Филип Фармер - Прометей

Тут он пришел в себя и собрался, потому что огромное животное, напоминающее зеленого риноцеруса с тремя узловатыми рогами на морде, топоча, направилось к ним. Кэрмоди извлек из-под хвоста пистолет, мельком заметив, что Туту вытаращила глаза даже больше, чем при виде трехрогого чудовища. Но, остановившись в нескольких шагах от группы и понюхав воздух, оно неторопливо удалилось. Кэрмоди спрятал пистолет и связался с Холмъярдом.

--Забудьте предыдущее указание о складировании снаряжения,---сказал он.---Я веду их в дальний поход. Так сказать, Исход. Сегодня вечером я разведу костер, а вы держитесь за нами милях в пяти. Как я предполагаю, миновав рощицу, что стоит перед нами, мы двинемся к следующей. Я планирую каждый день покрывать две с половиной мили. Думаю, что больше у меня не получится. В долину молока и меда, которую вы описали, мы придем месяцев через девять. К тому времени мое дитя,---он погладил яйцо на груди,---должно вылупиться. И мой контракт с вами закончится.

Тревог у него оказалось куда меньше, чем он предполагал. Оказавшись в рощице, группа тут же рассеялась, но по его призыву все тут же собрались, оставив столь заманчивые свежие плоды и обилие грызунов, обитавших под камнями. Никто не роптал, преодолевая очередную милю до следующей рощи. Кэрмоди решил, что здесь они остановятся лагерем на остаток дня и на ночь.

После того как сгустились сумерки, он понаблюдал, как Туту разводит костер, и ускользнул в темноту. Не без опаски, ибо немало хищников предпочитали охотиться при свете двух небольших лун, а не днем. Однако он без приключений отшагал милю, на исходе которой встретил джип с ожидавшим его доктором Холмъярдом.

Получив от Холмъярда сигарету, он описал события дня более подробно, чем позволяли возможности передатчика. Холмъярд осторожно потискал яйцо на груди Кэрмоди.

--Каково чувствовать, что вы не только дадите жизнь горовицу, но и подарите им средство общения? Став, в определенном смысле, отцом всех горовицев?

--Чувствую я себя очень странно,---ответил Кэрмоди.---Беспокоит груз ответственности, который я взвалил на себя. Ведь то, чему я научу этих разумных существ, определит направление их развития на много тысячелетий. А может, и больше. С другой стороны, все мои старания могут и не дать результатов.

--Вам необходимо соблюдать осторожность. Да, кстати, вот то, что вы просили. Кобура с поясом. А в сумке патроны, фонарик, запас сахара и соли, перец, ручка, пинта виски.

--Вы же не предполагаете, что познакомлю их с огненной водой?---заметил Кэрмоди.

--Нет,---хмыкнул Холмъярд.---Эта бутылка лично для вас. Я думаю, порой вам не помешает сделать глоток-другой. Не исключено, что может возникнуть необходимость поднять бодрость духа, если вы долго не увидите никого из соплеменников.

--Я слишком занят, чтобы маяться одиночеством. Но девять месяцев---действительно долгий срок. Нет, я не считаю, что одиночество станет невыносимым. Это достаточно странная публика. Но уверен, что они, как и я, ждут развития событий.

Они пообщались еще немного, обговорив методику исследований на следующий год. Холмъярд сказал, что на всякий случай на корабле кто-то постоянно будет нести вахту у приемника. Правда, у всех дел по горло, потому что у экспедиции масса проектов, не терпящих отлагательств. Им придется отлавливать и препарировать разные виды живых существ, брать и анализировать пробы земли и воздуха, проводить геологическую съемку, заниматься розысками ископаемых останков и так далее. Довольно часто корабль будет перемещаться в другие районы планеты, даже в другое полушарие. Но в этом случае останутся два человека с джипом.

--Послушайте, док,---сказал Кэрмоди.---Не можете ли вы слетать в ту долину и обеспечить готовый запас кремня? Затем сложите его на видном месте, чтобы мы могли найти его. Идет? Если они научатся пользоваться оружием и инструментами, я бы хотел, чтобы сырье оказалось у меня тут же.

Холмъярд кивнул:

--Хорошая мысль. Сделаем. До конца недели мы подготовим вам запасы кремня.

Холмъярд пожал руку Кэрмоди, и маленький монах двинулся в обратный путь. Он освещал себе дорогу фонариком, предполагая, что, если свет и привлечет хищников, он же и отпугнет их.

Он преодолел больше сотни ярдов, когда ему показалось, что сзади кто-то идет. Он почувствовал себя сущим дураком, когда, прислушиваясь к подсознательным импульсам, понял, что причиной их оказалась маленькая фигурка Туту.

--Что ты здесь делаешь?---спросил Кэрмоди.

Девочка осторожно приблизилась, словно опасаясь его, и он повторил вопрос. Она еще не знала массы слов, и в этой ситуации Кэрмоди не мог исчерпывающе объясниться с ней.

--Почему ты здесь?

Раньше он не использовал слова "почему", но подумал, что в данных обстоятельствах Туту должна его понять.

--Я...---Она жестом показала, как следовала за ним.

--Следить.

--Я следить... ты. Я нет... хотеть ты обидеть. Темно. Большой мясоед. Кусать, рвать, убить, есть тебя. Ты умирать. Я... как сказать?

Монах понял, что она имела в виду, потому что ее большие карие глаза были полны слез.

--Ты плачешь,---сказал он.---Ох, Туту, ты плачешь из-за меня.---Он был тронут.

--Я плакать,---сказала она дрожащим голосом, готовая разрыдаться.---Я...

--Расстроена. Переживаешь.

--После Джон умереть... я хочу умереть. Я...

Кэрмоди обратил внимание, что она только что использовала понятие будущего, но не стал растолковывать ей, что значит будущее время. А вместо этого обнял ее и привлек к себе. Она уткнулась в него головой, кольнув острым кончиком клюва между ребрами, и громко расплакалась.

--Не переживай, Туту,---сказал он, поглаживая султан на круглой головке.---Джон любит тебя. Понимаешь... я люблю тебя.

--Люблю. Люблю,---пробормотала она между всхлипываниями.---Люблю, люблю. Туту люблю тебя!

Внезапно она отпрянула, и Кэрмоди ее выпустил.

--Я люблю,---проговорила она, вытирая кулачками слезы.---Но... я бояться за Джона.

--Боишься? Почему ты боишься за Джона?

--Я видеть... ну... горовиц... с тобой. Ты как он, но ты не как он. Он... как сказать... странный. Это правильно, да? И он летать, как гриф, но нет крыльев... он... не могу сказать, как он летать. Очень... странно. Ты говорить с ним. Я понимать слова... не все.

Кэрмоди вздохнул.

--Сейчас я могу тебе сказать лишь то, что он не горовиц. Он человек. Человек. И пришел со звезд.---Он показал наверх.

Туту тоже подняла голову, потом снова посмотрела на него и сказала:

--Ты тоже приходить... со звезд?

--Ребенок, ты поняла это?

--Ты не горовиц. Ты надел клюв и перья. Но... я понимать, ты не горовиц.

--Я человек,---сказал он.---Но сейчас хватит об этом, дитя. Когда-нибудь... скоро... я расскажу тебе о звездах.

И несмотря на ее непрестанные вопросы, он отказался хоть словом обмолвиться на эту тему.