Артур Конан Дойл - Страна туманов

— Теперь можно и оглядеться, — сказал он, завершив приготовления. — И будем ждать, что случится.

Верхние помещения располагались по обе стороны от лестницы. Справа находились две большие комнаты, пол покрывал толстый слой пыли, повсюду валялась облупившаяся штукатурка, со стен свисали обрывки обоев. Огромная комната слева была в таком же состоянии. Рядом помещалась ванная комната, та самая, где случилось несчастье; высокая цинковая ванна по-прежнему находилась на своем месте. Взгляд сразу же останавливался на крупных красных пятнах, и хотя это была всего лишь ржавчина, неизбежно рождались неприятные ассоциации с трагическим событием. Мелоун с удивлением заметил, что священник пошатнулся и привалился к двери. Лицо его побелело, на лбу выступил пот. Его поспешили свести с лестницы, придерживая с двух сторон, и усадили на стул. Некоторое время спустя он пришел в себя и заговорил. — Неужели вы ничего не почувствовали? — спросил он. — Сам я очень чуток к психическим воздействиям. И то, что сейчас испытал, было ужасно. — Расскажите, святой отец.

— Это трудно передать словами. Сердце куда-то провалилось, чувство безысходного одиночества охватило меня. Все как-то изменилось. Глаза затуманились. В нос ударил омерзительный запах тления. Силы медленно уходили. Поверьте, лорд Рокстон, сегодня мы встретимся с чем-то страшным! Знаменитый спортсмен выглядел необычно серьезно.

— Я тоже начинаю так думать, — сказал он. — Годитесь ли вы для этого дела, святой отец?

— Простите меня за слабость, — произнес мистер Мейсон. — Я вас не оставлю. Чем хуже будут обстоять дела, тем больше вам понадобится моя помощь. Я уже чувствую себя лучше, — прибавил он, добродушно улыбаясь и вытаскивая из кармана видавшую виды вересковую трубку. — Вот это успокоит нервы. Буду сидеть здесь, покуривая, пока не призовете меня. — Интересно, в каком виде появится перед нами этот монстр? — спросил Мелоун лорда Рокстона.

— Убежден, что в материальном.

— Вот этого я и не понимаю, хотя кое-что читал, — сказал Мелоун. — Все известные спиритуалисты сходятся на том, что существует некая материальная основа, которая берется призраком непосредственно с человеческого тела. Назовем ее эктоплазмой или как-то иначе — неважно. Главное — она человеческого происхождения. Ведь так?

— Совершенно верно, — отозвался Мейсон.

— Тогда можно предположить, что доктор Тремейн для построения своего тела возьмет все необходимое у нас с вами.

— Во многих случаях, насколько мне известно, призраки так и поступают. Когда сторонний наблюдатель ощущает холод или у него волосы встают дыбом, это говорит о посягательстве на его жизненные силы. Все это достаточно серьезно и может кончиться для него обмороком или даже смертью. Полагаю, и на меня только что совершили подобное нападение. — А если у человека не такая тонкая организация, как у медиума? Если он вполне зауряден и позаимствовать у него эктоплазму трудно, что тогда? — Я недавно читал отчет об одном редком случае, который описал профессор Нильсон из Исландии. Некий злой дух повадился летать из места своего заточения в ближайший город к одному несчастному фотографу, похищал у него пленки, а потом использовал запечатленную на них эктоплазму в своих целях. Он как бы открыто заявлял: Дайте мие только время, я достану то, что мне надо, и вот тогда уж покажу, на что способен! Зловещее было чудовище, и жителям стоило большого труда отделаться от него. — Сдается мне, друзья, что мы выбрали себе работу не по силам, — сказал лорд Рокстон. — Но ничего не поделаешь — назад пути нет. Освещение сейчас неплохое. Незаметно подкрасться к нам нельзя — всюду натянуты нити. Что можно еще сделать? Только ждать.

И они стали ждать. Время тянулось медленно. Казалось, что стрелки часов, поставленных гостями на выцветшую каминную решетку, застыли на месте. Кое-как дотащились они до двух часов, потом до трех. Где-то вдали зловеще ухала сова. Вилла стояла в стороне от дороги, и вокруг не было ни души. Священник дремал. Мелоун курил одну сигарету за другой. Лорд Рокстон рассеянно листал журнал. Лишь изредка ночную тишину нарушали странные постукивания и скрипы. Все было спокойно, пока…

Кто-то спускался по лестнице.

Не оставалось никаких сомнений — они слышали шаги, вкрадчивые, осторожные, но достаточно отчетливые. Крак! Крак! Крак! Вот лестница пройдена. Кто-то подошел к двери. Все трое замерли. Рокстон сжимал пистолет. Войдет или не войдет? Дверь была приоткрыта, и у друзей появилось ощущение, что они уже не одни — за ними наблюдали. Сразу похолодало; Мелоун дрожал всем телом. Но вот шаги послышались снова — теперь в обратном направлении. Удалялись тихо, но торопливо; можно было предположить, что слуга спешит доложить обстановку могущественному хозяину, притаившемуся во мраке наверху.

Все трое молча смотрели друг на друга.

— Клянусь Юпитером! — воскликнул наконец лорд Рокстон. Его лицо побледнело, но выражение было по-прежнему решительным. Мелоун торопливо записывал что-то в блокнот. Священник молился.

— Вот встреча и произошла, — сказал, помолчав, Рокстон. — Теперь надо сражаться. Отступать нельзя. Хочу вам признаться, святой отец, что я преследовал в джунглях раненого тигра и тем не менее не пережил того ужаса, что испытал сейчас. Я отправился сюда в поисках острых ощущений и получил их. Но останавливаться на этом не собираюсь и тотчас же отправляюсь наверх.

— Мы тоже! — вскричали его спутники, поднявшись со стульев. — Оставайтесь здесь, юный друг! И вы, святой отец. От троих будет слишком много шума. В случае чего я вас позову. Я хочу прокрасться на лестницу и устроить там засаду. Если эта нечисть, кем бы она ни была, повторит свое путешествие, ей придется идти мимо меня. Все трое вышли в холл. Две свечи отбрасывали свет на лестницу, но наверху все утопало в глубоком мраке. Рокстон уселся с пистолетом в руке прямо на ступенях. Приложив палец к губам, он другой рукой сделал нетерпеливый жест друзьям, чтобы те удалились. Вернувшись в комнату, священник и журналист сели у огня и замерли в тягостном молчании. Прошло полчаса, еще пятнадцать минут — и тут все началось. Послышался выстрел, что-то тяжелое рухнуло на пол, и тут же раздался крик о помощи. Охваченные ужасом, они бросились в холл. Лорд Рокстон лежал лицом вниз, засыпанный штукатуркой. Когда его подняли, он был в полубессознательном состоянии, глубокие ссадины на лице и руках сильно кровоточили. Наверху лестницы тьма, казалось, сгустилась еще больше.

— Со мной все в порядке, — заявил Рокстон, когда его усадили на стул. — Немного передохну и начну новый раунд с этим дьяволом — иначе это чудовище не назовешь.

— На этот раз мы вас одного не отпустим, — решительно сказал Мелоун. — И в прошлый не стоило бы, — добавил священник. — Но расскажите нам, что же случилось.