Владимир Фирсов - Срубить крест

- Мне надо поговорить с одним знакомым, - сказала она чуть позже, словно обдумав свою мысль. - Но я не хотела бы вам мешать.

- Пойдем в мой кабинет, - сказала бабушка. - Там тебя никто не услышит, и она увела девушку.

Через несколько минут та вернулась повеселевшая. Гусев тут же подскочил к ней и стал потчевать пирогом. Я потянулся к бокалу, чтобы налить ей трехцветный кос, но этот. нахал опередил меня. Она взяла бокал, улыбнулась Пашке, а в мою сторону даже не посмотрела. Да и зачем ей на меня смотреть, если я, профессор кафедры экстремальных состояний, в институте торчу у нее перед глазами четыре дня в неделю? Я глядел, как она пьет кос, - красные, оранжевые и синие струйки извивались в бокале, не смешиваясь и не меняя цвета, - и Тина нравилась мне все больше и больше. Я еще раз позавидовал Пашке, что у него такая девушка, и со вздохом повернулся к нему, чтобы послушать, о чем он разглагольствует. А говорил он, оказывается, о том, что скоро Тина станет кандидатом наук.

- Ты, Пашенька, слегка преувеличиваешь, - сказал я мягко. - Диссертация еще не готова, так что раньше будущего года защиты не будет.

- Ты, Лешенька, слегка вздремнул и все прослушал, - нахально заявил Гусев. - Под твоим руководством она может еще пять лет без толку провозиться. Я говорю о другой диссертации.

И тут я с удивлением узнал, что у Тины готова диссертация на звание кандидата экономических наук.

- И какова тема диссертации?

- "Пути перехода от феодализма к коммунизму", - ответила вместо Тины бабушка, В этом доме положительно все, кроме меня, знали об этой девушке массу интересного. - По-моему, очень любопытная тема. Тина мне как-то рассказывала...

- Как, как? - я не поверил своим ушам. - От феодализма к коммунизму? Это что - самая актуальная проблема современности?

Тина пожала плечами.

- У нас в Институте первобытной экономики считают эту проблему очень важной.

- Да где ты найдешь феодализм в двадцать седьмом веке? - чуть не закричал я. - В созвездии Гончих Псов?

- А хотя бы и так, - снова вмешалась бабушка. - Или тебя волнуют только твои турниры? Кстати, они пришли к нам из феодальных времен.

Эти слова меня сразу отрезвили. Я виновато посмотрел на Тину, но тут замигал огонек над дверью - кто-то просил разрешения войти.

Вслед за бабушкой вошел высокий плотный человек, вежливо наклонил голову сначала в сторону Тины, потом в мою и Гусева - и поздоровался. - Я робот номер... - гость назвал несколько цифр. - Кто из вас Алексей Северцев?

Он был одет в обычное платье, и его выдавало лишь чуть застывшее выражение лица - впрочем, довольно приятного, - чересчур равномерные движения да еще тембр голоса. В остальном он был совсем как человек - ростом почти не уступал мне, но казался пошире в плечах, двигался уверенно и держался с достоинством.

Я встал из кресла и назвался.

- Имею честь вручить лично вам строго конфиденциальное письмо. - Робот достал из кармана модного костюма конверт и протянул его мне. - Отправитель этого письма просит, чтобы содержание его осталось в тайне.

Я никогда еще не получал секретных писем и растерянно взял конверт, не зная, что с ним делать. Я посмотрел на бабушку - она пожала плечами, на Тину та глядела в окно, на Пашку - тот сделал круглые глаза и отвернулся.

Я развернул письмо. Оно было напечатано на старинной настоящей бумаге. В верхнем углу голубого листа красовался гербовый щит - я, рыцарь межпланетного класса, в геральдике разбирался хорошо. Герб изображал царскую корону, Над которой светило зеленое солнце. Я взглянул на герб мельком, посмотрел на подпись - ее не было, - и стал читать.

