Ларри Нивен - Воители (Сборник)

Но скорее всего дело обстоит так, что Лорену о РУКА известно намного больше, чем нам о нем. Вполне возможно, что Грэхему в один прекрасный день уже показывали мое голо. Стоит известному агенту РУКА посетить его заведение, как Грэхем ударится в панику. Рисковать не стоило.

Тогда, черт побери, что еще я в состоянии сделать?

Приходилось снова вернуться к своим размышлениям. Итак, непоследовательный убийца… После такой во всем тщательности, после такой «ловли блох» — и вдруг оставить Оуэну возможность выдернуть вилку из розетки и уйти подобру-поздорову либо допустить, чтобы его обнаружил какой-нибудь назойливый коммивояжер или просто случайный взломщик, или…

Нет. Гипотетический убийца Ордаза, подобно ястребу, глаз бы с него не спускал. В течение месяца.

Вот так, наверное, скорее всего и было. На следующем же поворотном диске я взял такси.

Такси подбросило меня на крышу жилкомплекса «Моника». В вестибюль я спустился в кабине лифта.

Если управляющий и удивился, увидев меня, он этого ничем не выказал внешне, пригласив меня жестом в свой офис. Офис казался намного просторнее, чем вестибюль, возможно, из-за того, что здесь были особенности, нарушавшие унылое однообразие анонимно-модернового оформления: эстампы на стенах, небольшой черный вытянутый след на ковре, оставленный, должно быть, сигаретой одного из посетителей, голо Миллера и его жены на широком, почти пустом письменном столе. Он подождал, пока я сяду, затем выжидающе наклонился вперед

— Я здесь по делам РУКА, — сказал я и передал ему свое удостоверение.

Он вернул его мне, не удосужившись открыть более, чем наполовину.

— Как я полагаю, все по тому же самому вопросу, — без особого энтузиазма произнес он.

— Да. Я убежден в том, что у Оуэна Дженнисона должны были здесь бывать гости, пока он проживал в вашем заведении.

Управляющий улыбнулся.

— Это просто неле… невозможно.

— Я так не считаю. Ваши голокамеры снимают посторонних посетителей, но не обращают никакого внимания на постояльцев, разве не так?

— Разумеется, это так.

— Значит, Оуэна вполне мог посетить кто-либо из проживающих в этом здании.

Управляющий, казалось, был поражен моей настойчивостью.

— Нет, определенно нет. В самом деле, мне непонятно, почему вы так в этом упорствуете, мистер Гамильтон? Если б мистера Дженнисона нашли в таком плачевном состоянии, об этом непременно бы сообщили!

— Я так не думаю. Так могли или нет посещать его любые другие ваши постоялицы?

— Нет. Нет. Камеры снимают любого, кто не проживает на данном этаже.

— А что можно сказать, о тех, кто живет на одном и том же этаже?

Управляющий неохотно покачал головой.

— Д-да. Что касается голокамер, то это возможно. Вот только…

— Тогда я хотел бы попросить у вас снимки всех постояльцев, которые снимали квартиры на восемнадцатом этаже на протяжении последних шести недель. Перешлите их в контору РУКА в центре Лос-Анджелеса. Договорились?

— Разумеется. Они будут у вас через час.

— Вот и прекрасно. Теперь вот еще что пришло мне в голову. Предположим, кто-нибудь выходит на девятнадцатом этаже, а затем спускается на восемнадцатый. Его голографируют на 19-ом, но не на 18-ом, верно?

Управляющий снисходительно улыбнулся.

— Мистер Гамильтон, в этом здании нет никаких лестниц.

— Только лифты? Разве это не опасно?

— Вовсе нет. У каждого лифта есть автономный источник электропитания. Это общепринятая практика. Ведь в общем-то кому захочется подниматься пешком восемьдесят этажей, если лифт откажет?

— Ладно. И вот еще, последнее. Может ли кто-нибудь вмешиваться в работу компьютера? Может ли кто-нибудь решить не делать определенные снимки, например?

— Я., я, мистер Гамильтон, не эксперт в вопросах эксплуатации компьютеров. Почему бы вам с этим вопросом не обратиться непосредственно к фирме-изготовителю? «Колфилдбрэйнз Инкорпорэйтед».

— О’кэй. Какая у вас модель?

— Минуточку. — Он поднялся и пробежал пальцами по картотеке в одном из ящиков встроенного стенного шкафа. — ЕК-144.

— О’кэй.

Больше мне здесь делать было нечего, я это прекрасно понимал… и все же никак не мог заставить себя подняться. Обязательно должно быть еще что-то такое.

Миллер, в конце концов, прочистил горло.

— Это все, сэр?

— Да, — сказал я, затем сразу же поправился. — Нет. Я мог бы попасть сейчас в номер 1809?

— Надо проверить, не снят ли он.

— Полиция закончила в нем свои дела?

— Конечно. — Он снова вернулся к картотеке. — Да, он все еще свободен. Я проведу вас. Сколько времени вы там пробудете?

— Не знаю. Не больше получаса. Зачем вам туда подниматься?

— Ну и хорошо.

Он вручил мне ключ и стал ждать, пока я покину офис. Что я и сделал.

При выходе из лифта глаз мой уловил еле заметную вспышку синего огонька. Не знай я о существовании голокамер, я бы не обратил на него никакого внимания.

Теперь комната Оуэна превратилась в пустую коробку. Все предметы обстановки были спрятаны. Остались одни голые стены. Никогда не видел зрелища более удручающего, его можно было сравнить разве что с видом обломков астероидов, слишком бедных, чтобы что-нибудь на них разрабатывать и слишком неудачно расположенных, чтобы на них можно было организовать базу.

Контрольный щиток был прямо рядом с дверью. Я включил повсюду свет, затем нажал на главную кнопку. Тотчас же на стенах появились, красные, зеленые и синие линии. Большой квадрат на одной стене обозначал кровать, значительная часть другой была занята кухонной нишей, еще самые разнообразные контуры высветились на полу. Это очень удобно и практично. Вам же совсем не хочется, чтобы гость стоял на том месте, где вы хотите поднять из-под пола стол.

Я пришел сюда, чтобы проникнуться духом, атмосферой этого места, обострить свою интуицию с целью выяснить до конца не упустил ли я чего-нибудь. Не особенно раздумывая, я вскрыл контрольный щиток, чтобы осмотреть его внутренние цепи. Печатные платы были слишком малы и столь насыщены микроэлементами, что я вряд ли мог что-либо выяснить, однако я пробежал кончиками воображаемых пальцев по нескольким проводочкам и обнаружил, что они идут непосредственно к своим исполнительным органам, не выходя наружу из комнаты к каким-либо приборам, установленным за ее пределами. Отсюда следовало, что нужно было обязательно находиться внутри комнаты, чтобы узнать, что из ее обстановки выведено из карманов, а что в них остается на своих местах.

Значит, в предположительно занятом номере кровать могла оставаться в стене в течение шести недель, однако чтобы знать об этом, нужно находиться внутри комнаты.

Нажатием соответствующих кнопок я материализовал кухонную нишу и кресло для отдыха. Одна из стен соскользнула вбок, образовав проем шириной в два метра, в котором размещалось все кухонное оборудование; пол вздыбился и принял ферму кресла. Я уселся в него так, чтобы выдвинувшаяся из стены часть кухонного оборудования закрывала от меня дверь.