Ирина Крупеникова - Семь стихий мироздания

— Спокойно, это несознательное проявление, — вполголоса сказала женщина, отступая ближе к друзьям. — И, кажется, безвредное.

С этим последним каждый рад был бы согласиться, но ужасающий вид созданий заставлял думать как раз наоборот. Существа выступили из тени коридора в галерею, остановились перед внемиренцами, периодически издавая свистящий звук, и отростками, на месте которых когда-то были руки, стали шарить перед собой, будто искали преграду или опору.

— Почему-то мне не хочется к ним прикасаться, — проговорил Данила. — Пэр, залезай-ка под мой скафандр.

Но призрака пенные существа уже не интересовали. Он, вытянувшись в длинный вертикальный столб, на котором от всех человеческих черт осталось одно лицо, смотрел в сторону, откуда только что пришли друзья.

«Оно опять движется за нами», — мысленно, ибо сил говорить уже не было, сообщил Пэр.

Волосы на голове Серафимы зашуршали и перетекли в форму шлема. На руках и лице из-под кожи всплыли чешуйчатые наросты.

— За третьим левым поворотом холл, правая угловая дверь ведет к лифтам, — слова отлетали от губ, как дробь барабана. — Бегом! Вперед!

Грег и Гор сорвались с места. Между двух монстров они проскочили друг за другом и замедлили бег, оглядываясь на товарищей. Данила поймал Пэра за какую-то часть неоформленного тела и бросился вслед за близнецами. При приближении призрака существа засвистели интенсивнее, что заставило того незамедлительно нырнуть в откинутый шлем Гаюнара. Слыша за спиной легкие шаги Каляды, пилот не останавливаясь побежал по указанному маршруту. Однако завернув за угол, где скрылись Гай-Россы, он буквально врезался в их спины. Юноши стояли на пороге зала в полном замешательстве.

— О, черт, — пробормотал Данила, увидав то, что пригвоздило друзей к месту.

В обширном роскошно оформленном помещении, бывшем, судя по всему, комнатой отдыха пассажиров, всюду присутствовала коричневая пена. Она заливала пол, застывшими гроздьями свисала с потолка, отвратительными пирамидками высилась над креслами и на столах. С появлением людей конгломераты кое-где зашевелились и, сопровождаемые жалобным свистом, начали бессознательный поиск.

— Как будто что-то выжгло из людей души и плоть, — прошептал Грег, не отрываясь от зловещей картины; Гор судорожно отвернулся.

— Уж не хочешь ли ты сказать, что так получаются Кочевники? — выговорил Данила.

Грег и Гор разом вздрогнули.

— Давайте поскорее убираться отсюда, — взмолился Пэр, чья прозрачная голова торчала из шлема Гаюнара. — Левая угловая дверь.

Виртуозно огибая скопления движущейся и замерзшей пены, друзья пересекли зал и ввалились в начинающийся за ним коридор.

— Не туда! — выкрикнул Данила, когда вместо вестибюля со спасительными лифтами им открылась длинная вереница запертых жилых кают.

Серафима, появившаяся в зале минутой позже, не успела предупредить ошибку. Грег и Гор повернули было назад, но она во мгновение ока оказалась возле друзей, оттеснила всех вглубь коридора и стремительно, так, что последовательности ее действий никто различить не смог, активизировала аварийную герметизацию отсека. Над сомкнувшимися дверьми замигал предупреждающий сигнал, и динамики вежливо обратились к пассажирам с просьбой соблюдать спокойствие. Данила и Гай-Россы с радостью бы последовали совету, но Каляда со словами — Пэр, сюда! — выхватила из кармана матово-зеленый кристалл.

— Но ты сама запретила мне… — начал тот.

— Скорее! — отрезала капитан.

Пэр оглянулся на Гаюнара и тонкой струей втек в камень.

— Сохрани его, Данила, — Серафима вложила в руку пилота таинственный предмет, частью которого был сейчас его друг.

— Мы успеем к лифтам! — воскликнул Гор.

Каляда удержала его за плечо.

— Нечто догоняет нас. Я не знаю, что оно такое, но налетев на двух несчастных в галерее, оно перестроило их форму до неузнаваемости. Гибель людей и путешествие человеческого звездолета по Структуре — следствие, а причину, кажется, мы только что нашли.

— Это причина нас нашла, — обронил Данила, следя за облачком коричневой пыли, втекающее вместе с инородным полем в коридор сквозь увеличивающуюся на глазах щель между мощными дверными створам.

В следующую секунду преграда сдалась.

— Берегитесь! — успела крикнуть Посредник.

Гаюнар подскочил к первой попавшейся каюте, но вход был наглухо закрыт электронным ключом. Следующая каюта. Заперто. Еще одна… Под руку подвернулась управляющая панель.

Вскрикнул кто-то из близнецов. Неведомая струя швырнула его на стену. Второй угодил под следующий удар зловещего поля и навалился на брата, также лишившись сознания. Данила кинулся на помощь юношам, но не сделал и шага, ибо нечто нематериальное и гигантское нависло над ним, опутало сотнями невидимых щупальцев, крутанув в воздухе, бросило в открывающуюся каюту и безжалостно вдавило в пол. Перед глазами заплясали бардовые круги, сквозь которые он увидел женщину-Посредника, окруженную пустым пятном, сродни тому, что сопровождало Кочевников в Структуре.

Пространство сжималось и сжималось, пресс становился невыносимым, и… вдруг пустота лопнула. Ни звука, ни вспышки; однако мощь взрыва была так велика, что Серафима, находившаяся в эпицентре, врезалась в угол дверного проема и осталась лежать ничком на пороге. Данила, освободившийся от гибельного давления, вскочил и, подхватив ее под плечи, втянул в каюту.

— Кончено, оно больше не вернется, — прохрипела Каляда и, закашлявшись, возобновила заглушенное дыхание. — Я не ранена, — она посмотрела на пилота ясными карими глазами, и этот уверенный взор вмиг разогнал смятение, охватившее рассудок Гаюнара.

Грег и Гор опираясь друг о друга появились в дверях. Каляда медленно поднялась на ноги.

— Зови Пэра, — сказала она Даниле и отошла вглубь каюты, где с ее приближением тотчас вспыхнул неоновый свет.

Гаюнар внутренне содрогнулся, вспомнив, что без его помощи друг вряд ли сможет покинуть свое сомнительное убежище. Он поставил конусовидный камень на низкий столик и окунулся мыслью в неведомый мир. Он уже не сомневался, что, прорываясь к сознанию призрака, использует зов крови. Долго ждать на сей раз не пришлось: Пэр вылетел из камня и, моментально обретя человеческие контуры, опустился перед друзьями.

— Что тут произошло? Куда оно делось? Что это было? — не успев перевести дух, выпалил он вслух и, увидав покореженный дверной проем, ахнул. — Серафима?!

Она проследила за его взглядом и улыбнулась, заметив вытянувшиеся в немом изумлении лица Гай-Россов.

— Пользуясь нашими понятиями, можно сказать, что оно сломало об меня зубы.

После секундной заминки, в каюте грохнул хохот. Смех лучше чем что-либо разогнал гнет пережитого стресса, но вспышка его погасла быстро.