Вот что было в письме.

"Рыцарю Черной Башни Алексею Северцеву.

Мне давно известно о вас как о человеке отважном, благородном и мудром. Именно таким должен быть тот, кому смогу я доверить свою судьбу, свое счастье, свою жизнь. Страшное положение, в котором я нахожусь, абсолютно исключает все пути, которые мог бы предложить для моего спасения непосвященный. Меня может спасти только один человек, и этот человек - вы.

Если мое письмо, этот вопль о спасении, затронуло вашу душу, если вы захотите хотя бы выслушать меня - приходите. Мой посланник проводит вас. Но торопитесь! Сегодня все еще в нашей власти. Завтра, возможно, будет поздно".

Я перечитал письмо три раза. Все было ясно и в то же время непонятно. Я даже не мог догадаться, кто пишет - мужчина или женщина.

- Куда мне надо ехать? - спросил я робота.

- Мне поручено доставить вас на место, - ответил тот. - Автокиба ждет вас внизу.

- Ты надолго? - спросил Гусев. Я посмотрел на робота.

- Вы возвратитесь, как только пожелаете. Может быть, через час или полтора.

- Тогда я пойду, - сказала Тина. - Не провожайте меня.

Она попрощалась со мной и Пашкой, чмокнула бабусю и вышла.

- Я сейчас спущусь, - сказал я роботу. - Подождите меня внизу.

- Пожалуй, я тоже пойду, - вздохнул Гусев. - Пока. Утром поговорим.

- Как ты думаешь, бабуся, он ей очень нравится? - спросил я неожиданно для самого себя и смутился.

- Он - ей? - переспросила бабуся. - Знаешь, Лешенька, мне почему-то кажется, что он ей совсем не нравится...

Глава 3. Принцесса Изумрудной звезды не хочет замуж

Выйдя из лифта, я остановился на тротуаре, ища глазами своего провожатого. Но кроме мальчишки, который ел вишни из большого пакета, никого не было видно. Он, видимо, стоял тут давно - выплевывал косточки прямо на тротуар, и у его ног на голубом резинобетоне их валялось изрядное количество. Рядом суетился жукоглазый уборщик, стараясь собрать мусор, а мальчишка с видимым удовольствием отпихивал его ногой. Бедняга автомат отпрыгивал, потом, обиженно повертев усами, подбирался к нахалу с другой стороны, но опять получал пинок.

Тут возле тротуара остановился автокиб, и таинственный робот-посланник пригласил меня сесть.

- Мальчик, не мешай автомату, - сказал я строго. Мальчишка громко рассмеялся и стрельнул в меня косточкой,

- А зачем этот дурак хотел утащить мои вишни, - сказал он. - Я только положил, а он выскочил и цоп их... Пускай теперь помучается.

- Ну, ну, - пробормотал я. - А живот у тебя не заболит?

Наверно, такая же мысль уже приходила шалопаю в голову. Отъезжая, я увидел, как он высыпал весь пакет прямо на неповинного мусорщика и отправился восвояси.

Мы ехали минут двадцать. Иногда я замечал, что направление движения меняется. Очевидно, мы кружили по транспортным туннелям, запутывая след.

Автокиб остановился у подъезда обычного дома, каких в любом городишке наберется сотня. Мы вошли внутрь и поднялись на лифте. Робот распахнул передо мной дверь, и мы очутились в большом холле.

Я огляделся. Стены холла были украшены вьющейся зеленью. Левая прозрачная и явно раздвижная - стена отделяла комнату от глубокой лоджии. В правой стене виднелся камин, возле него стояли кресла, а на полу валялась медвежья шкура, скорее всего синтетическая. В дальнем углу стоял цветорояль. Все было как обычно, обстановка ничем не выдавала вкусов хозяина или рода его занятий, и если бы не картина на стене, противоположной входу, я мог бы принять это помещение за не очень уютный вестибюль гостиницы.