССР, значит, так называемые военнопленные освобождены давно, иначе помощь не могла бы так быстро прибыть. Почему же вы только сегодня ставите меня об этом в известность?» Что он отвечает?

— Он отвечает, что военнопленные не освобождены, а освободились час тому назад сами.

— Кого он морочит! Передайте: «Генерал не верит в чудеса». И еще передайте:

«Через три часа к вам прибудет представитель командования».

Генерал отправился домой. Настроение его еще больше ухудшилось. Русские узнали о существовании острова Полярного Робинзона. Подземный город перестал существовать… За такие дела генерала Гробза по головке не погладят…

Дома он понял, что сделал ошибку, и бросился к телефону.

— Радиорубку!.. Дежурный! Мы забыли запросить координаты этой русской экспедиции. А то если… Запомните сами и передайте всем: мы об этом острове ничего не знаем.

Проклятая служба! И дернул же его черт согласиться на этот пост в Арктике!

Теперь прощай, карьера…

Наконец радист сообщил, где искать русских. Генерал отдал распоряжение отправить туда реактивный самолет и снова лег в постель.

…Освобожденные, в том числе и граждане «великой страны монийской цивилизации», чтобы как-нибудь согреться в ожидании самолетов, пели и плясали… Они были голодны, многие еле держались на ногах. Но всех пьянила радость свободы, счастье предстоящего возвращения на родину.

Издали донеслось чуть слышное гудение. Вскоре оно усилилось. И вот уже на горизонте засверкала серебряная точка. Две струи молочного тумана чертили след приближавшегося самолета. Через несколько минут он опустился на морской лед и подрулил к берегу. Люди в лохмотьях побежали к самолету. Из машины выскочили солдаты и выстроились в ряд.

— Стойте! — закричал высокий сухопарый офицер.

Освобожденные топтались в недоумении — никто не посмел приблизиться к самолету.

Пять откормленных солдат вместо приветствия направили на толпу оружие.

Тысячной толпе ничего не стоило раздавить их. Но ведь это монийские ребята — такие, какими когда-то были и они, освобожденные…

Наконец сухопарый офицер скомандовал:

— Граждане Монии! Отделитесь от прочих. Кто разделяет программу красных, отойдите вправо. Кто не разделяет этой программы, останьтесь на месте…

Подавленные люди не двигались. Они смотрели на своих соотечественников и молчали. Но вот кто-то закричал:

— Мы хотим домой! К семьям! Нам нужен отдых! Нам нужны жилье, одежда, пища.

О программах поговорим дома!

— Правильно! — подхватили остальные. — Сначала домой! Мы этого заслужили!

— Понятно, — зло бросил офицер. — Я доложу генералу.

Он сделал знак, солдаты, пятясь и не опуская автоматов, вошли в кабину.

Самолет сорвался с места и вскоре исчез за горизонтом…

Генерал все еще ворочался в постели, то и дело зажигал потухавшую сигару и проклинал свою службу. Четыре тягучих удара больших стенных часов напомнили ему, что самолету пора вернуться.

Генерал снял телефонную трубку:

— Майор Ренкин прибыл?

— Только что, господин генерал!

— Передайте ему, что я его жду.

Вскоре майор, похожий на спицу, прошел в кабинет. Генерал показал ему на кресло и предложил сигару. Ароматный дым листьев, выращенных рабами на Кубе, поднялся под потолок уютного монийского коттеджа, завезенного на лед Арктики.

— Рассказывайте, что видели.

— Немного, господин генерал! Русские, как известно, не особенно любят показывать…

— Понятно… А Подземный город?

— Насколько я понимаю, его больше нет.

— Подробности?

— О! И близко не пустили!.. Не успела машина приземлиться, как к нам кинулась толпа оборванцев. Блокировали самолет, не дали и шагу ступить!

Пришлось прибегнуть к авторитету оружия, чтобы удержать их на расстоянии…

— Что за народ?

— Называют себя гражданами Монии. Но еще почище тех, что во времена кризиса бродили с семьями по дорогам…

— Беседовали с ними?

— Пробовал… Какая же беседа с толпой?

— Это правильно, — глубокомысленно изрек генерал. — С толпой разговор один…

— По-моему, — продолжал майор, — если они и были когда-то монийцами, то теперь весьма далеки от нашего представления о типе подлинного гражданина.

Это одичавшие, неистово орущие оборванцы.

— Что же они кричали? — полюбопытствовал генерал.

— «Домой! К семьям! Пищи! Крова!»

— Вы действовали вполне правильно, майор! Благодарю вас. Идите отдыхать…

Впрочем, скажите, этого самого кандидата Солнцева вы видели?

— Нет, не пришлось.

— Отлично. Я вас больше не задерживаю.

Майор ушел спать, но генерал в ту ночь не сомкнул глаз. Он вызвал адъютанта и начал диктовать секретное донесение в Ивертон.