Михаил Тырин - Заговор обреченных

Но настал момент, когда вспомнили и обо мне.

Был вечер, и я пытался выгнать из комнаты невыносимо пьяного бойца, который решил, что попал в ресторан, и настойчиво требовал у меня жалобную книгу. Неожиданно к нам заглянул злой, взмыленный старшина, окинул нас быстрым взглядом и снова скрылся. Однако через секунду он вернулся.

– Курсант? – спросил он.

– Допустим, – осторожно ответил я, выпуская из рук пришельца, мягко осевшего на пол.

– Трезвый?

В этот момент в дверь просунулся еще один старшина, внимательно на меня посмотрел и сказал:

– Веди!

И меня повели. В парке темнело, здесь все было, как обычно бывает в эти часы. Одно странно – целых двое взбудораженных старшин куда-то тащили меня, подгоняя и отказываясь отвечать на вопросы.

Мы шли в направлении Дома Линзы. Я сгоряча решил, что срочно понадобился для какого-нибудь задания на Земле – и уже успел обрадоваться, – но быстро разочаровался.

Мы обогнули Дом Линзы со стороны берега и оказались в зоне множества хозяйственных построек. Это было похоже на городок из кубиков – скопление домиков, будочек, переходиков и лесенок, где шныряли Контролеры, ползали во всех направлениях ялики, гудели какие-то установки.

Меня завели под навес, и навстречу мне вышел мой старый знакомый – полковник.

– Годится? – спросил у него старшина.

– Да-да, то, что надо! – радостно ответил полковник. Я заметил, что кожа на его руках шелушится, а вокруг носа расцвело бледно-бордовым цветом какое-то раздражение.

– Что происходит? – спросил я. – Понадобилась очередная историческая справка?

– Для тебя нашлось дело, – ответил полковник. – Быстренько надевай это... – мне протянули тяжелый черный ранец с тонкими, но прочными лямками. – И вот это, – он передал крепкую цепочку, на которой болталась стеклянная палочка чуть покороче сигареты. В стекло были вплавлены серебристые проволочки, образующие замысловатый узор.

– И что теперь? – спросил я, устраивая ношу поудобнее. – Первый раз в первый класс?

– А теперь ты отправляешься на боевое задание, – обрадовал меня полковник. – Но не один, с тобой будет напарник. Знакомься...

Из какой-то двери вышел дрожащий узкоплечий паренек с черными кудрями. Он поднял голову, и я увидел блеск очков.

– Боря! – присвистнул я. – Какая встреча!

За его спиной был такой же ранец, на ремне висело пять-шесть коробочек неизвестного мне назначения.

– Плохая встгеча, – сказал Боря, и его голос задрожал. – Нечему гадоваться, Сегежа.

– Тебя-то зачем сюда? – удивлялся я. – Добровольцем пошел, что ли?

– Прекратите разговоры, – нервно сказал полковник. – Нет времени. Хочу вас всех успокоить: это не очень опасно. У вас простая функция, и вы очень быстро сюда вернетесь. Вот... – Он извлек откуда-то две пачки потрепанных купюр и раздал нам. – Еще столько же получите, когда встретимся здесь. Идемте за мной...

Мы спустились по лестнице и зашагали узким коридором, проложенным, как мне показалось, под землей. Я и Боря перли свои рюкзаки, словно два туриста, собравшихся на пикник.

– Кстати! – воскликнул полковник. – В каком году впервые было применено электрическое освещение?

– В год крещения Руси, – ответил я. – Специально к празднику по всей Руси вкрутили новые лампочки, чтоб не в темноте креститься.

– Да? – произнес полковник и глубоко задумался.

Когда нас вывели на свежий воздух, я сразу уловил близкий шум моря. Мы стояли на широком песчаном берегу, здесь было светло от фонарей и шумно от бойцов, которые кучками сидели повсюду, смоля сигареты. Чуть в стороне ровным рядком стояли десятка полтора больших яликов с крытым верхом.

Полковник подозвал кого-то из своих, коротко поговорил на своем контролерском языке, а затем повернулся к нам.

– Ждите транспорт, я с вами прощаюсь. Объяснишь ему все... – Последние слова адресовались Боре.

– Эй, как это «прощаюсь»?! – заорал я. – Вы нам даже захудалый автомат не дали...

– Вам не нужно оружие, – нетерпеливо сказал полковник. – Вот они вооружены... – И он посмотрел за наши спины.

Я обернулся. К нам неторопливо плыл открытый ялик, в котором копошилось с десяток мерзких тварей – кузнечиков.

– Это зачем?.. – пробормотал я, но полковника уже рядом не было. Я повернулся к Боре: – Слушай, что происходит? Меня выдернули из комнаты, тут же сунули в какую-то авантюру и даже ничего не объяснили.

Боря выглядел скверно. Он сгорбился, поник, а на лице, казалось, вот-вот появятся слезы. Он изо всех сил не хотел никуда улетать.

– Я все тебе объясню, Сегежа, – горестно вздохнул он. – Мне успели дать все инстгукции.

Между тем ялик остановился рядом. Кузнечики посвистывали, толкались, бряцали оружием и поглядывали на нас своими оловянными глазами.

– Садись в машину, Сегежа, нужно тогопиться. Я все объясню по догоге...

Как ни странно, яликом управлял кузнечик. Мы медленно поднялись и отплыли в темноту, а через минуту под нами уже плескались волны. Боря провожал прощальным взглядом берег, залитый светом.

Он рассказал мне все кратко, но понятно. В каком-то районе случились осложнения с Зонтиками. Контролеры вознамерились жахнуть туда каким-то своим супероружием. А на нас возлагалась задача доставить блоки наведения, которые и сунули в наши рюкзаки.

– Нам нужно только пгибыть на место, – говорил Боря, – включить аппагаты, а потом – дгапать оттуда со всех ног.

– Почему драпать?

– Потому что неизвестно, когда они дадут залп! Не исключено, что нас накгоет, как только мы задействуем целеуказатель.

– Не берегут они личный состав, – пробормотал я, невольно покосившись на кузнечиков. Мне пришло в голову, что уродцев сюда напихали не для того, чтоб охранять нас, а чтоб стеречь – как бы не убежали.

Может, объяснить им ситуацию, а потом вместе смыться? Мол, так и так, ребята, подохнем все, лучше разбежимся, пока не поздно.

– А меня зачем? – вдруг спросил я. – Я все равно не умею с этими ящиками...

– На всякий случай, – как-то слишком уж многозначительно ответил Боря. И добавил: – Для надежности.

– Ты хочешь сказать, на случай, если тебя прихлопнут?

– Ну, пгимегно так...

– Ничего себе! Так ведь от меня проку никакого, я ж хоть и инженер, но не по инопланетной же технике!

– Я тебе все покажу, – совсем уж угрюмо пробормотал Боря. – Это нетгудно, в общем-то. Тем более ты – инженег.

Становилось прохладно, я начал укутываться в куртку. Вокруг была непроглядная мгла, и как кузнечик мог вести в ней ялик, для меня оставалось загадкой.

– Выходит, Боря, на смерть летим, – нервно пробормотал я.

– Необязательно, – вяло отозвался тот. – Но возможно.

– Тебя-то, очкарика, зачем вытащили? Сидел бы, свои болтики крутил...